— Дорогой, не жадничай!

Теодор подхватил братьев и опустил их на кровать рядом со смеющейся Доминикой.

— Мои котятки, — ласково сказала она. — Да не дрожите так, все будет хорошо.

И конечно было очень хорошо и жарко, и сладко. «Ну что же мы раньше не решались? Это все ты, и твоя глупая ревность…» — «Твоя ревность, дорогая». Близнецы тем временем крепко спали под привычную перепалку супругов.

***

— Блин, сколько можно лажать? — Костя занимался самобичеванием под сочувственным взглядом Вольки, пока тому не надоело. Ведь наказать можно другим, более приятным способом. После наказания Костя выглядел смирившимся и удовлетворенным:

— Я ничего не хочу сказать, но, похоже, смена ролей напрашивается в наших отношениях, — буркнул он.

«Помечтай», — подумал Волька, а вслух сказал:

— Конечно, дорогой. Равноправие — залог крепких отношений, — и собственнически потискал Костину жопу.

***

— Я готова! — сообщила Аглаечка. — Что нужно делать?

— Да ничего особенного, — усмехнулся колдун. — Читай эту книгу.

Яша откорректировал акт приобщения к магической силе, слизнув и сожрав запретную книжонку прямо с Аглаечкиных рук.

— Яша, — укоризненно заметила Аглая, — Это папочкин букварь, я его наизусть знаю. Но только теперь понимаю, почему он просил не читать его вслух. Никогда, ни одного слова!

Колдун довольно засмеялся: Артурчик сам себе яму выкопал!

— И этого хватит? — спросила Аглаечка.

— Ну, еще с десяток лет упражняться в умении управлять магическими потоками. Подождешь? — ехидно заметил колдун.

Аглаечка покачала головой и начала произносить слова злополучного тарабарского языка под жалобный вой Яши, который всполошил весь замок.

Сначала ничего не происходило, но вскоре неизвестная сила сначала хорошо зарядила ей под дых, а потом выбросила в портал меж мирами. Яша рванул следом.

Аглаечка открыла глаза.

— Где я? — спросила она у Яши, перекрикивая жуткий шум, скрежет и визг адских механизмов посреди улицы, заросшей серыми башнями, вершины которых терялись в облаках.

========== Часть 14 ==========

Конечно же, это был мир Кэсси, его город и даже та самая кофейня на углу, в которой Аглаечка в свой первый визит ждала жениха, пока он разузнавал о судьбе родни. Тогда, мрачно помешивая в вазочке подтаявшее мороженое, Аглаечка с удивлением пялилась на табличку «Публичные жертвоприношения запрещены, штраф — 100 кредитов», а персонал свистел и улюлюкал — по визору объявляли об изгнании двойр.

Штрафы! Она подскочила с проезжей части и мигом бросилась к обменнику, но, естественно, не успела: к ней прилетели сразу две магические квитанции — розовая и желтая.

— Штраф за выгул драконов без намордников?! — возмутилась Аглаечка вслух. — Да это ваш национальный герой, тупицы!

Такая экспрессия была вознаграждена еще одной бумажкой, на этот раз голубой — за ругательства в публичном месте. К счастью, обменник был открыт, и Аглаечка обзавелась карточкой с кругленькой суммой на ней: серебристые монетки ее родины ценились достаточно высоко по местному курсу. Оплатив штрафы, Аглаечка с опаской зашла в знакомое кафе с единственной целью — расспросить о Кэсси, чей офис был где-то неподалеку.

— Рады, вас видеть, прекрасная госпожа, — любезно поприветствовали ее на рецепшене.

Аглаечка удивилась:

— В мой последний визит по вашей жалобе меня оштрафовали за неэстетичный вид, с чего бы это я стала теперь «прекрасной»?

Служащий ничуть не смутился:

— О, вы также прекрасны, как те кусочки платины, которыми вы изволили заплатить за мороженное. Не хотите ли еще?

Аглаечка подумала: оскорбляться или нет, но почему-то тревога за Кэсси возросла в разы, и она решила, что такие мелочи не стоят внимания:

— Пожалуй, откажусь. Я ищу Кэсси, молодого человека, с которым была здесь в прошлый раз.

— Ах, господин Кесслер! Он каждый день ходит к нам на ланч, был и сегодня, но уже ушел в свой банк. Вон его офис, — и смущенно всунул ей еще бумажку. На этот раз для разнообразия — штраф за вход в кафе с холодным оружием. Обрадованная Аглаечка даже не стала спорить — очень хотелось немедленно увидеть Кэсси.

Но на улице ее уже поджидали двое полицейских:

— Это ваш дракон? — строго спросил одни из них, пока второй бегал от Яшеньки, забавлявшегося короткими огненными залпами.

— Мой, — не стала скрывать Аглаечка. — Я уже заплатила штраф!

— Вы заплатили штраф за то, что он без намордника, — сверился с планшетиком полицейский, — а кто будет возмещать убытки хозяевам торговых точек?

Аглаечка огляделась. Действительно, широкие тротуары, по которым было бы удобно передвигаться немаленьким двойрам, приди им в голову спуститься с небес и походить по местным улицами, теперь были плотно застроены палаточками, киосками и заставлены прилавками со всякой снедью и мелочевкой — остался лишь узкий проход, в котором Яшенька потерпел неудачу. Возле порушенных МАФов заламывали руки продавцы, а дракон, в очередной раз взмахнув хвостом, снес ларек с булочками.

— Яша! — укоризненно сказала Аглаечка, оплачивая ущерб. Яша виновато выплюнул полицейского, но когда хозяйка отвернулась, как пес поднял заднюю лапу — и газетная тумба вспыхнула свечкой. Ехидно улыбнувшись зубастой пастью, он растаял в воздухе под возмущенные возгласы полицейских.

— Что? — поинтересовалась Аглаечка. Обернувшись и оценив расклад, развела руками: — Нет дракона, нет штрафа, — и поспешила на другую сторону, где по ее расчетам находился возлюбленный Кэсси.

Полицейские недолго расстраивались и переключились на проверку лицензий у несчастных продавцов, вызвав новый вопль негодования.

***

В последнее время Кэсси ходил на работу, ел и спал, словно механическая кукла. Это случилось с тех самых пор, когда мамочка вытащила его из Аглаиного мира и надела антимагические браслеты, чтоб не сбежал. После того, как Кэсси заявил, что полюбил иномирянку, она надавала ему оплеух, а родичи добавили от себя тумаков — «все для твоего же блага». Но странное чужеземное колдовство не отпускало. Тогда мадам Кесслер решилась на крайние меры — из кладовки были принесены старинные артефакты и его, как какого-нибудь буйно помешанного мага, заковали в ржавые, но действенные железяки.

— Никаких иномирянок, хватит! — шипела мамочка: — Мы найдем тебе хорошую жену, а пока — поработай на семью, ты еще спасибо скажешь за нашу заботу.

Только брачных предложений пока не поступало — бывшие мужья двойр ценились невысоко.

— Кэсси, у нас новый директор! — его коллеги, бывшие «золотые мальчики», порядком потрепанные жизнью, но оставшиеся на плаву, радостно его приняли, уже не надеясь когда-нибудь увидеть «своего милого Кэсси»: — Идем же, представлять будут.

Кэсси равнодушно поплелся в конфенцзал — никакие директора: ни новые, ни старые, его не интересовали.

Новоназначенный директор что-то вещал с трибуны, и его голос показался знакомым.

— Краут! — изумился Кэсси. Старшие мужья двойр преимущественно были осуждены новым правительством за поддержку подлых завоевательниц и участие в их темных делишках.

— Да, он должен был сидеть в тюрьме… Но клиентские базы! — товарищи Кэсси тоже расстроились, и тут же принялись смаковать старые слухи про жертвоприношения, ничуть не стесняясь ни заливавшегося соловьем Краута, ни сжавшегося в комочек, испуганного Кэсси.

Глупо было думать, что Краут его не заметит! Тот словно хищная птица сразу выхватил его взглядом из толпы.

— Кэсси, я соскучился, — промурлыкал Краут, оттесняя того в сторону от любопытных глаз. Он подошел к нему, как только толпа сотрудников начала расходиться, и не дал сбежать, крепко ухватив за руку. — Неужели ты не рад меня видеть?

Кэсси с ужасом почувствовал, как другая рука Краута сжимает его задницу. Даже магии не было, чтобы оказать достойное сопротивление! А вот Краут пользовался ею во всю, об этом свидетельствовали равнодушно скользящие взгляды сотрудников банка. Никто не спешил заступаться за Кэсси.