ЖИЗНЕННЫЕ ВЕХИ
Когда вдруг выяснилось, что вахтер инструментального цеха Кузьма Иванович Наждак не является членом ДОСААФа, председатель заводского общества развел руками.
— Пять лет в охране числишься, а такая несознательность! Тебе оберегать госимущество доверено, а ты не охваченный!.. Вот что, Кузьма Иванович. Завтра после дежурства приходи. Мы тебя вовлечем в ряды. …За овальным столиком с гнутыми ножками, неведомо откуда попавшим сюда, восседали члены совета во главе с председателем Терешкиным.
Кузьма Иванович несмело вздохнул и выбрался к первому ряду.
— Да вы не тушуйтесь, товарищ Наждак, — ободряюще сказал председатель. — Тут все свои. Излагайте биографию, невзирая… А мы оформим членство…
— Не тушеваться? — оживился Наждак. — Это пожалуйста. Так вот, дорогие сограждане и сослуживцы… Жизненный путь у меня всегда к цели устремленный… Родился я давным-давно назад. В Даниловке, на улице Шаболовской. Старые горожане небось помнят наш дом. Как раз в первом этаже у нас трактир помещался. Подавали на вынос и распивочно. Пельмени были, расстегаи опять же… Учился я, конечно, на соседней улице. Напротив чайная располагалась. А к чаю, натурально, штофы положены. Такая, знаете, плоская сосудина — очень удобно в заднем кармане укладывалась, не то что нынешние… Работать начал в мастерских скобяных. Кто бывал в тех местах, на Серпуховке, может, знает — наискосок пивной зал нумер три. Всегда в наличии свежие раки, сухарики соленые, а бывает, и вобла. Гастрономия, одним словом…
— Это нам понятно, — нетерпеливо вмешался Терешкин. — Вы ближе к сути. Конкретнее, то есть.
— Я и так конкретнее, — потупился Кузьма Иванович. — Путь-то у меня сложный и, опять же, извилистый… Так, значит, перешел потом слесарем в артель. Небольшая такая артель, невзрачная на облик, а доход давала народному хозяйству. И что удобно — рядом дежурный магазин: хоть в полночь, хоть за полночь, всегда распахнут. А в магазине том любая тебе закуска… А последние десять лет я привязанный к нашему родимому заводу. Участвую, конечно, в общественной жизни по линии городков и воскресного выезда на массовки. Одно плохо: буфет наш нечутко работать стал, кроме кваса да лимонада с бутербродами, ничего такого воодушевляющего не берет на лоно… Вот и все, можно сказать, мои жизненные вехи…
— М-да, — задумчиво пробормотал председатель. — Содержательная жизнь. Насыщенная биография. Так что, будем обсуждать кандидатуру?
— Воздержимся, — сказал член совета. — Все ясно, как бутылочное стеклышко.
— Принято! — решительно сказал председатель. — Заметано!
— Есть предложение, — вдруг спохватился член совета. — Пускай товарищ Наждак пройдется по родимым улицам заново. И в следующий раз расскажет нам, какие культурные учреждения там возникли. Тогда и охватим членством.