Враг был заинтригован.

— А что дает тебе повод думать, что мой… э… хозяин такой же?

— Это просто. Щедрые миллионеры нанимают в услужение людей опытных, а ты на профессионала не тянешь.

Он наклонил голову.

— Железная логика, — вкрадчиво заметил он. Кэти кивнула.

— Это мое личное субъективное мнение.

Ее все еще трясло. А Враг стоял и молча смотрел на нее. Вместо того, чтобы предложить ей кофе.

— И что бы сейчас сделал на моем месте профессионал? — спокойно поинтересовался он.

Кэти отвела глаза. «Даже если бы он и предложил мне кофе, я бы все равно отказалась», — подумала она.

— Наверное, помог бы мне перебраться через стену, — намекнула она.

Враг громко расхохотался и посмотрел на ее голые ноги.

— В прошлый раз на тебе по крайней мере были шорты, а сейчас…

Кэти вновь охватила ярость. Даже если он будет умолять, она не будет пить его кофе.

— У тебя случайно нет запасного ключа от дома Маккензи? — безнадежно спросила она.

Он отрицательно качнул головой.

— А ты не знаешь, у кого из соседей есть?

— Лиза Хардинг тебе не сказала?

— Нет.

— Тогда позвони ей.

Кэти не помнила номер телефона миссис Хардинг, зато помнила часть ее адреса. Враг позвонил в справочную и узнал номер. Лиза на звонок не ответила.

— Автоответчик, — сказала Кэти и положила трубку. — Это бессмысленно.

Он взял телефон из ее рук и снова набрал номер.

— Это сообщение от Кэти Мэрриотт. Когда она была на улице, дверь захлопнулась от сквозняка. Она не может попасть в дом. Вы не могли бы сказать, у кого есть запасные ключи? Она ждет звонка по телефону… — Он продиктовал номер.

— Потрясающе! — сказала Кэти. — Теперь мне придется торчать здесь, пока она не перезвонит.

Враг пожал плечами.

— Она не скоро перезвонит. Приготовься к долгому ожиданию.

— А если она вернется только утром?

Он улыбнулся. В его улыбке было что-то такое, что заставляло Кэти чувствовать себя провинившейся маленькой девочкой. Попасть в подобную ситуацию!..

— Я ведь не могу остаться здесь на всю ночь? — запинаясь, пролепетала она.

— А почему бы нет?

Его голос звучал равнодушно, но глаза горели. Кэти стало неловко. Она отвернулась.

— В доме полно пустых комнат, если тебя это волнует. Запомни, моя дорогая, ты сама во всем виновата, а я лишь пытаюсь помочь.

Кэти подозрительно посмотрела на него.

— Почему ты мне помогаешь?

— На то существует множество самых разных причин. Например, я хочу, чтобы ты признала свою неправоту, — ведь ты же заявляла, что тебе не нужна моя помощь.

— О… — выдавила она из себя, густо покраснев.

— В любом случае я джентльмен и должен о тебе позаботиться.

Кэти почувствовала, что снова теряет над собой контроль. Она должна этому противостоять, должна…

— Обо мне не нужно заботиться, — слабо возразила она.

— Тут я, наверное, должен согласиться, не так ли? Но, видишь ли, я из тех, кто не может просто так выгнать на улицу отчаявшуюся женщину.

— Я не… — начала Кэти, но замолкла. Что тут сказать?

— Подумай об этом, — улыбнулся он. — Будь ты на моем месте, ты бы вышвырнула меня вон и предоставила бы возможность самому выпутываться из создавшейся ситуации.

Он коснулся рукой ее щеки. Кэти замерла.

— Но разве я могу так поступить с бедной замерзшей девушкой? — продолжал он. — Я не мерзкий тип, хотя именно таким ты меня и представляешь.

Кэти не могла отвести глаз от его лица.

— Я не понимаю…

Она смолкла и, словно прочитав его мысли, отпрянула.

— Что ты со мной делаешь?

Она задыхалась.

Он прижал ее к стене.

— Я делаю то, что должен делать. Защищаю тебя, предлагаю тебе укрытие на ночь. Я делаю то, чего ты хочешь.

Его рука коснулась ее груди.

Кэти хотела отвернуться, но не смогла.

— О да, — страстно зашептал он. — Ты этого хочешь.

Кэти пришла на работу так рано, что ей пришлось долго ждать, прежде чем появился охранник и впустил ее. Она прямиком направилась в студию. Разложила перед собой бумаги, которые использовала для разработки плана по проекту Гроува, и блуждала по ним невидящим взглядом. Так и сидела, уставившись на листы бумаги, пока не прозвенел первый звонок.

Если бы она закрыла дверь перед носом мисс Эдельстайн… Если бы отказалась с ним разговаривать… Если бы сдержалась и не пошла вместе с ним наверх… У Кэти в голове вертелось так много всех этих «если», что ей казалось, будто она сходит с ума.

Где- то в коридоре школьное радио передавало песенку «Любовь витает в воздухе». Кэти поежилась. Слово «любовь» преследовало ее все утро, а теперь еще школьный ди-джей, который обычно ставил что-нибудь веселое или тяжелый рок, ударился вдруг в романтику. В коридоре раздался смех. Похоже, начался урок. Кэти закусила губу. Что с ней происходит? Почему она неотступно думает о человеке, которого едва знает? Уж конечно, не потому, что влюблена в него. Она вообще никогда не влюблялась. Когда Майк ее бросил, ей, безусловно, было больно, но она смогла это пережить. Впрочем, она считала его скорее другом, чем любовником.

Дверь распахнулась. В студию влетел шумный пятый класс. Впервые за все время наставница приветствовала их с видимым облегчением.

В отличие от нее Хэйдон Тримэйн опоздал на работу, чем очень удивил Хедер, которая считала своего босса самым пунктуальным человеком на свете. Еще больше обескуражило ее то, что он прошел мимо ее стола, даже не кивнув. Захлопнул за собой дверь в кабинет, но через несколько минут высунулся оттуда и приказал:

— Немедленно свяжись с Саймоном Джонасом! Сейчас же!

На сей раз он хлопнул дверью так громко, что Хедер чуть не выронила из рук телефонную трубку.

— Кэти, вот ты где! — воскликнул Гроув, заходя в студию. — Мы по тебе скучали.

— Неужели? — равнодушно спросила она.

Даглас Гроув привык к безукоризненной вежливости с ее стороны и теперь был несколько озадачен иронией в ее голосе.

— Почему ты не пришла на утреннее собрание? По-моему, я уже говорил, что на собрании должны присутствовать все преподаватели.

— Да, — не поднимая глаз, ответила она, — вы говорили. Извините.

Ему не нравился ее вялый тон, настолько не нравился, что вопреки своим принципам он повысил голос:

— Но завтра ты, разумеется, придешь.

Кэти бросила на него отсутствующий взгляд.

— Непременно.

Даглас почувствовал себя невидимкой, но сдержал возмущение, потому что студия заполнилась пятиклассниками. Склонившись над своими мольбертами, они внимательно прислушивались к разговору взрослых.

— Знаешь, Кэти, — он понизил голос, — ты абсолютно безучастно относишься к работе.

Он говорил ласково, но она почувствовала в его словах скрытую угрозу.

— Ты ведешь себя так, как будто преподавание — всего лишь случайный эпизод в твоей жизни. Дети этого не любят.

Она пожала плечами. Это рассердило директора. Он подошел к ней. Ученики не шелохнулись, но задержали дыхание. Кэти с трудом сдерживала смех, и Гроув решил, что ей плохо.

— С тобой все в порядке?

В ответ раздался смешок, больше похожий на всхлип. Даглас Гроув почувствовал себя униженным.

— Первым делом в понедельник ты сделаешь доклад о выставке работ твоих учеников. Надеюсь, ты меня не подведешь.

Кэти слегка улыбнулась, но ничего не сказала.

Хэйдон как раз что-то писал в своем органайзере, когда зазвонил телефон. Он немедленно схватил трубку.

— Джонас?

Но это был Эндрю.

— Судя по тону, ты не в духе. В начале рабочего дня злиться вредно…

Хэйдону было не до смеха.

— Я звоню, чтобы спросить… — продолжал Эндрю. — Ничего, если я приеду к тебе на этот уикенд? Только не деликатничай.

— Никаких проблем, — равнодушно ответил Хэйдон. — Меня не будет, но Бэйтсы уже вернутся.

На телефонном аппарате замигала красная кнопочка — кто-то звонил по другой линии. Хэйдон попросил Эндрю подождать и переключился.