— Довольно странное положение, — говорила( моя мать, — бедная девушка с незаконным ребенком от проезжего цыгана, а впервые в жизни по-настоящему счастлива!

— Да, — добавила Клодина. — Даже в те дни, когда была жива Эви, Долли всегда находилась в тени сестры! Теперь же она — полноценная личность… а скоро будет матерью!

— Я искренне надеюсь, что у нее все будет в порядке, — от всего сердца сказала мать.

Жанна получила одну из колыбелей, находившихся в детской Эверсли, и украсила ее оборочками из жемчужного шелка: колыбелька получилась просто прелестной. Теперь в Эндерби тоже появилась комната, которую называли детской, а тетушка Софи не могла говорить ни о чем ином, как о ребенке. Жанна шила детское приданое — нужно сказать, просто великолепное, — а тетушка Софи украшала его вышивками.

В Грассленде никогда не было большого количества слуг, а теперь они почти все находились в Эндерби. Лишь несколько раз в неделю кто-нибудь отправлялся в Грассленд, чтобы удостовериться, что там все в порядке.

Проходя мимо дома, я подумала, что он кажется совсем мертвым. Вскоре у него сложится та же репутация, что и у Эндерби. Дэвид говорил, что у заброшенных домов своя судьба. Им позволяют зарастать кустами, от этого они становятся мрачными и даже считаются нечистым местом. Дело не в самих домах, а в их репутации, а уж люди обычно умеют заботиться о том, чтобы такая репутация поддерживалась. В таких домах случаются странные истории лишь потому, что люди считают, что они и должны в них происходить.

В июле установилась жаркая и сухая погода. Как-то во второй половине дня я отправилась к тетушке Софи, чтобы угостить ее специально испеченным тортом и расспросить о состоянии здоровья Долли. Собираясь обратно, я заметила, что на небе собрались темные тучи.

Одна из служанок обратилась ко мне:

— Вам бы лучше переждать, мисс Джессика! В любой момент может хлынуть как из ведра. Да и гроза, похоже, будет.

— Я доберусь до Эверсли раньше, чем она начнется, — ответила я.

И я отправилась в обратный путь. Воздух был совершенно недвижен. Я ощутила некоторое волнение. Затишье перед бурей! Ни единого дуновения ветерка, которое могло бы шелохнуть листья на деревьях, тишина, несколько зловещая, какая-то многозначительная: можно ожидать, что произойдет нечто необычное.

Я спешила. Проходя мимо Грассленда, я взглянула на дом, теперь опустевший. Я остановилась ненадолго, глядя на окна. Некоторые дома, похоже, живут своей собственной жизнью. Это, несомненно, относилось к Эндерби, а теперь и к Грассленду. У Эндерби была дурная репутация еще до того, как туда въехала тетушка Софи, а то, что там поселилась женщина, чье лицо было наполовину скрыто от посторонних глаз, потому что с нею случилось несчастье, вряд ли могло улучшить репутацию дома. А Грассленд?.. Люди поговаривали, что старая миссис Трент была ведьмой, а ее внучка покончила с собой; ну, а теперь другая внучка собиралась родить незаконного ребенка. Вот такие истории и придают домам соответствующую репутацию… влияя на жизнь тех, кто поселился в них.

Где-то вдали послышались раскаты грома, в небе сверкнула молния, похожая на деревце. Несколько капель дождя упало на лицо. Черные тучи над головой сгустились. В любой момент мог начаться ливень.

Я была слишком легко одета. Нужно было где-то спрятаться. Дождь будет проливным, но, видимо, скоро и закончится. Я осмотрелась «Никогда не прячься в грозу под деревьями», — вспомнила я слова матери.

Я повернулась к воротам. Можно было прекрасно спрятаться на крыльце Грассленда! Я побежала к дому. Теперь уже лило по-настоящему. Бросив взгляд на дом, я остановилась как вкопанная, потому что в одном из окон верхнего этажа я увидела, или мне показалось, чье-то лицо! Кто мог там быть? Долли в Эндерби, вместе со слугами, а их было трое, я всех видела совсем недавно!

Смуглое лицо… я плохо рассмотрела его. Как только я глянула на окно, лицо сразу же исчезло. Возможно, это был странный отсвет в стекле? Или мне почудилось? Но я была уверена в том, что видела, как шевельнулась занавеска!

Я взбежала на крыльцо и остановилась, успев полностью промокнуть. «Кто же может быть в этом доме?» — удивлялась я, Я дернула заржавелую цепочку, и в доме послышался звон колокольчика.

— Есть здесь кто-нибудь? — прокричала я в замочную скважину.

Вместо ответа раздался еще один раскат грома. Я постучала кулаком в дверь. Ничего не произошло. Это была тяжелая дубовая дверь, и я прислонилась к ней, чувствуя, что происходит нечто очень странное. Я не боялась грозы, тем более если кто-то был рядом со мной, но видеть эти молнии, которые рассекали небо, ожидая после этого страшных ударов грома, и наблюдать за тем, как струи дождя с силой бьют оземь, в то время как за спиной находится дом, по моему предположению, не пустой… Я чувствовала страх, от которого мурашки бежали по коже!

Некоторое время я стояла, наблюдая за тем, как усиливается гроза. Я уже собиралась бежать, как вдруг почувствовала, что по ту сторону двери кто-то стоит.

— Кто там? — воскликнула я.

Ответа не было. Действительно ли я слышала чье-то тяжелое дыхание? Шум грозы был так силен, а дверь была такой толстой… Так что же это я ощущала? Чье-то присутствие?

Я могла бы побежать, несмотря на грозу. Все, конечно, стали бы ругать меня. Мисс Ренни сказала бы: «Как глупо было бежать в грозу! Тебе следовало остаться в Эндерби, пока она не закончится…»

Я вздрогнула. Мое тонкое промокшее платье прилипло к телу. Но вздрогнула я вовсе не от холода, а от мысли о том, что в этом доме находится кто-то, знающий о моем присутствии. А здесь очень уединенное место.

Я повернулась к двери и нажала на нее. К моему изумлению, она открылась! Как это могло произойти? Дверь же была заперта! Я прислонялась к ней, я била в нее кулаками, а теперь… она оказалась открытой?

Я вошла в холл. Там было довольно темно. Я взглянула наверх, на сводчатый потолок, очень похожий на потолок в Эверсли, хотя все здесь было, конечно, меньше.

— Есть здесь кто-нибудь? — спросила я.

Ответа не последовало, но было такое чувство, что за мной кто-то наблюдает.

Я осторожно пошла вперед, пересекая холл в направлении лестницы. Услышав шорох, я резко обернулась… В холле никого не было. С резким стуком захлопнулась дверь. Я побежала к ней. В доме кто-то был, и мне следовало как можно быстрее выбраться отсюда! Нужно бежать домой со всех ног, не обращая внимания на грозу!

На лестничной площадке появилась фигура. Я уставилась на нее.

— Вы одна? — послышался голос.

— Это… это… — сказала я.

— Все правильно, — сказал он, — вы меня помните?

— Цыган Джейк, — выдавила я.

— И леди Джессика!

— Что вы здесь делаете?

— Я расскажу вам, но сначала… Вы одна? С вами нет никого? Никто не шел за вами?

Я покачала головой. Я больше не боялась. Меня охватило чувство облегчения! Узнав, что это цыган Джейк, я почувствовала не страх, а огромное волнение.

Он спустился по лестнице своей небрежной походкой.

— Значит, это вы стояли за дверью? Это вы выглядывали в окно?.. Вы отперли дверь, чтобы я могла войти? Что вы здесь делаете?

— Скрываюсь.

— Скрываетесь? От кого?

— От закона.

— Что вы совершили?

— Убийство.

Я в ужасе уставилась на него.

— Вы все поймете, когда я вам расскажу. Я знаю, вы меня не выдадите!

— А зачем вы пришли сюда?

— Я надеялся, что Долли захочет помочь мне. В доме никого не оказалось, так что я пробрался через открытое окно на первом этаже. Я решил скрыться здесь до ее возвращения.

— Она сейчас в Эндерби.

— А где же слуги?

— Они там же. Лишь время от времени заходят сюда, чтобы убедиться, что все в порядке.

— Что все это значит?

— Тетушка Софи решила присмотреть за Долли, пока она не родит ребенка.

— Ребенка?

— Вашего ребенка! — сказала я, внимательно следя за выражением его лица.

Он недоверчиво уставился на меня.