— Она еще котенок. Сбежала и застряла на крыше.

Кэти уже хотела посоветовать мисс Эдельстайн вызвать пожарную команду, даже потянулась к телефону, а потом вспомнила свою мать.

Это случилось дождливым утром. Ее мать была лет на тридцать моложе Эмбер Эдельстайн, но выглядела такой же старой и потерянной. Она стояла посреди дороги и смотрела, как уходит от нее муж, отец Кэти. Кажется, она плакала, или это струйки дождя стекали по ее щекам. Из окон соседских домов выглядывали люди и тут же прятались обратно. Кэти была в смятении. Она никогда не видела мать такой. Ей было шестнадцать, и она не могла просто убежать и спрятаться. Не могла тогда, не может и сейчас.

— Покажите мне, — сказала она и положила руку на костлявое плечо мисс Эдельстайн.

Мисс Эдельстайн оказалась права. Котенок, которому от силы было недель одиннадцать, застрял на крыше сарайчика, где хранились садовничьи инструменты.

— Она вертелась возле моих ног, пока я выносила мусор, а этот человек, — она кивнула в сторону дома миллионера, — всегда слишком быстро ездит на своей машине. Никого не уважает. Моя киска испугалась и убежала.

Кэти босиком направилась к сараю. Котенок жалобно пищал. Кэти вздохнула и попыталась завязать рубашку на животе, мысленно поблагодарив Бога за то, что на дворе ночь. Хоть и с большим трудом, ей все же удалось взобраться на крышу сарая по водосточной трубе. Котенок все еще плакал. Мисс Эдельстайн снизу давала указания. Узел на рубашке Кэти развязался сам собой. Она тихо застонала и потянулась за котенком.

— Не причините киске вреда, — предупредила мисс Эдельстайн.

Кэти осторожно взяла котенка и сбросила его вниз прямо на руки хозяйке. Мисс Эдельстайн немедленно прижала котенка к груди.

— Он весь дрожит! — воскликнула она и, прежде чем Кэти успела хоть что-то сказать, исчезла в темноте.

Кэти спрыгнула с крыши и больно ударилась. Поднявшись на ноги, она поплелась к дому. Царапины, синяки, головокружение, а в довершение зол оказалось, что входная дверь захлопнулась.

Она попыталась открыть ее — тщетно.

Она принялась обдумывать все возможные способы проникновения в дом. Где-то на расстоянии двух метров от земли находилось маленькое окошко, но, чтобы до него добраться, нужно снова карабкаться на дерево, к тому же неизвестно, сумеет ли она вообще пролезть в это окошко.

Помощи ждать неоткуда. Можно, конечно, постучать к мисс Эдельстайн и спросить, нет ли у нее случайно лишнего ключа от квартиры Маккензи. Кэти побрела к воротам.

Внезапно ее ослепил яркий свет. Подъехала машина. Кэти чертыхнулась.

Машина затормозила рядом, едва не задев ее.

— Смотри, куда едешь! — завопила Кэти.

Тут она заметила, что дверь гаража миллионера медленно приподнимается. Машина покатила туда.

Девушка не сумела разглядеть лицо водителя, но уже догадалась, кто это.

Она подбежала к машине и изо всех сил стукнула кулаком по крыше. Человек, сидящий за рулем, потушил фары. Кэти была в ярости.

— Что ты себе позволяешь, идиот! — заорала Кэти.

Она сама не совсем понимала, что с ней стряслось. Во-первых, она считала себя виноватой в том, что входная дверь захлопнулась, во-вторых, ей нужно было на ком-то сорвать зло. Враг подвернулся как нельзя кстати. Кэти вздохнула с облегчением и снова ударила по крыше машины.

Внезапно водитель выскочил из машины, громко хлопнул дверцей и в одно мгновение оказался рядом.

— Прекрати сейчас же, — тихо произнес он. Садовник, или начальник охраны, или кто там еще, он привык повелевать. Было в нем что-то такое, что заставляло людей ему подчиняться. К собственному удивлению, Кэти тоже ему подчинилась и перестала колотить по машине. Он поймал ее руки и крепко сжал их.

— Это ты?… Так я и знал!

Он был зол, но ужасно привлекателен. От его прикосновения у Кэти закружилась голова. Она стояла смирно, боясь даже пошевелиться, но Враг внезапно смягчился и снисходительно посмотрел на нее.

— Что у тебя случилось? Почему ты едва не уничтожила мою машину?

Дверь гаража закрылась, и они стояли в кромешной тьме. Кэти всю трясло. Она не ответила.

— Что случилось? — повторил он свой вопрос, но уже более резко.

Кэти удалось вырваться и отступить назад. Враг стоял совсем близко, такой высокий, статный, сердитый.

— Ты меня чуть не сбил!

— Когда? — удивился он.

Она кивнула в сторону автоматической двери гаража.

— Там, на улице!

— Это когда ты прыгала по тротуару в мокрой рубашке?

Кэти заметила, что в его голосе прозвучали нотки удовлетворения. Опять издевается!

— У меня абсолютно сухая рубашка! — завопила она.

— Возможно, но из машины мне показалось…

— Она порванная и грязная, но…

— Извини, если я тебя напугал. Я думал, мне удалось тебя объехать, когда ты там прыгала.

Кэти уставилась на него.

— Значит, это моя вина? Опять?

— Если я назову тебя «ходячей катастрофой», ты не очень обидишься? — ласково произнес он.

— Я тебя ненавижу, — тихо сказала она.

Враг усмехнулся.

— Ничего, ненависть тоже чувство.

Он сделал шаг в ее направлении. Инстинктивно Кэти вжалась в стену, но он к ней не притронулся, а вместо этого включил свет. Кэти сощурилась.

— А теперь, — с нескрываемым сарказмом в голосе спросил он, — ты мне расскажешь, почему ты, как ненормальная, скакала по клумбам в одной рубашке? Или я сам должен догадаться?

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! — Кэти зашлась от гнева. — Ты с ума сошел?

— Еще нет, — ухмыльнулся он. — А вот ты, похоже, к этому близка.

— Я? По крайней мере я не пыталась переехать тебя своей машиной.

— Просто я не ожидал, что посреди ночи возле ворот будет бегать босая, полуголая девица с явными психическими отклонениями. Что ты там делала?

Кэти собралась с духом и рассказала. Последовала долгая пауза.

— Только не смей надо мной смеяться! — плачущим голосом потребовала она.

— Смеяться? — Враг широко улыбнулся. — Почему я должен над тобой смеяться? Я преклоняюсь перед твоей самоотверженностью.

— Из-за этой самоотверженности я постоянно попадаю в переделки.

В гараже было холодно, и Кэти вся съежилась. Враг прищурился.

— Ты замерзла. Тебе нужно скорее пойти домой и переодеться, если ты, конечно, закончила избивать мою машину. Ступай, а то простудишься.

Кэти закусила губу.

— Я не могу, — пропищала она.

— Прости?

Он поглядел на нее с недоверием, и она снова покраснела.

— Дверь захлопнулась. Я не могу попасть в дом. Глупо, конечно, но что мне делать?

— Что? — Он все еще ей не верил.

— Дверь захлопнулась, — повторила она. — Я не могу попасть в дом. Ключ остался внутри. Понятно? — Она сморщилась.

Его взгляд скользнул по ее фигуре.

— Я все понял, — тихо ответил он.

Кэти была так зла, что больше ничего не могла сказать. Она ужасно замерзла, ее зубы стучали. Шмыгнув носом, она опустила глаза.

Выражение его лица смягчилось.

— У тебя кровь идет, — сказал он, взглянув на ее исцарапанные руки и ноги. — Пойдем в дом, а там подумаем, что делать.

Он взял ее за руку и повел в дом. Кэти не сопротивлялась. В доме было тепло, и ей стало немного легче.

— Добро пожаловать! — сказал Враг.

Она презрительно глянула на него.

— Этот миллионер, наверное, самый мерзкий тип на всем белом свете.

Враг выглядел обескураженным.

— Не понял?

— Твой хозяин, — пояснила она. — Говорят, он неприятный тип.

— Ага, — после недолгого молчания отозвался Враг. — Пойдем на кухню. Возможно, ты и права. Ты разбираешься в миллионерах?

Кухня миллионера была еще шикарнее, чем у Маккензи. Кэти невольно присвистнула.

— Немного, — ответила она. Враг удивился.

— Когда я училась в колледже, мне приходилось подрабатывать. И какое-то время я служила экономкой у одной весьма состоятельной пары. Скажу честно, они меня чуть с ума не свели. Хотели жить с шиком, не тратя денег. Жуткие скряги.