— Крови нигде не видно? — с беспокойством спросил Эллери.

— Нет… Но рядом коробка сладостей и какая-то жестянка.

— Не сможете прочитать этикетку?

Кадык мистера Арнолда запрыгал перед окошком.

— Вроде бы это… крысиный яд!

В этот момент появились мистер Бордело с пожарным топором и миссис Альфредо с возбужденным джентльменом в нижней рубашке, похожим на Артуро Тосканини.[9] Вломившись в комнату, они обнаружили, что Лючия пыталась покончить с собой, наполнив несколько шоколадных конфет крысиным ядом и храбро проглотив их.

— Molto, molto,[10] — сказал доктор Сантелли. — Ее животик их не принимает. Всем выйти!

Вскоре врач позвал миссис Альфредо и Эллери.

— Лючия, cara,[11] — сказал он. — Откройте глаза.

— Мама, — простонала Лючия.

— Bambina![12] — зарыдала миссис Альфредо.

Но Эллери решительно отодвинул маму в сторону.

— Лючия, Метрополитен нуждается в вас — можете мне поверить. Больше не делайте таких глупостей. Впрочем, вам это не понадобится, так как теперь я знаю, кто из маминых постояльцев пытается ее шантажировать, и думаю, что он бросит эту затею.

Позже Эллери обратился к молчаливому мужчине с чемоданом в руке:

— Мои клиенты не будут предъявлять вам обвинение, пока вам хватит ума хранить их секрет. Могу добавить, прежде чем вы уйдете, что вы были слишком беспечны, чтобы стать успешным шантажистом.

— Беспечен? — угрюмо переспросил человек с чемоданом.

— Да, и преступно. Миссис Альфредо и Лючия никогда никому не рассказывали о фиктивности брака. Поэтому шантажист мог узнать о нем только от самого двоеженца. Но так как Альфред был англичанином, который жил и умер в Англии, существовала большая вероятность, что шантажист тоже англичанин. Вы пытались скрыть это, но оплошали, будучи возбужденным утренними событиями. Только англичанин может назвать прямоугольное окошко над дверью «веерным», шоколадные конфеты — «сладостями», а банку с ядом — «жестянкой». Так что, если вы когда-нибудь снова поддадитесь искушению отвлечься от книготорговли ради преступной деятельности, следите за вашим языком, мистер Арнолд!

Не нужно быть специалистом по боксу, чтобы вспомнить о происшедшем поединке чемпиона с Билли (Малышом) Боло. Фанаты до сих пор утверждают, что именно это событие сделало известным Уикиап в штате Колорадо. Но едва ли кто-нибудь слышал о том, что этот бой вообще мог не состояться.

Все помнят, как Уикиап добился проведения матча у себя. Делегация местной торговой палаты во главе с миллионером-скотопромышленником Сэмом Пью явилась в нью-йоркский офис организаторов поединка, выложила перед ними план нового амфитеатра под открытым небом, рассчитанного на семьдесят пять тысяч мест, и гарантийное обязательство на двести пятьдесят тысяч долларов наличными, после чего вернулась с контрактом, обернувшимся (несмотря на теле- и радиотрансляцию, а также киносъемку) первым миллионным сбором к западу от Чикаго в истории бокса.

Мероприятие казалось вполне заслуживающим крупных инвестиций. Оба бойца выглядели могучими, крутыми и непобедимыми — их стиль был ортодоксальным, но чреватым любыми сюрпризами: от нокаута в первом раунде до больничной койки для обоих и даже внезапной смерти.

Чемпион тренировался в сельском клубе Уикиапа, а Билли Малыш — на ранчо Сэма Пью. За несколько дней до матча все гостиницы, мотели, кемпинги и даже индейские вигвамы в радиусе трехсот миль украшали надписи «Свободных мест нет». Уикиап превратился в Эльдорадо для всех любителей бокса, спортивных обозревателей и игроков между Ки-Уэст[13] и заливом Пьюджит,[14] которые могли собрать денег на дорогу.

Эллери находился в Уикиапе в качестве гостя старого Сэма Пью, который был ему обязан по причине, не имеющей отношения к этой истории.

Матч был назначен на восемь вечера по стандартному времени. Телевидение вело трансляцию для зрителей на Востоке. Эллери впервые услышал, что что-то не так, ровно за полтора часа до начала.

Он находился в баре «Команч» отеля «Краснокожий» в ожидании, когда Сэм Пью повезет его в амфитеатр. К нему подошел коридорный:

— Мистер Квин? Мистер Пью просит вас срочно подняться в номер 101.

Скотопромышленник сам открыл дверь. Его и без того красное лицо стало багровым.

— Входи, сынок!

В номере Эллери обнаружил председателя боксерской комиссии штата, девятерых виднейших горожан Уикиапа и Тутси Когана — маленького лысого менеджера Билли Малыша. Тутси плакал, а остальные джентльмены казались готовыми последовать его примеру.

— Что случилось? — спросил Эллери.

— Малыша похитили, — буркнул Сэм Пью.

— Похитили! — подхватил Коган. — В три часа я покормил его стейком, поджаренным на ранчо мистера Пью, и заставил лечь подремать. Потом я побежал поговорить о правилах с Чиком Краусом, менеджером чемпиона, и, пока меня не было…

— Четверо вооруженных мужчин в масках похитили Малыша, — сказал скотопромышленник. — Они потребовали по телефону выкуп в сто тысяч долларов.

— Иначе бой не состоится, — проворчал председатель комиссии. — Чертовы восточные гангстеры!

— Это нас разорит! — простонал кто-то из местной элиты. — Бизнесмены города обеспечили гарантию в четверть миллиона. Не говоря уже о судебных исках…

— Думаю, картина ясна, джентльмены, — сказал Эллери. — Учитывая, что бой должен начаться менее чем через полтора часа, на то, чтобы задирать нос, времени не остается. Насколько я понимаю, вы решили заплатить?

— Мы смогли скинуться и собрать нужную сумму, — ответил старый скотопромышленник, кивнув на толстый портфель на столе. — Но мы обещали им, Эллери, что доставишь выкуп ты. Согласен?

— Конечно согласен, Сэм, — отозвался Эллери. — Может быть, мне одновременно удастся напасть на их след…

— Нет! Вы только все испортите! — взвизгнул менеджер Малыша. — Только верните моего мальчика в подходящей для ринга форме!

— Тебе все равно это не удастся — они не показывают свои грязные физиономии, — вздохнул Сэм Пью. — Похитители назвали посредника, который согласился действовать от их имени.

— Это можно назвать вопросом о посредниках. Кто же их посредник, Сэм?

— Знаешь Сайма Джекмена, репортера?

— Самого известного спортивного обозревателя на Западном побережье? Только по его репутации — она превосходная. Может, мы вдвоем сумеем…

— Сайм обещал держать язык за зубами, — сказал председатель комиссии, — а за сорок лет, что я его знаю, он никогда не нарушал слово. Забудьте о том, что вы детектив, мистер Квин. Просто обеспечьте, чтобы Билли Боло вернулся вовремя.

— Хорошо, — кивнул Эллери. — Сэм, что я должен делать?

— Ровно в семь, — сказал скотопромышленник, — ты должен быть в комнате Сайма Джекмена в отеле «Уэстерн» — в номере 442. Тогда Джекмен уведомит похитителей, что ты принес выкуп, и Билли Боло будет освобожден. Они обещали, что Малыш явится в эту комнату в четверть восьмого невредимым и готовым выйти на ринг, если мы сдержим слово.

— А откуда вы знаете, что они сдержат свое?

— Ты не оставишь деньги Джекмену, пока я не позвоню в его номер сообщить, что Малыш благополучно вернулся.

— Тогда лучше назовите мне какой-нибудь пароль, Сэм, — голоса можно сымитировать. На ухо — если джентльмены не возражают.

На стук Эллери дверь номера 442 в отеле «Уэстерн» открыл коренастый мужчина с седыми волосами и проницательными голубыми глазами.

— Вы Квин? Входите. Я Сайм Джекмен.

Эллери огляделся вокруг, пока репортер запирал дверь. На телефонном столике стояли старая портативная пишущая машинка и бутылка скотча. Больше никого в комнате не было.