Кикаха ощутил тепло от ее интереса и предложения о помощи. В то же время, он не мог не учитывать возможность того, что она, вероятно, знала больше, чем следовало бы его любому будущему другу. Не могла ли она быть связанной с Рыжим Орком?

Подумав, он отверг это предположение. Жизнь его была настолько полна опасностями, рискованными ситуациями, сменяющими одна другую, что у него появилась привычка, чтобы выжить, всегда учитывать наихудшее и планировать возможное противодействие, стремясь избежать этого худшего. В данном случае Му-Му могла быть не более, чем эспером, или просто весьма чувствительной личностью.

Автобус съехал с шоссе и покатил к Музыкальному Центру. Кикахе хотелось бы изучить здешние высотные здания, напомнившие ему небоскребы Манхеттена, но он следил за большим черным «линкольном» и сидевшей в нем четверкой. Автомобиль свернул с шоссе вслед за автобусом и теперь их отделяло от автобуса две машины. Кикаха был готов допустить, что этот маневр тоже был не более, чем совпадением, но весьма сильно в этом сомневался.

Автобус подрулил к угол стоянки, в центре которой находился большой прилавок, где торговали гамбургерами. Дверца автобуса раскрылись, и шофер вылез первым. Баум взял за руку Анану и вывел ее. Уголком глаза Кикаха заметил это, он-то в это время следил за «линкольном», который тоже завернул на стоянку, держась в пяти автомобилях от прилавка.

Баума сразу же окружило пять—шесть молоденьких девчонок, которые выкрикивали его имя и множество неразборчивых восклицаний. Баум улыбнулся им и помахал руками, чтобы они отошли. После минутной борьбы ему и мужчинам постарше удалось оттеснить девчонок.

Кикаха, держа в руке футляр, последовал за Му-Му через автостоянку к раскладному столу под тентом, где уже сидели Анана и Баум. Официантка принесла гамбургеры, «горячие собаки», взбитые сливки и кока-колу. У Кикахи слюнки потекли, когда он увидел гамбургер. Прошло ведь, господи, больше двадцати четырех лет, как он в последний раз пробовал гамбургер! Он откусил, потом медленно прожевал. В мясе было что-то такое, какой-то неопознаваемый элемент, который ему не понравился. Эта невкусная субстанция присутствовала, кажется, и в латуке и в помидорах.

Анана поморщилась и на языке Господов опросила:

— Что вы кладете в эту пищу?

— Может быть, инсектициды, — пожал плечами Кикаха. — Хотя кажется невозможно заметить милли-онную долю или какая там она бы ни была. И все же, что-то тут есть.

Им больше повезло со взбитыми сливками и шоколадом. Сливки оказались такими же густыми, кремовыми и вкусными, как он помнил. Анана тоже одобрительно кивнула.

Четверка все еще сидела в «линкольне» и смотрела на него и Анану. Во всяком случае, на их группу.

— Ладно, Финнеган, — произнес Баум, посмотрев на Кикаху. — Давай, сваливай.

Кикаха взглянул на него и напомнил:

— Согласно сделке я сваливаю, если она согласится остаться с тобой.

— Я просто пытаюсь пощадить твои чувства, мой средне-западный провинциальчик, — засмеялся Баум. — Но, будь по-твоему. Следи за мной и, может быть, чему-то научишься.

Он склонился к Анане, занятой разговором с Му-Му. Му-Му взглянула разок на лицо Баума, потом встала и отошла. Кикаха следил за Ананой и Баумом. Разговор был коротким, действие — внезапным и взрывным. Анана отвесила Бауму оплеуху с такой силой, что звук ее можно было расслышать даже сквозь гомон его поклонниц и рев уличного движения. Наступило короткое затишье, а затем раздались гневные вопли со стороны гомонивших поклонниц. Баум гневно закричал, и правым кулаком замахнулся на Анану. Она ловко увернулась и соскользнула со скамьи, а потом обзор Кикахе загородили окружившие ее люди.

Он сгреб со стойки кучу мелочи, оставленную клиентами. Сунув ее в карман, он нырнул в потасовку. Однако, его тут же чуть не сбили с ног люди, что пытались оттуда выбраться. Девушки врезались в него, царапались, визжали, норовили выдавить глаза и лягались.

Внезапно открылось свободное пространство. Он увидел лежащего на цементном полу Баума, прижавшего к груди ноги и державшегося за пах. Около него сидела девица, согнувшись пополам, и держалась за живот. Другая девица спиной к нему склонилась над столом и ее рвало.

Кикаха схватил Анану за руку и крикнул:

— Ходу! Вот шанс, которого мы ждали! Держа футляр в одной руке, он повел ее к обратной стороне стоянки. Перед тем, как они забежали в узкий переулок между двух высоких зданий, он оглянулся. Машина с их преследователями въехала на стоянку, и трое сидевших в ней вылезли. Они заметили свою дичь и рванули к ним. Но они не были столь глупы, чтобы вытаскивать оружие до того, как догонят убегавших. Кикаха же не собирался допускать, чтобы их догнали.

А потом, когда они уже выбежали из переулка на соседнюю улицу, он подумал:

— А почему бы и нет? Я могу потратить не один год, пытаясь найти Рыжего Орка, но если я смогу заполучить в свои руки тех, кто на него работает?

Соседняя улица была столь же деловой, что и только что покинутая ими. Пара перестала бежать, но шла быстрым шагом. Полицейский автомобиль, следовавший в том же направлении, вдруг прибавил скорость и его мигалка ожила. Автомобиль свернул, взвизгнув тормозами, преследуемый проклятиями старика, похожего с виду на алкаша.

Кикаха оглянулся. Трое все еще шли за ними, но не делали никаких попыток догнать их. Один говорил во что-то, скрытое у него в руке. Он говорил либо с человеком, который остался в машине, либо со своим боссом. Кикаха усвоил теперь, что с 1946 года радиопередатчики стали гораздо меньше и что человек мог пользоваться вполне обычным миниатюрным передатчиком. С другой стороны, он мог использовать прибор, неизвестный на Земле никому, кроме тех, кто работал на Рыжего Орка.

Они продолжали идти. Когда они прошли два квартала. Кикаха снова оглянулся. Большой черный «линкольн» остановился и трое садились в него. Кикаха задержался перед витриной ломбарда и посмотрел сквозь грязное стекло на обломки людских надежд.

— Мы дадим им шанс сцапать нас, — сказал он. — Не знаю хватит ли у них пороха сделать это средь бела дня, но если хватит, то вот что мы сделаем…

«Линкольн» поравнялся с ними и встал.

Кикаха обернулся и усмехнулся сидящим в «линкольне». Передняя и задняя дверцы с правой стороны открылись и три человека вылезли из машины. Они двинулись к парочке, не вынимая рук из карманов. В этот момент впереди по улице взвыла сирена. Троица резко дернула головами, посмотрев на внезапно появившийся полицейский автомобиль. Он пролетел между машинами, сделал крутой вираж, огибая стоявший «линкольн», и полетел дальше как раз под красный светофор. Он продолжал мчаться дальше, направляясь, явно не к суматохе за углом.

Трое небрежно повернулись и пошли к «линкольну». Кикаха воспользовался тем, что их внимание было отвлечено полицейским автомобилем и, прежде чем они успели обернуться, — очутился у них за спиной. Ткнув костяшками пальцев в спину самого старшего, Кикаха сказал:

— Если ты будешь дергаться, я прожгу в тебе дыру.

Держа палец на спуске кольца, Анана приставила его к спине молодого блондина со спутанными волосами. Тот застыл и челюсть у него мгновенно отвисла, словно он не мог поверить, что их дичь не только накинулась на них, но и сделала это, не обращая внимания на полсотни свидетелей.

«Линкольн» начал подавать сигналы. Водитель жестом велел троице поспешить с возвращением, а потом заметил, что Кикаха с Ананой вплотную прижались к спинам двоих. Третий, расслышавший слова Кикахи, по-махал рукой водителю, чтобы тот уехал. «Линкольн» рванулся с места, визжа и сжигая шины и, не притормаживая, скрылся за углом.

— Это был умный ход! — похвалил Кикаха стоящего перед ним, — один—ноль в вашу пользу.

Третий стал уходить.

— Я убью этого парня, если ты не вернешься! — пригрозил Кикаха.

— Убивай! — отозвался тот и продолжал идти.

— Отпусти своего, — велел Кикаха Анане на языке Господов. — Мы оставим этого. Отправимся в уединенное место и там потолкуем.