Мы знаем всего-навсего один случай за последние тысячелетия, когда возник в природе новый вид млекопитающих, и то это произошло не без участия человека.

Известно, что в прошлые века мореплаватели часто терпели кораблекрушения и, попадая при спасении на необитаемые острова, нередко погибали от голода. Чтобы избежать этого, моряки начали привозить на острова коз, свиней и кроликов. Переселенцы быстро привыкали к новым условиям и размножались.

Со временем такой остров превращался в своего рода живой продовольственный склад.

В 1418 году португалец Паркотрело выпустил с такой же целью домашних кроликов на острове Порто-Санто.

Прошло пятьсот лет, и кролики настолько изменились под влиянием природных условий, что представляют собой самостоятельный вид. Об этом сообщил не кто-нибудь, а сам Чарльз Дарвин. Вес их уменьшился вдвое, череп сузился, а размеры стали не больше крысы. А самое главное - они не дают теперь потомства при спаривании с обычными домашними кроликами.

Ну, а люди могут сами создавать новые виды животных?

Еще полторы тысячи лет назад начал человек заниматься выведением новых, нужных ему пород: он отбирал и скрещивал особи, отличающиеся от своих родичей какими-нибудь, ярко выраженными нужными человеку признаками. Так появились коровы, дающие много молока; овцы с тонкой и длинной шерстью; лошади-тяжеловозы и быстрые скакуны; собаки охотничьи, сторожевые… За это время создано около 400 новых пород. Но какими бы свойствами и качествами ни обладали эти новые породы животных, все же они не выходили за пределы данного вида. Лошади оставались лошадьми, коровы - коровами, собаки - собаками.

До нашего века создать новый вид животного не удавалось, может быть, потому, что никто не ставил перед собой такой задачи.

Но вот немецкий зверовод Жозеф Крингс решил попробовать получить новый вид грызуна. Почти двадцать лет он скрещивал экзотических грызунов, вывезенных из различных континентов, и добился в конце концов успеха. Ему удалось создать совершенно новый вид, который он назвал «мура».

Мура -совсем небольшой грызун, 25-30 см в длину, имеет необычайный мех самых различных цветов и оттенков: голубого, атласного, черного, сапфирового, белого. В возрасте 4 месяцев у муры уже созревает шкурка, и ее достоинства одинаково хороши в любое время года.

Нет сомнения, что, все больше постигая законы живой природы, человек в будущем сможет создавать нужные ему виды полезных животных.

Несколько лет назад в Могилевской области, на реке Сож, мы ловили бобров для переселения в другие республики.

Работа с этими смышлеными грызунами, умелыми строителями, мне нравилась. Было интересно, хотя и не всегда безопасно.

Однажды перед вечером к нам подкатила полуторка; в кузове стояла клетка с бобром. Его поймали утром на реке Чечоре. Я открыл крышку и увидел настоящего богатыря. Большой красавец-бобр килограммов на тридцать, не меньше, с угольно-черным блестящим мехом смотрел на меня ласковым взглядом.

- Осторожно, все же это зверь, - предупредил меня один из рабочих. Но я его не послушал и поднял бобра, чтобы затем перенести его в вольеру… Куда там, зверь оказался сильнее меня, он тут же высвободился из моих рук и, несмотря на то, что ему было больно и неприятно, совсем не «обиделся» и даже не собирался нападать. Что за чудо!

В тот же вечер мы его искупали и поместили в отдельную просторную вольеру. Вскоре Богатырь стал нашим любимцем. Каждый приносил бобру что-нибудь вкусное. Все, кто приходил к нам, прежде всего просили показать им необыкновенного зверя. Богатырь не любил сидеть без дела. С вечера до утра он грыз осиновые палки и собирал стружку для своей постели. Зверю тоже хотелось удобно спать.

В стене вольеры устроили квадратное отверстие для света и воздуха. От пола до окна невозможно было дотянуться даже этому очень большому бобру. Но с каждым днем количество стружки на полу все росло. Зверь поднимался выше и выше… Трудно сказать, чем это могло кончиться. Еще одна ночь работы, и он,наверное, дотянулся бы до окна и мог убежать. Пришлось бобра поместить в обыкновенную клетку; через минуту оттуда полетела поилка, а затем и кормушка, - жильцу было тесно, он увеличивал свою жилую площадь. Теперь, когда ему хотелось есть или пить, бобр давал об этом знать особым, довольно настойчивым стуком, который мы расшифровывали примерно так: «Эй вы, что размечтались? Я голоден, пора кормить меня».

По совести сказать, мне не хотелось переводить Богатыря из вольеры в клетку, но это нужно было еще и потому, что бобру предстояло познакомиться с бобрихой, чтобы вместе с ней уехать в новые края. Знакомство состоялось на следующий день. Это была удивительная встреча. В одну минуту наш Богатырь порвал сетку и тут же оказался рядом с бобрихой, проявив к ней полное дружелюбие.

Приближался сентябрь, а с ним и окончание работ. Мы все очень привязались к Богатырю, и нам не хотелось с ним расставаться. Ему предстояло ехать в Красноярский край. Со дня на день мы откладывали отправку бобра. Но вот, наконец, настало время, когда начали готовить в путь последнюю партию, а с нею отправляли и Богатыря. Его клетку по моей просьбе поставили на самый верх машины. Полуторка, набирая скорость, выехала со двора… Мы остались у реки и еще долго видели клетку и махали бобру руками. Такого дружелюбного и ласкового бобра мне больше никогда не удавалось встретить.

Сурова природа скалистых Фарерских островов, расположенных на северо-запад от Шотландии, примерно на расстоянии 450 км. Ни деревца, ни кустика - все сметается с этой угрюмой земли сильнейшими ураганами, которые часто свирепствуют в Северной Атлантике. Жители островов - это потомственные рыбаки и зверобои. Сельским хозяйством они почти не занимаются, да и плохо растут на этой скудной почве рожь, ячмень и другие злаки. С трудом удается выращивать огородные растения. Поэтому основным источником существования населения Фарерских островов является море - морские промыслы.

В течение лета к островам довольно часто подходят дельфины. Это главным образом, гринды, которые известны как отличные пловцы. «Киты-пилоты», - так назвали местные жители этих черных дельфинов за быстроту их движения в воде, которую можно сравнить лишь со скоростью самолета. Это, конечно, несколько преувеличено, но они действительно способны плыть, развивая скорость до 50-60 км в час. К берегам Фарерских островов подходят иногда огромные стада этих морских млекопитающих. Местные рыбаки всегда настороже: стоит на горизонте появиться дельфинам - и люди поселка бегут к берегу, где всегда стоят оснащенные лодки.

Фарерцы тут же выходят в море. Вокруг дельфинов собирается до 40-50 зверобоев-охотников, которые нападают на стадо, стараясь загнать его на прибрежное мелководье или в фиорд. Чтобы дельфины не ушли в море, охотники применяют остроумный способ, похожий на охоту с красными флажками на лисиц и волков, давно применяемый на суше. Только вместо красных флажков они опускают под воду укрепленную на тонкой веревке белую гальку и как бы окружают животных своеобразной «стеной», отгораживающей их от моря. Дельфины боятся подходить к этой двигающейся «стене» и, постепенно отходя от нее, медленно приближаются к берегу. Когда до мелководья остается несколько метров, зверобои пускают в ход так называемый «подводный телефон». В каждой лодке заранее приготовлено по нескольку камней. Охотники берут по два камня, опускают руки под воду и начинают стучать камнем о камень. Дельфины боятся незнакомых звуков и стараются уйти от них. Развивая большую скорость, все стадо иногда просто выплескивается на берег, где и становится легкой добычей охотников.