“На новом месте приснись жених невесте.”

Приснился мне почему-то дедушка. Он рассказывал, как приручить степного коня, а вместо коня стоял желтоглазый волк.

***

Со всеми этими событиями то, что у меня теперь имеется полный доступ к моим способностям артефактора, как-то отошло на второй план.

Об этом мне любезно напомнил Рунгвальд, и начались мои мучения в обучении…

– Начнем с простого. Давай попробуем основу охранок воплотить, – Рун положил передо мной небольшой кусочек обычного гранита. – Теорию помнишь?

– Еще бы, – хмыкнула я. – Сам же по ней гонял.

Именно гранит обладал нужной в данном случае особенностью: надежно хранил в себе, да и на себе тоже, заклинания необходимого нам толка. А основа охранок – простенькое заклинание, реагирующее на появление в границах определенного радиуса живого существа. Простенькое для опытного мага, разумеется. Мне же оно не удалось даже с попытки, далеко превышающей второй десяток.

Рун критично осмотрел плетение моего заклинания на камне и вынес вердикт:

– Отвратительно.

– Я же все сделала по правилам!

– Заклинание не продержится и пяти минут. Делай тщательнее.

Я зарычала вслух. Вот только злость и раздражение улучшению результата поспособствовать не могли.

Черноглазый с сосредоточенным видом сидел над своим заказом: амулет для определения ядов. Любят аристократы видеть всюду опасность. Хотя, может, кому-то и правда помогают подобные меры. Тут уж кто и как умеет наживать себе врагов.

Вообще Рун не любил, когда кто-то наблюдал за его работой, а мне сделал исключение. Посмотреть было на что: казалось, что сеть заклинания плелась только силой его мысли, так как слова расслышать нельзя было: так быстро и тихо он их произносил. Узор, достойный самого изящного кружева, надежно оплетал алмаз. Плетение было четким, аккуратным и очень красивым. Вот только оценить его могли единицы.

У меня же пока получалось очень коряво, поэтому и заклинание не держалось. А ведь, действительно, это только начало. В дальнейшем нужно усложнять охранку тем, что необходимо выставить либо время активации, либо осуществить возможность, чтобы хозяин амулета мог его сам активировать и отключать. Потом нужно усложнить тем, что амулет должен реагировать только на людей, а не просто на живое существо. После уже добавить исключение для тех, кого охранка будет пропускать без проблем. И многое другое. Кому что уже надо будет.

А я не могла пока и элементарное выполнить: амулет должен загораться неярким светом, таким образом реагируя на кого бы то ни было.

Рун уже давно доделал заказ, а я все сидела с расстроенным видом и крутила в руках камень, упорно не желающий держать мое заклятие. От бессилия уже звездочки перед глазами прыгали.

– Я, честно говоря, разочарован, – произнес Рун. Он с неприятной насмешкой наблюдал за моими бесплодными попытками.

– А помочь не хочешь?

– Не-а, пробуй сама.

– Но у меня не получается!

– Давай, размышляй. Мозги пора бы уже и задействовать.

Я обиженно засопела, хотя понимала, что черноглазый пытается натолкнуть меня на что-то. Но зачем ходить вокруг да около? Мог бы уже и прямо сказать. Хочет, чтобы я сама догадалась? Ну, так я не уверена, что мне это удастся, потому как мозг уже совсем не соображал. Наверно, мои упаднические мысли отразились слишком красочно на лице. Рун сжалился.

– И зачем тебе твое бисероплетение было нужно? – вздохнул он.

– А оно-то тут причем?

Рун обреченно закатил глаза.

– Неужели так сложно представить себе воображаемый каркас, оплетающий камень, на которой ты энергию заклинания ‘нанизываешь’, как тот самый бисер? – сварливым тоном пояснил наставник.

– Неужели сложно было сразу сказать? – проворчала я.

С попытки десятой мне все же удалось создать то, что хоть с натяжкой, но все же устроило Руна.

– Хотя, возможно, дело не только в том, что плетение у тебя кривое получается. Это поправить со временем можно. Скорее всего, из-за небольшого источника твоей энергии не хватает, чтобы закрепить заклинание на долгий срок.

Рун с задумчивым видом повертел мой первый действующий амулет. Он поднял на меня глаза и продолжил:

– Я подумаю, что с твоей проблемой можно сделать.

И бросил мою работу в ящик, где хранил брак.

На протяжении пары недель я только и делала, что ‘нанизывала’ бисеринки энергии на воображаемый каркас или леску. Наверно, с воображением у меня были большие проблемы: практически ничего не получалось. Я уже не раз теряла надежду, что у меня хоть что-то получится. Веру в свои силы мне возвращал Рун. Забавно, но он был уверен, что из меня получится толк. Я же с каждым днем в этом все больше сомневалась.

В доме я уже вполне обосновалась и наладила быт. С готовкой у меня проблем не возникало. Раз в три дня я сама ходила на рынок за продуктами. Ну как сама: охрана хоть и не мозолила мне глаза, но я знала – за мной приглядывают. Уборка мне тоже в тягость не была. Почему-то именно при мытье полов или посуды меня чаще всего посещали интересные мысли, например, как лучше осуществить плетение заклинания и все в таком духе. Вот со стиркой я так и не примирилась – отдавала вещи прачке.

Я делала все возможное, чтобы одиночество не тяготило и не поглотило меня. Занятия магией, посещение библиотеки, а по вечерам чтение приключенческих и авантюрных романы, чтобы мозг отдыхал. Любовные романы мне были противопоказаны – они вызвали лишь ненужные слезы.

Родители писали мне дважды в неделю. Они продолжали находиться в какой-то глуши под присмотром императорских гвардейцев: заказчиков покушения на отца так и не нашли, поэтому срок нашей встречи все еще оставался неопределенным.

С Рини я не так много времени проводила. эдел Вистар дал, если можно так выразиться, официальное разрешение Руну на ухаживания, поэтому все свободное время парочка проводила вместе. А третьей лишней быть я не хотела.

Диль после того своего эмоционального выступления не то чтобы сторонилась меня, но общества моего не искала, да и я тоже. А Исгельна просто меня не замечала.

Вот с Сивиной мы время от времени общалась. Девушка часто снабжала меня рисунками, иногда даже сама давала уроки рисования. Получалось у меня не так хорошо, как у Иви, но по моим наброскам можно было даже что-то разобрать.

– Ты не думала об обучении в Университете? – спросил меня как-то Рун.

– Думала. А то как же, – отозвалась я. – эдел Вистар сказал, что мне пока не следует появляться в столице.

Черноглазый удивленно поднял брови.

Как будто наместник станет мне отчитываться, почему мое появление в столице нежелательно. Сказал, что на это есть серьезные причины, и все.

Вот если бы дело было только в этом… Ситуация с родителями: я не знаю, когда смогу с ними воссоединиться. Хотя не думаю, что родители будут против моего обучения, но тогда времени у меня, кроме как на учебу, и не будет. К тому же я не знала, разрешат ли родителям поселиться в столице, да и захотят ли они сами. Слишком много всего…

Но самое главное – мой новый дар. Нет никакой гарантии, что котелок Урды отправит меня на артефакторский, а другие свои способности светить крайне нежелательно.

– Может, мне поговорить с наместником? Вдруг что-то можно придумать? – вдруг спросил у меня Рун.

– Спасибо, конечно. Но не стоит.

Сам Рунгвальд в очередной раз предлагает мне помощь. Кто бы мог подумать?

К ужину я решила испечь черничный пирог по рецепту эдель Бриты. Пирог получился подпаленным: дно черное, а вот вверх вполне себе нормальный. Выбрасывать было жалко. Я поделила получившееся кушанье на “съедобное” – “несъедобное”, и несколько расстроенная этой неудачей засела за кухонным столом, читая очередной авантюрный роман.

Звон колокольчика у входной двери удивил, так как гостей я не ждала. А Рини и Рун обычно заранее предупреждают.

На пороге стояла Диль.

– Я сегодня без вина. Извини. Зато пирожных у Эсерт набрала. Ты их, вроде, любишь, – сказала она, бесцеремонно отодвинув меня со своего пути. – Где расположимся?