Питер вышел из зала, прошел мимо охранников, которые внимательно его осмотрели. Он убедился, что если Джейн Четыре Квадрата задумает грабить мистера Трес-сера, ей будет нелегко. Вернувшись в Скотланд-Ярд, он занялся текущими делами у себя в кабинете. Потом вышел перекусить. Вернулся Питер в кабинет в три часа и уже было выбросил Джейн Четыре Квадрата из головы, когда зазвонил служебный телефон.

— Вы не могли бы зайти ко мне сейчас, Дауэс? — спросил голос в трубке, и Дауэс помчался по длинному коридору в кабинет шефа.

— Ну, что же, Дауэс, вам не пришлось долго ждать, — услышал он вместо приветствия.

— Что вы имеете в виду?

— Драгоценную картину украли, — сказал шеф, и Питеру оставалось только удивленно развести руками.

— Когда это случилось?

— Полчаса назад. Вам лучше отправиться на Берк-ли-сквер и разобраться во всем на месте.

Две минуты спустя маленькая двухместная машина Питера пробиралась по запруженным улицам Лондона, а еще через десять минут он был во дворце и опрашивал возбужденных служащих галереи. Удалось узнать ему немного.

В четверть третьего во дворце появился старик в тяжелой шубе, закутанный до самого носа, и попросил разрешения осмотреть портретную галерею. Он назвался Томасом Смитом.

Он был знатоком творчества Ромни, и ему очень хотелось поговорить. Он заговаривал со всеми служащими и каждому был готов рассказать о своей долгой жизни в искусстве и о своих достоинствах искусствоведа. Короче, это был типичный зануда, с которыми служащим галереи часто приходится иметь дело. Они очень быстро пресекли его попытки вступить в длинную беседу и провели его в картинную галерею.

— Он был один в зале? — спросил Питер.

— Да, сэр.

— Кто-нибудь заходил вместе с ним?

— Нет, сэр.

Питер кивнул.

— Разумеется, его разговорчивость могла быть преднамеренной, всего лишь средством, чтобы распугать служащих.

— Что было дальше?

— Человек вошел в зал, и люди видели, как он стоял перед картиной Ромни, поглощенный ее созерцанием.

Служащие, видевшие это, клянутся, что в это время картина Ромни была на месте в своей раме. Она висела на уровне глаз, а это значит, что верхняя часть картины находилась на высоте семи футов над полом.

— Почти сразу же после того, как служащие заглянули в галерею, старик вышел оттуда, разговаривая сам с собой о мастерстве художника. Когда он вышел из зала в холл, туда же с улицы вошла девочка и попросила разрешения пройти в галерею. Она записалась в книге посетителей как Элен Коль.

— Как она выглядела? — спросил Питер.

— О, совсем ребенок, — неуверенно сказал служащий, — девочка и все.

Очевидно, девочка вошла в зал в тот самый момент, когда старик выходил из него, — он повернулся и посмотрел на нее, а потом пошел через холл к выходу. Но, не доходя до двери, он вытащил носовой платок, и из его кармана вывалилось примерно с полдюжины серебряных монет, которые рассыпались по мраморному полу холла. Служащие помогли ему собрать деньги. Он поблагодарил их, не переставая разговаривать с самим собой, — очевидно, его мысли были еще заняты картиной — и наконец ушел.

Едва он покинул дворец, как девочка вышла из галереи и спросила:

— А где здесь картина Ромни?

— В центре зала, прямо напротив двери, — сказали ей.

— Но там нет картины, — сказала она, — там только пустая рама и какая-то забавная черная наклейка с четырьмя квадратами.

Служащие бросились в зал, и точно — картина исчезла!

На ее месте или, точнее говоря, на стене за рамой, в которой висела картина, был знак Джейн Четыре Квадрата.

Служащие, судя по всему, не растерялись. Один из них тут же пошел к телефону и позвонил в ближайшее отделение полиции, а другой отправился на поиски старика. Однако все попытки обнаружить его оказались тщетными. Констебль, стоящий на посту на углу Беркли-сквер, видел, как тот сел в такси и уехал, но он не запомнил номера машины.

— А девочка? — спросил Питер.

— О, она просто ушла, — сказал служащий, — она побыла тут некоторое время, а потом ушла. Ее адрес записан в книге посетителей. У нее не было никакой возможности вынести картину, никакой, — энергично заявил служащий. — На ней был летний костюмчик с коротенькой юбочкой, и ей некуда было спрятать такой большой холст.

Питер пошел осмотреть раму. Он огляделся и внимательно осмотрел комнату, но ничего не заметил, кроме большой скрепки, лежавшей прямо под рамой. Такими скрепками обычно скрепляют банкноты в банке. И ничего больше.

Мистер Трессер очень спокойно отнесся к пропаже. Только увидев в газетах детальное описание происшествия, он, казалось, осознал ценность похищенного и предложил награду тому, кто найдет и вернет ему картину.

Пропавшая картина стала главной темой разговоров в обществе. Газеты писали о ней, занимая целые страницы умозрительными построениями самых талантливых молодых детективов-любителей. Все специалисты в области раскрытия преступлений собирались на месте происшествия и обменивались сложными и оригинальными теориями, которые могли бы представить большой интерес для думающего читателя.

Вооружившись двумя адресами из книги посетителей— адресами старика и девочки, Питер потратил вторую половину дня на небольшое расследование, в результате которого он обнаружил только то, что по этим адресам ни невинную девочку, ни образованнейшего мистера Смита никто не знал.

Когда Питер явился к начальнику с докладом, у него уже сложилось ясное представление о том, как было совершено преступление.

— Старик был прикрытием, — сказал он. — Его послали, чтобы он вызвал подозрение и чтобы служащие не спускали с него глаз. Он намеренно надоедал всем длинными монологами об искусстве, чтобы от него держались подальше. Входя в зал, он знал, что его громоздкие одежды вызовут подозрение служащих и за ним будут следить. Потом он вышел из зала — время выхода было выбрано великолепно — в тот самый момент, когда туда вошел ребенок. План был чудесный. Деньги рассыпаны, чтобы привлечь внимание всех служащих к себе. Наверное, именно в этот момент картина была вырезана из рамы и спрятана. Где она спрятана или как девочка ее вынесла, остается загадкой. Служащие абсолютно уверены, что она не могла спрятать картину на себе, и мой эксперимент с толстым холстом того же размера показывает, что картина должна была выпирать, и не заметить этого невозможно.

— А кто была эта девочка?

— Джейн Четыре Квадрата! — коротко сказал Питер.

— Не может быть!

Питер улыбнулся.

— Молоденькой девушке легко казаться еще моложе. Короткая юбка, косички — вот и все. В уме Джейн Четыре Квадрата не откажешь.

— Минуту, — сказал начальник отдела, — не могла ли она передать картину через окно?

Питер покачал головой.

— Я подумал об этом, — сказал он, — но все окна были закрыты, а кроме того, они снаружи затянуты металлической сеткой, так что этим путем избавиться от картины невозможно. Нет, она каким-то образом вынесла картину под самым носом у служащих. Потом она вышла и невинно заявила, что не может найти картину Ромни. Конечно же, все ринулись в зал галереи. Минуты три никто не обращал внимания на этого «ребенка».

— Как вы думаете, среди служащих был соучастник?

— Вполне возможно, — сказал Питер. — Но каждый из них имеет хорошую репутацию. Все они женаты и ни в чем предосудительном не замечены.

— А что она будет делать с картиной, она же не сможет от нее избавиться?

— Она хочет получить вознаграждение, — с улыбкой сказал Питер. — Знаете, шеф, она заставила меня поломать голову. Я еще не могу сказать, что Джейн у меня в руках, но мне почему-то кажется, что я ее поймаю.

— Вознаграждение, — повторил начальник отдела. — Сумма довольно приличная. Но вы наверняка возьмете ее, когда она будет передавать картину.

— Никогда, — ответил Питер и, вынув из кармана телеграмму, положил ее на стол перед шефом. Она гласила:

«Картина Ромни будет возвращена при условии, если мистер Трессер возьмет на себя обязательство выплатить пять тысяч фунтов детской больнице Грейт Пэнтон-стрит. Картина вернется на свое место тогда, когда он подпишет обязательство выплатить эту сумму.