Закончив с осмотром местных «достопримечательностей», старушка поспешила откланяться и направилась к двери.

– Куда вы? – изумленно спросила Анна, совершенно позабыв о том, что бабуля не знает английского.

Та лишь замахала рукой и показала куда-то вдаль, за пелену нараставшего дождя. Анна повернулась к Майку, надеясь, что он окажется сообразительнее. Но Майк только развел руками. Когда Анна обернулась, старушки уже не было. Только хлипкий стон двери намекал на то, что она только что вышла. Ключ остался в замке. Похоже, здешние жители ни капельки не боятся воров…

– Ничего не понимаю… – пробормотала обескураженная Анна. – Куда она пошла? Под дождь… На ночь глядя…

– Кого это волнует? – раздраженно ответил Майк. – Пусть себе идет. Так даже лучше. Дом в нашем полном распоряжении… – Эта мысль его, похоже, обрадовала. На щеках заиграли любимые Анной плотоядные ямочки.

– Это точно, – поспешила поддержать его Вега. – Наконец-то мы отдохнем… И потом, эта карга не понравилась мне с самого начала. Уж больно дикий у нее вид…

– А ты что, хотела увидеть в трансильванской деревне даму, одетую по моде, с журналом «Космополитен» в руках? – невесело усмехнулась Анна. – Впрочем, она мне тоже не понравилась. Глаза, как глазницы у черепа…

– Вечно ты что-нибудь придумаешь, – укоризненно покосился на нее Майк. – Иногда мне кажется, что в тебе умер какой-нибудь Лаф-крафт. Или Эдгар По. Хотя это по части Алана…

– Какое там! – захихикала Вега. – Если Алан и напишет что-нибудь, то только кулинарную книгу.

Алан опустил свое грузное тело на стул. Ему, как обычно, не было дела до насмешек. Анна бросила кожаную сумочку на тахту, застеленную потертым, но чистым покрывалом. Она пыталась радоваться хотя бы тому, что они наконец где-то остановились.

Правда, дом казался ей не слишком уютным и приветливым, но на это можно было наплевать. Ведь завтра они уедут. Если, конечно… Если, конечно, с ними не приключится что-нибудь еще. Как обещал доктор Прану… При воспоминании об этом человеке сердце Анны сжал холодный обруч тревоги. В тон ему из глубины дома послышался гулкий протяжный стон.

– Что это?! – Она инстинктивно прижалась к Майку в поисках защиты. – Мне страшно…

– Успокойся, малыш… – Муж ласково потрепал ее по щеке. – Это ветер. Наверное, будет гроза…

О да. Нет сомнений – будет гроза. Это Анна Брануэлл чувствовала каждым оголенным нервом…

Анна никогда не готовила еду в печи, но почему-то не сомневалась, что этот эксперимент ей удастся. Она по-детски радовалась тому, что Майк не уговорил ее нанять кухарку, – ведь только благодаря этому она не утратила своих кулинарных знаний. И теперь могла накормить мужа и голодных друзей.

Вега считала «возню на кухне» ниже своего достоинства, а Майк… Майк был писателем в истинном смысле этого слова… Даже если он и мог позаботиться о себе, то предпочитал перекладывать это утомительное занятие на плечи окружающих. И только Алан, неуклюжий, неповоротливый Алан вызвался помочь Анне резать мясо и овощи.

Тем временем Майк и Вега бродили по комнате в поисках спиртного.

– Здесь наверняка должно быть вино, – убежденно заявила Вега. – Или какой-нибудь деревенский напиток. Никогда не поверю, что румынские крестьяне – трезвенники.

– Да уж, должно быть, – улыбнулся Майк. – Кое у кого нюх на алкоголь, как у свиньи – на трюфели.

– Мистер Брануэлл, мне не нравится это сравнение! – оскорбилась Вега. – Полегче, а то я могу и обидеться. И тогда вы не сможете воспользоваться моим замечательным чутьем.

– Уж будто бы! Никогда не поверю, что Вега Дэвис откажется искать вино.

– Честно говоря, за глоток чего-нибудь бодрящего я готова продать дьяволу душу…

– А на что еще ты способна, Вега?

Анна обернулась. Ей вдруг захотелось увидеть тот взгляд, которым Майк смотрел на ее подругу. Каким он будет? Насмешливым или… Анна осеклась. И с чего она вдруг решила ревновать Майка к Веге? Когда это началось? Кажется, еще в гостинице, в баре… Но почему? Раньше она никогда не опускалась до такого недостойного чувства, как ревность…

Ее опасения не оправдались. Точнее, Анна не успела их подтвердить или опровергнуть. Взгляд Майка соскользнул с Веги и равнодушно пробежался по столу, затем по Алану, который, кряхтя и пыхтя, пытался разрезать толстый фиолетовый баклажан.

– Трудяга Алан, – усмехнулась Вега, удостоив мужа коротким презрительным взглядом. – Он, наверное, уже вообразил себя поваром…

– Он помогает готовить ужин. Между прочим, для вас… – резко заметила Анна. И снова – раздражение. Раздражение, которого еще минуту назад не было в помине.

– Хорошо, хорошо, – взмахнула руками Вега. Браслеты насмешливо звякнули, отчего Анна почувствовала непреодолимое желание сорвать их с Вегиных рук и бросить в здоровую лохань, куда Алан складывал овощные очистки. – Не будем ему мешать…

– Отчего же? – Майк в задумчивости склонился над тумбочкой, рядом с которой колдовала Анна. – А вдруг именно здесь спрятаны бутыли со старушкиным вином? Вот, например, в этом шкафчике…

Он присел на корточки и открыл шкаф, словно невзначай прикоснувшись к ноге Анны. Но вместо того, чтобы насладиться его прикосновением, Анна вздрогнула и застыла с ножом в руке. Откуда-то снова донесся глухой и протяжный стон. Даже Алан, воплощение вселенского спокойствия, встревоженно замер над недорезанным овощем и покосился на Анну.

– Анна… – Майк ласково погладил ее колено. – Пожалуйста, не волнуйся… Я тебя не узнаю. Малейший порыв ветра – и ты уже на взводе. Что с тобой? Ты никогда так не волновалась…

– Не знаю, – прошептала Анна. – Только, по-моему, это не очень похоже на ветер… Тебе не кажется, что кто-то стонет в доме?

– Брось, Анна… Все эти штуки про Трансильванию – полный бред. Нельзя же быть такой впечатлительной.

– По-моему, ей просто нужно расслабиться, – вмешалась Вега. – Если мы наконец-то доберемся до чего-нибудь бодрящего…

– Да погоди ты! – прикрикнул на нее Майк. Вега обиженно смолкла и поморщилась так, как будто ей сунули под нос пузырек с нашатырным спиртом. – Анна, послушай… Все будет хорошо. Завтра мы выберемся отсюда и посмотрим Трансильванию. Как ты и хотела…

– Да, милый… – глухо согласилась Анна. Препирательства с Майком все равно ничего не дадут. Даже если она расскажет ему о симптомах болезни – чего она, разумеется, не станет делать, – Майк только усмехнется и скажет, что она большая фантазерка. Посмотрит на нее проницательным взглядом писателя и констатирует, что она слишком уж глубоко уходит в мир своих странных фантазий и слишком уж много значения придает фразам, так некстати брошенным ее отцом…

Таков уж Майк, и ничего с этим не поделать…

– Да, милый… – подтвердила Анна, склеивая улыбку, как разбитую чашку из осколков. – Конечно, все будет хорошо. Просто я… Просто я так ждала этой поездки, так надеялась, что она оправдает мои ожидания… Просто…

Анна чувствовала, что путается в словах, как мошка в липкой паутине. Это ощущение окончательно сбило ее с толку, и она, растерянная, с нелепой улыбкой, блуждавшей по лицу, смолкла.

Майк ободряюще улыбнулся.

– Я понял. Ты думала, что все будет, как ты хочешь, по твоему плану, а вышло не так. Ничего, это нормальное состояние. Я обещаю, скоро все встанет на свои места. Все будет так, как ты хочешь…

Анна поймала недовольный взгляд Веги. Подругу будто раздражали попытки Майка успокоить жену. Наверное, в ее глазах они выглядели глупо. Эдакая невинная овечка, впечатлительная Анна, и Майк, такой любящий, заботливый муж… Конечно, он – не чета неуклюжему молчаливому Алану. Но каждый ведь сам выбирает свою половинку…

Правда, семь лет назад Анне казалось, что ее половинкой был совсем другой человек. Тогда еще она не знала Майка. И в ее жизни был только Элджи, как она ласково называла Элджернона… Чувства, которые она испытывала к Элджи, были особенными. Наверное, это была любовь… Она пила этот обжигающий, пьянящий напиток жадными глотками и никак не могла напиться. Наверное, не напилась бы никогда. Да только Элджи не стало…