И главное, в чём он был виноват? Микариэль осталась жива, у неё даже появился шанс начать жизнь сначала и не сойти с ума, после того, как зелье забвения (понятное дело запрещённое) стёрло все её воспоминания. Дети… Всё равно аристократки редко занимались воспитанием детей. С точки зрения логики, здравого смысла, разума… он не был виноват. Но этот взгляд… Этот ненавистный, раздирающий душу взгляд стал для Терриона персональным кошмаром.

Он не знал настоящих причин, все придуманные оправдания при разговоре с сами собой не котировались, не мог предвидеть последствий, но точно знал, что завтра он пойдёт и заставит одну невыносимую эльфийку жить, хоть ему и очень хочется отомстить её дракону (впрочем, судя по всему жизнь отомстила ему так, что сам бы Террион даже не додумался). Заставит… И он это знал. Не из-за мести, не из-за политики… Из-за одного единственного взгляда, демон его подери!

Альэдера до сих пор не могла бы сказать, спала ли она в ту ночь, или нет. Временами её сознание отключалось, погружаясь в омут безрадостных мыслей и увязая в нём, временами… ей казалось, что она заснула, но потом понимала, что всё так же сидит в злополучном кресле и не знает, что ей делать.

Рассвет застал её у окна.

Эльфийка задумчиво смотрела из него вниз на мощённую брусчаткой дорожку, задаваясь одними и теме же вопросами, главным из которых по-прежнему оставался: «Что ей теперь делать?»

Если верить Терриону, а она, как это ни удивительно, была склонна ему верить, ей нужно возвращаться в Лес. Но это было нереально. Стоило лишь вспомнить основное условие её возвращение, высказанное Лирстэлиэном в их последнюю, точнее предпоследнюю, встречу и всякое желание даже пытаться туда вернуться пропадало. Принести клятву послушания и превратиться в куклу одного из безразличных ко всему эльфиййских лордов, терпеть чужие прикосновения, засахаренное в вежливости призрение, лицемерие и ложь, после того как она узнала, что всё может быть совершенно иначе… что можно любить, радоваться жизни, быть откровенной, не бояться быть отвергнутой… Эльфийская леди судорожно сглотнула пытаясь справиться с вновь подступившей слишком близко истерикой. Она не имела никакого смысла.

А может быть правда… Открыть окно. Взобраться на подоконник, взлететь вверх при помощи заклинания левитации и…

— Я не думаю, что это выход.

Альэдера резко обернулась. В двух шагах от неё стоял император, он явно только недавно проснулся и ещё не успел толком привести себя в порядок, легкая щетина на лице, взъерошенные волосы, помятая и расхристанная одежда. Неужели его величество изволили спать не раздеваясь? И откуда он знает, о чём она думала? Ах да эмпатия… Демоны бы её побрали. А впрочем… какая ей разница.

— Почему же? — лицо эльфийки не выражало ни единой эмоции, только полное безразличие. Щиты от эмпатического воздействия она даже не думала начинать строить… во-первых, с её магией творилось непонятно что, а во-вторых… ей было просто безразлично. Так что её собеседник, надо полагать, мог наблюдать весь депрессивный спектр её чувств, ну а если ему не нравится, пусть сам закрывается, уж за столько лет он наверняка научился строить такие щиты виртуозно.

— Ты готова так легко сдаться? — лицо императора выражало лишь лёгкую заинтересованность, — ну прыгай, я посмотрю, а вот когда тебя будут заново собирать мои целители, а делать они это будут на живую без всяких обезболивающих зелий и заклятий, я постою рядом и покомментирую, даже время не пожалею потратить. Как тебе перспектива?

— А так чтоб сразу нельзя?

— Нет, не получиться. Разве я могу упустить такое развлечение? — Террион ухмыльнулся и тут же резко сменил тему. — Кофе?

Альэдера последний раз с тоской взглянула вниз и последовала за императором к до боли знакомому столу, который уже вновь был накрыт. Интересно, когда успели…

— У меня есть к тебе деловое предложение, — начал с места в карьер Террион, стоило им усесться по своим местам, эльфийка даже кофе толком отпить не успела.

— В чём оно заключается? — осторожно поинтересовалась она. Решительный настрой императора ей совсем не нравился, не отвяжется ведь, по взгляду видно.

— Мне нужно чтобы ты некоторое время поизображала мою нынешнюю фаворитку.

— И что же с ней случилось? Кто у вас сейчас? — Альэдера на миг нахмурилась припоминая, — Всё ещё Аринэра Виртеринская или я уже отстала от последних сплетен?

— Дери, — эльфийка от этого обращения аж поперхнулась, — давай ты не будешь со мной претворяться глупее, чем ты есть на самом деле, я же обещаю не причинять тебе вреда.

Император был совершенно спокоен. Красноволосая леди некоторое время пыталась прожечь его долгим испытывающим взглядом, но вскоре сдалась и опустила глаза.

— Не называйте меня так больше, пожалуйста. Если хотите, — она запнулась и честно попыталась подавить, подступившие слишком близко эмоции, — можно Альэдера.

— Как скажешь, Альэдера, — Террион был совершенно спокоен и доволен, — кстати, своим фавориткам я разрешаю обращаться ко мне по имени.

— Я надеюсь, вы не думаете, что я буду выполнять для вас все обязанности фаворитки?

— Даже не смею льстить себе такой надеждой.

— Так что же случилось с предыдущей?

— Да ничего, неплохая была девочка, и в постели изобретательна, единственный недостаток, оказалась шпионкой. Ей очень удачно — для неё — удалось покончить с собой и теперь я не знаю, с кем ещё она была связана, а узнать это мне необходимо. Предположительно её послали по указанию герцога Карс-Лирасского, но мне нужно знать наверняка и желательно всю цепочку посредников.

— Главы Свободного Княжества Оборотней? Шиа… — эльфийка на миг сбилась, но постаралась сделать вид, что всё в порядке и продолжила, — Шиагрон, когда-то говорил, что у вас очень непростые отношения.

Император смерил собеседницу недоверчивым взглядом:

— Осведомлённость этого пронырливого дракона иногда меня просто бесит… А больше он ничего не говорил?

— Зачем это вам? — ситуация начинала порядком беспокоить эльфийку.

— Интересно из чьей памяти почерпнуты сведения.

— Я и так могу вам сказать. Из памяти лорда Карилинского.

— Вот так… И где же они умудрились столкнуться. Просто так дракон ни к кому в память не лазил, это не в его стиле, только по необходимости, а заподозрить этого мерзавца в том, что его могут использовать на благое дело ни как не мог.

— Это вышло случайно. Карилинский… Вы же знаете его… Для него слова «нет» не существует, а о том, кто я, он, видимо, не знал.

Бедный Террион аж подавился:

— Маркус додумался к тебе приставать и грязно домогаться?

— Более чем. Пренеприятнейший тип, должна заметить, — Альэдеру даже передёрнуло от неприятных воспоминаний.

— И где же это эпохальное событие имело место быть. Только не надо говорить, что у меня в парке.

— Хуже… на балконе малой бальной залы.

Император был порядком обескуражен, если не сказать удивлён:

— Странно… и почему мой дворец всё ещё стоит… — задумчиво протянул он.

— В основном потому, что я успела вовремя вмешаться. Я тоже, знаете ли, опасалась, что если на вашем балконе перекинется дракон, вам это не понравится.

— Перекинется? — Террион напряжённо замер, — то есть он начал превращаться, а ты его остановила?

Эльфийка кивнула.

— А можно поинтересоваться, что именно ты сделала?

— Ничего особенного… Просто подошла и поцеловала. Только учтите, Карилинский об этом не помнит.

— Понятно… — император на несколько секунд задумался, а потом вернулся к обсуждению, как ни в чём ни бывало. Но то, как он резко сменил тему, совсем не понравилось Альэдере. Что же такого нашёл император в её словах? Но остановить Терриона, когда у того есть цель было практически невозможно, вот и эльфийской леди пришлось подчиниться и не задавать ненужных вопросов, на которые всё равно не ответят.