— Мне тоже, — мгновенно согласился с ним мистер Фэддимен-Фиш. — И, между нами говоря, моей жене — тоже. Но какое, черт побери, это имеет значение? Если Сливки Общества решают, что им нравятся непристойные звуки, — пожалуйста. Нам с вами, Ривз, остается только приспособиться к их вкусам, только приспособиться.

Отворилась дверь, пропуская миссис Ривз и миссис Фэддимен-Фиш. Мистер Фэддимен-Фиш тотчас вскочил по стойке «смирно», — мистер Ривз неуклюже последовал его примеру.

— Как это мило, что вы присоединились к нам! — воскликнул мистер Фэддимен-Фиш, провожая их к стульям, до которых они могли бы добраться и без посторонней помощи. — Вы положительно украсили наш охотничий домик. Ах, Женщина, Женщина, что бы мы делали без нее? Надо будет как-нибудь написать об этом эпиграмму. Мне как раз пришли в голову две первые строки при вашем появлении:

Удивительная штука вдохновение, правда? Просто не могу даже понять, как это возникает у меня в мозгу. Строки приходят откуда-то оттуда… из Небытия.

— Удивительно, — желая польстить хозяину, прошептала миссис Ривз.

— Ну как, мистер Ривз что-нибудь решил насчет Берти? — внезапно спросила миссис Фэддимен-Фиш.

— Пока еще нет, еще нет, — успокоительным тоном сказал мистер Фэддимен-Фиш, — но решит, он уже на пути к решению. Тут требуется немного дамского вмешательства, убеждения…

— Просто понять не могу, почему Джон так упорствует, ведь речь идет о совсем небольшой сумме, — жалобно сказала миссис Ривз, — но в мои годы, видно, нечего уже ждать от мужа…

— Который, к тому же, не миллионер, — буркнул мистер Ривз.

— А я и не зна-ала, что у вас затруднения с деньгами, — высокомерно произнесла миссис Фэддимен-Фиш.

— Пока еще не было, — сказал мистер Ривз, — но скоро будут, если я начну швырять деньги на ветер.

— На ветер! — в ужасе воскликнула миссис Ривз.

— На то, чем интересуются Сливки Общества, — высокомерно произнесла миссис Фэддимен-Фиш.

— Раз в жизни такой выпадает случай, — сказал мистер Фэддимен-Фиш.

— И ведь какой талантливый молодой человек, — пропела миссис Ривз.

— И из хорошей семьи, — добавила миссис Фэддимен-Фиш.

— Гений! — пылко воскликнула миссис Ривз.

— Известен в самых избранных кругах, — сказала миссис Фэддимен-Фиш.

— Пользуется поддержкой ведущих знатоков в области музыки, — добавил веское слово мистер Фэддимен-Фиш.

— Принят в королевском доме! — восторженно воскликнула миссис Фэддимен-Фиш.

— Пользуется благосклонностью герцогини Бангчестерской, — вставил мистер Фэддимен-Фиш.

— И лорда Рэндитауна, — добавила его супруга.

— И македонского посла, — сказала миссис Ривз, которой уже виделось, как она, вся в брильянтах, покоряет дипломатический мир Лондона.

Мистер Ривз вытер пот со лба, — из-за огня, пылавшего в камине, в комнате было чертовски жарко, — и, глубоко несчастный, не зная, на что решиться, посмотрел на свою супругу, потом на хозяина дома.

— Мне кажется… — приготовилась было произнести речь миссис Фэддимен-Фиш, но тут раздался стук в дверь. Затем она приоткрылась, и в щелке показалось улыбающееся лицо Энcи.

— Можно, дорогая? — спросил он миссис Фэддимен-Фиш.

— Нет, — грубо отрезал мистер Фэддимен-Фиш. — Идите и ждите, пока вас позовут.

Энcи исчез.

— Мне кажется, Руперт, — снова начала миссис Фэддимен-Фиш, — что вы, пожалуй…

Снова раздался стук в дверь, и появился дворецкий.

— Вы звонили, мадам? — спросил он с изысканной услужливостью.

— Нет! — распаляясь гневом, отрезала миссис Фэддимен-Фиш.

— В таком случае прошу прощения, мадам. Горничная сказала, что звонили из охотничьего домика.

— Можете идти, Болдуин, — высокомерно сказала миссис Фэддимен-Фиш.

— Благодарю вас, мадам.

— Руперт! — воскликнула миссис Фэддимен-Фиш, как только дверь за дворецким закрылась. — Вы должны завтра же утром рассчитать этого человека.

— Почему? Теперь-то что случилось? — явно чувствуя себя неловко, спросил мистер Фэддимен-Фиш. — Что он такого сделал?

— Я уверена, что он подслушивал в замочную скважину и выдумал эту историю со звонком, потому что появился Энcи.

— Глупости, глупости, моя дорогая, — примирительным тоном сказал мистер Фэддимен-Фиш. — Простое совпадение…

— Нет, это было не совпадение. Он подслушивает. И потом мне не нравится его лицо, и он пыхтит, когда прислуживает за столом Я настаиваю, чтобы вы рассчитали его, как только уедут наши гости.

— Хорошо, — покоряясь, сказал мистер Фэддимен-Фиш.

— Слуги — это такая мука, — скорбным тоном произнесла миссис Фэддимен-Фиш, обращаясь к миссис Ривз. — Просто ума не приложу, что делать с прислугой: все они нынче такие образованные и совершенно не умеют обслуживать. У этого человека были наилучшие рекомендации — даже от самого лорда Рэндитауна, это один из моих самых близких друзей, совершенно очаровательный человек, играет в поло и всегда так внимателен ко мне, хотя Руперту это не нравится, и тем не менее, видите, я не могу его держать, а все из-за этой дурацкой Французской революции и этих преступников, которые сидят в России и забивают простому народу голову всякими идеями, так вот я собиралась сказать, что мне кажется, Руперт не совсем верно обрисовал мистеру Ривзу положение. В конце-то концов эта сумма — сущий пустяк, стоимость пары запонок или лошади для грума; Руперт на прошлой неделе заплатил триста гиней за нового скакуна, которого лорд Рэндитаун выбрал для меня, лорд Рэндитаун мой большой друг, мы часто танцуем с ним в «Савое», когда Руперта нет в городе, так вот, как я уже сказала, дело тут не в деньгах, потому что если человек не может потратить такую ерунду, как сто фунтов, значит он ставит себя на одну доску с низшими классами, — не правда ли? — а в данном случае речь идет о молодом человеке из прекрасной семьи, как заверил меня всего лишь на прошлой неделе лорд Рэндитаун, когда мы обедали вместе, и это совсем не то, что дать деньги какому-нибудь жалкому, нищему художнику, все они революционеры и никогда не бывают благодарны высшим классам, но, как я уже сказала, когда к человеку проявляет интерес королевская семья, это уже нечто совсем другое и, право же, только патриотично сделать все, что в твоих силах, особенно если в комитете состоит герцогиня, и мне кажется, Руперт, что вы могли бы проследить за тем, чтобы мое имя в списке стояло рядом с ее именем, а не в самом конце…

В состоянии, близком к оцепенению, мистер Ривз внимал этому оркестру, следя лишь за главной темой. Она несколько раз повторялась da capo [30],с вариациями. Миссис Ривз смотрела на него умоляюще, с мягкой укоризной, с обидой, с милым упорством. Мистер Фэддимен-Фиш держался добродушно, убеждал, сыпал эпиграммами. Миссис Фэддимен-Фиш вытаскивала в качестве приманки великосветские фамилии головокружительной знатности.

Мистер Ривз подписал чек.

Но при одном условии: что впредь его избавят от необходимости слушать музыку мистера Хиггинс-Рэгга, до той поры и случая, пока она не будет звучать в «Ковент-Гардене» для услаждения слуха титулованного и нетитулованного дворянства и всей королевской семьи.