Дама облегченно вздохнула.

— А, раз мужской голос, то это может быть только Александр Александрович. Пройдите к директору.

И она показала рукой на неприметную дверь слева от себя. Косарев кивнул головой, сделал два шага к указанной двери, но, перед тем, как толкнуть дверь он вполголоса спросил: — А как фамилия этого вашего Александра Александровича?

Дама удивилась так, словно он спросил таблицу умножения на два.

— Как? Александров же!

— Ах, да, логично! — Косарев тут же, еще не видя, сочинил новому знакомому кличку. — Значит, "Саша в кубе". Забавно.

Постучав, подполковник толкнул дверь, и спросил: — Можно?

— Проходите, Георгий Георгиевич. Вы точны.

Хозяин кабинета встал из-за стола, и пока гость двигался вперед, оценивающе осматривал его. Тем же самым занимался и Георгий. По его мнению, этому невысокому, довольно худощавому парню без особых примет было лет двадцать семь-двадцать девять, не больше. Черный, строгий костюм, красный галстук, словно родившийся вместе с голубой рубашкой, черные волосы с идеальной стрижкой на бок, какие-то бесцветные глаза. А навстречу ему шел рослый, под метр восемьдесят, широкоплечий мужчина с небольшим переизбытком лишнего веса, причем приросшего скорее не к талии, а к плечам. От этого фигура бывшего начальника угро казалась более атлетичной, чем на самом деле, а шея, так и просто терялась в плечах. Александров подумал, что бывший мент выглядит гораздо моложе своего возраста. Он наводил справки, и знал, что Косареву стукнуло пятьдесят шесть. Но широкое, круглое его лицо было белым, почти без морщин, и совсем без мешков под глазами, так же как без прочих атрибутов старости. Невысокий, но широкий лоб был еще увеличен за счет короткой стрижки, и вот только этот ежик сильно тронула седина. Риэлтер сразу оценил, что его посетитель выглядит достаточно внушительно.

Они пожали друг другу руки, представились.

— Георгий Георгиевич Косарев. Подполковник милиции в отставке.

— Александр Александрович Александров. Риэлтер, оценщик — в общем — предприниматель. Садитесь, пожалуйста. Лена!

В двери показалась та самая сонная дама из-за барьера.

— Лен, сделай нам два чая с пирожными.

Разговор начал Косарев.

— Слушаю вас внимательно, Александр Александрович. У вас появились какие-то проблемы и я могу их вам решить?

Тот засмеялся.

— Нет, проблем у меня нет, — заявил он, потом сделал какое-то усилие, и сообщил нечто иное. — Почти нет. Знаете, у нас, предпринимателей, как-то не принято сознаваться в проблемах, это портит репутацию, да и вообще, считается, что нельзя даже думать про такие вещи, это как самовнушение. Пару раз скажешь про проблемы, и они действительно начинают появляться.

— И это сбывается? — заинтересовался Косарев.

— Да, представьте себе. Но, я не про это. Проблема у нас есть, одна. И с вашей помощью я хочу ее решить.

Он протянул Косареву через стол тонкую папку.

— Наша проблема, это конкуренты. Собственно, у нас в городе есть только одна фирма, наш прямой и самый крупный конкурент. Фирма «Диамант», владелец — Виктор Антонович Каховский. Вы с ним, случайно, не знакомы?

— Нет, с недвижимостью мне сталкиваться последнее время не приходилось.

— Так вот. Наши две фирмы возникли одновременно, четыре года назад. В городе тогда с недвижимостью было полностью невспаханное поле, и мы, так сказать, долго пахали его, не соприкасаясь своими плугами. Мы оба с Виктором, ратуем за честные методы ведения бизнеса. Мы оба хорошо раскрутились, народ к нам валит валом. Но… В последнее время до меня начали доходить слухи, что Витек начал зарываться. Там, — он указал на папку, — есть адрес и фамилия одной дамы, которую он откровенно кинул. При чем очень оригинальным способом — через дурдом.

— Даже так! — поразился Косарев. — Как доктор Зельц, лет двадцать назад?

— Да-да, именно так! Очень известный случай.

— И вы хотите, чтобы я засадил этого вашего конкурента, Каховского, в тюрьму?

Александров поморщился.

— Нет! Вы не можете его посадить, это может сделать милиция, да прокуратура. А мне это и не надо. Мне надо лишь подтвердить, или опровергнуть эти факты. Если они подтвердятся, я сам его засажу куда надо, и насколько надо.

— А откуда эти данные? — спросил Косарев, кивая головой на папку.

— Пришла ко мне родственница этой женщины, рассказала все. Просила как-то повлиять на эту ситуацию. Я ей, вообще-то, верю. Такое вполне может быть.

— А почему вы не хотите сразу обратиться с этим в милицию? — спросил Косов.

— Я хорошо знаю Витьку. Он педант в своем деле, документы он делает так, что комар носа не подточит. И я, честно говоря, сомневаюсь в компетенции ваших коллег. Мне часто приходилось с ними сталкиваться, и они не произвели впечатления особо одаренных интеллектом людей. У вас же совсем другая репутация. Хотелось бы посоветоваться еще с вами.

Косарев был польщен.

— Ну, это логично. Хотя у милиции больше возможностей в таких делах.

Потом он задал вопрос, мучивший его все это время.

— Вы его так интересно называете — Витька, да еще и Витек. Он что, такой же, как вы молодой человек?

— Да, очень. Мы ровесники. Я вообще его очень хорошо знаю. Слишком хорошо. Мы десять лет учились в одном классе, а потом пять лет вместе же — в строительной академии, на одном потоке, в одной группе. Ездили одной и той же электричкой, и туда и обратно. И в один день занялись одним и тем же бизнесом.

Косарев опешил.

— А что, нельзя было разве сообща работать? Открыли бы общее дело, помогали друг другу.

— Можно было. Но мы так надоели друг другу за эти пятнадцать лет, что я скорее бы застрелился, но не стал с ним делить еще и один офис.

Вернувшись в отдел, Демин застал там Андрея Мысина, участкового с самого дальнего участка, практически, уже деревни, Синевки, на окраине Кривова. Невысокий, худощавый парень с остроносым, крысиным личиком, он был истинным хозяином своего района. Кроме чисто милицейской деятельности Андрей держал огромное хозяйство: коров, уток, кур, кроликов. Ну а баня у него была лучшей в городе, где тот же Демин хоть раз в месяц, но непременно парился. Мысин был не в духе, да и Виктор после увиденного на улице Лермонтова тоже был не в своей тарелке. Поздоровавшись, Мысин сообщил: — Виктор, надо что-то делать. У меня на участке еще один дом сгорел.

— Это какой уже по счету? — спросил Демин.

— Четвертый за две недели.

— И все так же?

— Да, все так же — приезжают люди, просят продать дом, хозяева отказываются. А через пару дней дом сгорает.

— И тогда те же самые приезжают, и покупают его у хозяев уже задарма, — докончил Демин.

Но Мысин отрицательно покачал головой.

— Да нет, приезжают другие. Вполне приличные с виду люди. Надо делать что-то, Виктор!

— Ну, рапорт я на имя Панкова написал, попросил выделить один патрульный экипаж на Синевку, а мне сказали, что сейчас он вообще один на город. Нет народа, некому работать. Кто на эти три тысячи сейчас пойдет в патрульные?

Закончить разговор они не успели. Открылась дверь, и в кабинет шустрым пингвином ворвался Колодников, за ним вошли Шаврин и Зудов.

— Так Виктор, ты ходил к этим старикам? — с порога спросил Андрей.

— Ходил. Зубаревская там постаралась.

Рассказ о судьбе двух стариков возмутил всех слушателей. Эта история проняла даже много чего видавших милиционеров.

— Да это уже предел!

— Повесить бы ее, суку, причем прилюдно, где-нибудь на площади.

— Да хрен там вы что сможете сделать, — Паша Зудов был, как всегда, настроен скептично. — Наверняка у этой сучки все документы тип-топ.

— Да документы то, это да, — согласился Колодников. — Но, пока у нас есть эти свидетели, у нас есть на что опереться.

— Боюсь я только, что бабка скоро крякнет, — возразил Демин, — болеет она сильно, простыла жутко в этой хибаре.