Может показаться, что это неоправданный оптимизм. Но вот один пример оценки прогресса медицины и сопутствующих технических наук за последние несколько десятилетий, приведенный французским философом и врачом Жаном Бернаром. По словам Бернара, доведись врачу уснуть в 1900 г. и проснуться через 30 лет, он, по всей вероятности, мог бы почти сразу вернуться к прерванной врачебной практике — так мало она изменилась. Но если бы он уснул в 1930 и проснулся в 1960 г., он уже ни в чем не смог бы разобраться и оказался бы не у дел. За три десятилетия медицина сделала такой гигантский скачок вперед, что врач начала века умел бы обращаться с пациентами хуже большинства современных студентов-первокурсников. Достаточно сказать, что в 1930 г. не было антибиотиков для лечения таких болезней, как сифилис, воспаление легких, скарлатина и менингит, — если ограничиться перечислением только нескольких заболеваний. А менее чем за два последующих десятилетия развитие медицинской науки и техники шло еще более быстрыми темпами. Особенно большие успехи достигнуты в лечении болезней, связанных со старением: гипертонии, глаукомы, артрита, катаракты и сердечной недостаточности. В тех областях, где еще несколько лет назад вообще не было никакого лечения, теперь стали обычными успешные методы борьбы с болезнями.

Если бы врач заснул сегодня и проснулся в конце нашего века — через двадцать лет, он, несомненно, встретился бы с процедурами, которые в наши дни считаются фантастическими. Недавно появилось несколько сенсационных предсказаний. Экономический отдел нью-йоркского издательства "Макгроу-Хилл" периодически опрашивает ученых-исследователей, специалистов по планированию и прогнозированию двенадцати основных отраслей промышленности, предлагая рассмотреть ряд технологических достижений и высказаться по поводу их признания, экономической целесообразности и широкого внедрения. В "Третьем обзоре достижений и широкого применения крупных технологических открытий" (октябрь 1975 г.) ученые предсказали, что к 2000 г. или значительно раньше произойдут следующие события:

— найдут лекарства для лечения или предупреждения рака;

— введут в употребление искусственный заменитель крови;

— создадут искусственный орган зрения для слепых;

— со старостью можно будет эффективно бороться при помощи химических и фармакологических средств;

— станут доступными лекарственные вещества, постоянно повышающие интеллектуальный уровень человека;

— криогеника — замедление жизненных процессов в организме путем замораживания — станет реальностью;

— достижения молекулярной инженерии позволят осуществлять управление некоторыми наследственными признаками;

— процесс старения будет управляться химическими методами;

— будет разработана генная инженерия человека.

И это не беспочвенные прорицания. В 1964 г. при опросе, проведенном "Рэнд корпорейшн" в Санта-Монике (штат Калифорния), 82 ведущих геронтолога мира заявили, что к 1992 г. наука сможет продлить жизнь человека по крайней мере на 20 лет. А это значит, что очень скоро продолжительность нашей жизни увеличится на 20–40 %. Более того, в своих ответах на анкету ученые предсказали "синергический эффект". Смысл его заключается в том, что одно отдаляющее старость и продлевающее жизнь открытие позволит человеку дожить до следующего открытия, которое еще больше продлит его жизнь. И, как мы убедимся, прочтя эту книгу, уже сейчас существует множество таких возможностей.

Бесспорно, мы стоим на пороге новой эры, когда медицина превратит Homo sapiens в Homo longevus — сверхдолгожителей, когда мужчины и женщины в зрелые годы полностью сохранят и умственную и физическую бодрость. А если это так, то нам придется взглянуть на жизнь совсем иными глазами.

Сколько может прожить человек? Отчего одни лгали живут дольше других? Существуют ли "секреты" долгожительства и можем ли мы с вами ими воспользоваться? На эти вопросы отвечают разнообразные науки.

Систематическое изучение продолжительности человеческой жизни началось в конце XVII в., и начало этому положил английский астроном Эдмунд Галлей, тот самый, что открыл комету Галлея. Пытаясь вывести математическую закономерность, которая позволила бы определить возможную продолжительность жизни, Галлей взял данные о смертности жителей польского города Бреслау (теперешний Вроцлав), в ту пору входившего в состав Германии, и составил так называемую "таблицу жизни", из которой было видно, сколько человек умирало в том или ином возрасте. По расчетам ученого, ожидаемая продолжительность жизни жителя Бреслау в среднем составляла 34 года.

В XVIII–XIX столетиях науку о продолжительности жизни значительно продвинули, вперед математики, работавшие в страховых компаниях — последние были заинтересованы в возможно более точных определениях вероятной продолжительности жизни, так как это позволяло вычислить сумму взносов, приносящую прибыль по большинству страховых полисов. Первым математиком, составившим "таблицы жизни" для страховых компаний, был Джеймс Додсон. В 1756 г. он пригласил нескольких дельцов в одну из лондонских таверн под названием "Куинз хэд", чтобы обсудить научно обоснованную, систему взносов, рассчитанных при помощи "таблиц жизни". Эта и последующие встречи положили начало созданию первой компании по страхованию жизни, которая применяла математическую обработку данных о продолжительности человеческой жизни, — Общества равноправного страхования жизни, основанного в 1762 г.

Данные, которыми оперировали служащие страховых компаний, поначалу не отличались точностью, так как "таблицы жизни" составлялись на основе недостаточной и ненадежной информации. Последнее объяснялось тем, что регистрация рождений и смерти во многих странах была необязательной. В Англии, например, только в 1837 г. было выдвинуто требование, чтобы все рождения, браки и смерти отмечались во Всеобщей регистрационной конторе. Тем не менее составление таблиц жизни шло своим путем, и уже в начале XIX в. математики обратили внимание на следующую закономерность: вероятность смерти того или иного индивидуума возрастает в определенной пропорции с его возрастом. Это открытие, которое в наши дни кажется очевидным, привело их к мысли, что в природе действует биологический "закон смертности", который можно выразить математической зависимостью между возрастом и вероятностью смерти. Первым "закон смертности" выразил английский математик Бенджамин Гомперц: в 1825 г. он вывел формулу увеличивающейся с возрастом вероятности смерти и на ее основе составил график, показывающий теоретический максимальный возраст, до которого может дожить человек. Согласно Гомперцу, этот максимум равняется 100–110 годам.

По сравнению с жизнью животных, 100 лет — очень большая цифра. Немногие живые существа живут дольше человека. Размышляя о смерти художницы-примитивистки, известной под именем Бабушка Мозес (она умерла в возрасте 101 года), ученый и писатель-фантаст Айзек Азимов задал вопрос: "Многие ли из тех живых существ, которые приветствовали день и реагировали на изменения внешней среды в момент ее рождения в 1860 году, продолжали делать это в день ее смерти, в 1961? Весь их список — с гулькин нос".

Дольше всех живут деревья, в частности секвойи. Возможно, что одно из старейших на Земле деревьев — кипарис болотный в Туле (Мексика): ему приписывают возраст 7 000 лет. Некоторые гигантские черепахи живут примерно 200 лет. Ни одно другое живое существо не достигает столетнего возраста. Притом, как подчеркивает Азимов, деревья и черепа-хи платят за свое долголетие пассивной неподвижностью или медленным, весьма хладнокровным ритмом движений. Человек же, наоборот, "теплокровен" и "может заткнуть за пояс любое быстрое и ловкое животное. Он всю жизнь суетится и тем не менее ухитряется пережить все другие существа, которые суетятся подобно ему, и почти все организмы, которые совсем на него непохожи и только ползают или не-подвижны".