Кстати, а где он сам? Вчера они договорились позавтракать на балконе, как и в предыдущие дни, но сейчас балкон был пуст. Даже стол не был накрыт. Что могло задержать Бена? Кажется, Марк собирался с ним поговорить, но не до завтрака же.

Внезапно Сара ощутила легкую тревогу и быстро направилась к дверям, ведущим в комнату Бена. Осторожно постучала, с некоторым смущением думая, что впервые приходит к нему.

Дверь открыл Остин, камердинер Бена. Он подчеркнуто вежливо поклонился, но не сказал ни слова. Остину Сара явно была не по душе. Не слишком ли много недоброжелательности вокруг нее за последнее время?

Остин служил у Бена последние тридцать лет и привык относиться к своему хозяину, как к собственному ребенку, притом ребенку, не слишком крепкому здоровьем и потому особенно любимому.

– Хозяин еще не вставал, мадам.

Сара нахмурилась, заглядывая через плечо Остина. Дверь в спальню была приоткрыта, но разглядеть, что там происходит, было невозможно.

– Бен! Остин, с ним все в порядке? Я могу его увидеть?

– Я не думаю, мадам, что...

– Остин! Несносный мустанг! Кто там? – послышался голос Бена.

– Бен, это я. Вы в порядке? Мне можно войти?

– Разумеется.

Сара усмехнулась своим мыслям. А почему же нельзя, если они любовники?

Спальня Бена была такой же, как ее собственная, но размеры кровати Сару ошеломили. На бескрайних просторах белоснежных простыней Бен Рэндалл выглядел маленьким и очень одиноким, хотя на самом деле был довольно крупным человеком. Он лежал на высоко взбитых подушках, и лицо его почти не отличалось по цвету от белого покрывала. Только смуглые жилистые руки, на которых зловеще вздулись синие вены, темными пятнами выделялись на этом ослепительно белом поле. Голос Бена звучал слабо и прерывисто.

– Входи... входи, Сара. Не смотри так, девочка. Я еще не умираю. Садись в кресло.

Вместо кресла Сара села прямо на постель и взяла руку старика в свои ладони. Она пытливо заглянула в его темные глаза и строго заметила:

– Даже и не шутите на эту тему. Что это вы вздумали? Послали за доктором?

– Зачем мне доктор? Меня уже тошнит от лекарств, которые я пачками глотаю каждый день и от которых нет никакой пользы. Нет, маленькая, доктор мне не нужен. Мне нужен отдых, только и всего. Скажи, пожалуйста, Марку и Анжеле, что сегодня я собираюсь побездельничать.

– Почему вы не скажете сами?

– Чтобы они примчались и стали надо мной кудахтать? Сара, милая, я же их знаю. Марк немедленно притащит доктора Шварца, а мне это действительно ни к чему.

– Кто такой доктор Шварц?

– Он лечит всех в радиусе ста миль. Правда, Сара, мне не хочется никого беспокоить. Анжи, дай Бог ей здоровья, готовится к свадьбе Саймона, Марк занят нашим бизнесом, и тоже под завязку. Пускай лучше ищет объяснения истории с двумя танкерами, это его взбодрит. Одним словом, никто ни о чем не должен догадаться. По рукам?

Сара в сомнении покачала головой.

– Не думаю, что они мне поверят. Впрочем, ваше слово закон. Если вы говорите, что доктора звать необязательно...

– Совершенно необязательно и даже вредно. В моем возрасте доктора приносят только плохие вести, а все болезни от нервов, это известный факт. Через несколько часов я буду в полнейшем порядке.

Сара уходила с тяжелым сердцем. Спорить с Беном Рэндаллом бесполезно, это она знала, но от этого было не легче.

– Я зайду перед обедом, ладно? Отдыхайте.

– Отдохну, и мы пообедаем вместе, вот увидишь. О, Сара, если бы мне было на двадцать лет меньше, я бы ни за что не стал валяться здесь, зная, что прекраснейшая из женщин проводит время с моим сыном, а не со мной.

Сара заставила себя улыбнуться, помахала рукой и скрылась за дверью. На самом деле на сердце у нее было тяжело, как никогда. Она беспокоилась за Бена. Мало того что только с ним она чувствовала себя достаточно уверенно, так еще и семейка Рэндалл...

Нет, наивной она не была и не ожидала, что ее примут с распростертыми объятиями, но и такой откровенной вражды не представляла.

Марк... Вот он не был только враждебно настроен... Сегодня утром Сара почувствовала еще что-то, странное, похожее на порыв ветра перед сильной грозой, ощущение, исходившее от его сильного, смуглого тела. Он наверняка плавал нагишом...

Впервые за много лет мужчина разбудил в ней плотское желание. Сара ошеломленно прислушивалась к собственным ощущениям. Несомненно! Ее волнение было не чем иным, как самым обычным сексуальным возбуждением!

Теперь она не сможет смотреть на Марка прежними глазами, но очень важно и то, что сам Марк тоже этого не сможет. Потому что она произвела на него точно такое же впечатление, как бы он ни хотел это скрыть.

Остин ждал ее за дверями спальни. Сара встретила его встревоженный и негодующий взгляд – и неожиданно разозлилась.

– Мистер Рэндалл собирается отдохнуть сегодня утром, Я вернусь к часу дня. Распорядитесь накрыть легкий обед на двоих на балконе.

Она сама опешила от собственных интонаций. Ни дать ни взять, особа королевской крови, с рождения привыкшая отдавать приказы направо и налево. Пару секунд Остин сражался с собой, но в конце концов верный слуга победил ревнивого наперсника.

– На двоих, мадам?

– На двоих.

– Что предпочитает мадам?

– Мистер Рэндалл очень любит омлеты, вы знаете.

– Слушаюсь, мадам.

Он склонил голову и бесшумно удалился. Сара с шумом выдохнула воздух. Маленькая победа принесла ей нешуточное удовлетворение. Вряд ли Остин разбит наголову, но во всяком случае, ее позиции стали крепче.

Вперед, генерал Сара! Вас ждут новые бои!

Марк пил кофе на открытой веранде и тщетно пытался успокоиться. Стычка с этой женщиной здорово выбила его из колеи, хотя он и не хотел в этом признаваться даже самому себе.

Горячий, горячий, горячий кофе! Обжигающий. Прекрасно сваренный. Крепкий и душистый. Абсолютно безвкусный в данную минуту.

Еще бы не безвкусный, когда Сара снова появилась в поле его зрения. Господь всемогущий, как же она хороша! Золотистые локоны вырываются из хвоста, задорно покачивающегося над точеной шеей, нежные плечи чуть тронуты загаром, ноги... Черт, нельзя иметь такие ноги! Это просто неприлично! Или пусть носит что-нибудь до полу и мешковатое...

Марк испустил тяжкий вздох и встал при приближении женщины, которая была слишком молода для того, чтобы Марк мог называть ее маменькой.

Зачем этому златовласому ангелочку его отец? Марк не склонен был принимать всерьез поэтическое утверждение, что и «Май способен влюбиться в Декабрь», а также прочие тому подобные глупости. Да он на Библии, Торе, Коране и... на чем там еще? Да хоть на уставе караульной службы форта Браггс может поклясться! Любовью здесь и не пахнет! Глупый старый папа!

Сейчас и он наверняка придет, раз эта девица здесь, а Марку вовсе не хотелось обсуждать проблемы семейного бизнеса при посторонних. Интересно, а она рассказала папе про их сегодняшнюю стычку? А про то, как застала его в бассейне, плавающим совершенно голым? Это вряд ли. Такое папе не понравится. Папа здравомыслящий человек во всем, кроме Сары Аннабел Джонсон.

Кстати, помнит ли она сама об этом? Марк слегка покраснел, вспоминая утреннюю сцену, и мрачно возблагодарил небеса за то, что на бортике бассейна со вчерашнего вечера остались полотенца. Марк и рад бы был обдать аферистку ледяным презрением, но некоторые части его тела решительно восставали против этого. В самом прямом смысле этого слова.

Он очнулся и слегка поклонился Саре.

– Миссис Джонсон? Я буду иметь удовольствие завтракать в вашем и папином обществе?

Сара явно была смущена и не знала, куда девать руки, а Марк беззастенчиво этим пользовался и смотрел на нее во все глаза. Возмутительно хороша! И до отвращения свежа! Вокруг прерии, жарко, как в преисподней, а эта девица напоминает сливочное мороженое!

– Да, но только наполовину. Ваш отец не будет завтракать.