– Я получила роль! Я буду играть в спектакле!

– Мои поздравления, – сказал Крис. – Я думал, мы больше не общаемся.

Так поддавшись эмоциям, я просто забыла, что собиралась держаться подальше от Криса.

– Ну, мне показалось, ты должен знать, – пробормотала я. – Чтобы ты не узнал это от кого-то другого.

– Ты странная. Тебе говорили об этом раньше?

Часто. Стеф все время на это жаловалась.

– Мне пора, надо рассказать папе, – сказала я.

– Ты даже ему еще не сказала об этом?

Черт. Не надо было этого говорить.

– Я уже звонила, но у него было занято. Пока.

Черт, и почему из всех близких мне людей первому я позвонила именно Крису?

Нет, это абсолютно неправильно. В этом месте компоновка получилась слишком длинной, людям такая быстро надоест.

Но даже, если сократить ее, ничего не изменится.

Нужно соединить эти куски как-то по другому. Должно быть что-то, что заполнит этот промежуток и ускорит темп. 

Мой желудок заурчал, но я не обратил на это никакого внимания. Я уже давно привык жить с чувством голода. Когда я творил, все остальное становилось неважным.

Может быть, вставить дополнительную басовую партию?

Я все проигрывал и проигрывал сочиненные мною треки, меняя их последовательность и темп. Но это было все не то.

Черт. Я позже вернусь к этому.

Последний трек никак не складывался. В принципе, он был неплох, но я не мог позволить, чтобы он был просто неплох. Он должен быть превосходным. А иначе я останусь незамеченным.

С тех пор, как я вернулся с работы, и чтобы поработать над мелодией уселся за ноутбук, прошло четыре часа. В который раз я жалел, что не зарабатываю на жизнь музыкой.

Если бы мне не нужно было каждый день тащиться на склад и тратить восемь часов своей жизни непонятно на что. 

Если бы я виделся с нашей бандой только пару часов в неделю, то, возможно, они не бесили бы меня настолько сильно. И если выяснится что я их избегаю, то мне несдобровать. В голове крутились слова Дерека, создавая темный контраст с музыкой, звучащей в моих ушах.

Не смей забывать, кто твои друзья. Мы вместе побывали в аду и сумели вернуться. Мы одно целое, мы живем вместе, и умирать будем тоже вместе. Если ты не наш друг, тогда ты наш враг, а я не думаю, что ты захочешь быть нашим врагом. 

И как мужчина, живущий в мире серого, Дерек видел мир в черно-белых тонах.

Зазвонил телефон. На рингтоне стоял последний мой трек, который вступил в соревнование с незаконченной мелодией прежде, чем я убавил звук на ноутбуке и ответил на звонок.

– Привет, мам.

– Привет, милый. Как ты?

Я улыбнулся. Каким-то образом, несмотря на татуировки, жестокую банду и работу с возможностью смертельного исхода, я все равно оставался для нее милым.

– Все хорошо, мам. Насколько это возможно. Ты как? Я надеюсь, этот брак куда лучше прежнего.

– Кристиан, не смей говорить о своем отце в таком духе. Благодаря ему у меня есть вы, мальчики, так что у меня нет причин, чтобы его в чем-либо винить.

Я закатил глаза. Мы оба прекрасно знали, что отец вообще ничего не делал, особенно под конец, когда забросил все. Я не хотел закончить, как он. Но что-то мне подсказывало, что я уже ступил на такую же темную и извилистую тропу, и даже сделал по ней пару шагов.

– Конечно. Как скажешь. Как Джерри?

– С Джерри все прекрасно, – она вздохнула. – Даже не верится, что рядом со мной такой мужчина.

– То есть, тебе с ним лучше, чем с папой, – я не смог удержаться от колкости.

– Кристиан! Я никого не сравниваю. Никто не лучше, они просто… разные, – как бы хотелось увидеть выражение ее лица в этот момент, когда она пыталась быть вежливой в память об отце.

– Разные с учетом того, насколько Джерри лучше, – промямлил я, – И чем я заслужил твой звонок?

Она хмыкнула.

– Разве матери нужен повод, чтобы позвонить своему старшему сыну и спросить, как у него дела?

– Наверное, нет, – ответил я все еще подозрительно. – Но это вовсе не значит, что тебе больше нечего мне сообщить. 

– Я просто хотела убедиться, что вы с Лией, там в городе, хорошо поладили. Я беспокоюсь о тебе, Кристиан. И я рада, что у тебя есть кто-то рядом.

– Это мило, мам, – сказал я. – Я здесь живу уже почти десять лет, ты же знаешь. Без всяких проблем. У меня есть свой круг друзей. Так что спасательный круг мне вовсе не нужен.

Не учитывая, конечно, того, что мне нужны перемены, и Лия – лучший вариант, чтобы эти перемены осуществить. Но я мог спугнуть ее.

– Да, естественно, но я хотела чтобы ты знал, даже мысль о том, что вы вместе проводите время, приносит радость. Вы с ней так мило общались на свадьбе.

– Что? О чем ты?

– Брось, Кристиан. Она очень привлекательная молодая девушка. А вы оба взрослые люди. Я просто хотела сказать, что было бы вовсе неплохо, если…

– Мам! – я возмутился. Как она вообще до такого додумалась? – Ты серьезно пытаешься меня свести со своей падчерицей?

Я уставился на свой телефон и ущипнул себя, дабы убедиться, что не сплю.

– Ну, когда ты так говоришь, это и вправду звучит как-то странно. Это была просто мысль, милый. Я больше не заговорю об этом.

Я пересек комнату, улегся на диван и уставился в потолок. Я же не мог ей сказать, что она недалека от истины, так ведь?

– Лия действительно очень классная, – согласился я. – Она так увлечена актерством. Я еще никогда никого не встречал, кто бы также горел своей профессией. Ты слышала, что она получила роль в пьесе?

– Правда? Джерри говорил, что у нее было прослушивание, поэтому она так мало времени провела на свадьбе. Я рада, что усилия не были напрасными.

– А у тебя же есть подруга, которая работает кем-то вроде ассистента в Голливуде? – спросил я.

– Кто, Дебора? Она просто приносит кофе агентам или еще кому-то там. Мы вообще мало говорим о работе. К тому же, я не видела ее уже пару месяцев. Хотя, может и стоит упомянуть ей о пьесе, – сказала она задумчиво. – Она могла бы дать Лие несколько советов.

В трубке воцарилось уютное молчание. Я уставился на экран ноутбука, там все еще отображалась визуализация мелодий. Звук был выключен, но музыка продолжала играть. Я мог понять, какая песня проигрывается, даже по пульсации эквалайзеров. Как раз в тот момент отображалась моя любимая работа, ремикс песни «Blank Space» Тейлор Свифт. Взаимодействие голоса поп-звезды и синтезированных звуков, над которыми я мучился неделями, стало лучшим из всего мною ранее созданного.

И все будет тщетно, если это никто и никогда не услышит.

– Думаешь, я совсем безнадежен? – спросил я. – Я задумался об этом, когда разговаривал с Джерри на свадьбе. Уже десять лет я работаю на одной и той же работе. И никакого развития.

– Ты можешь принять его предложение относительно работы, – ответила мама. – Он сделал все, что в его силах, представил тебя в лучшем свете своему менеджеру, пообещав, что ты как можно скорее овладеешь всеми нужными навыками. Это было бы хорошим началом, вдали от твоих… друзей.

Она никогда не одобряла мою компанию. Когда я был моложе, а алкоголь и наркотики мне казались чем-то крутым, ее неодобрение подталкивало меня еще ближе к пропасти. В конце концов, я отказался от шанса поступить в колледж из-за того, что нужно было содержать семью, и то, что до этого было просто моим развлечением, стало профессией.

Моя гордыня не позволяла мне признаться даже самому себе, что я хотел уйти из банды. Если бы у меня был хоть один шанс улучшить собственную жизнь, я бы уже это сделал.

– Я не могу, мам. Как мне удастся найти какого-нибудь специалиста, чтобы он прослушал мою музыку, если я уеду в какую-то глушь? Мне надо находиться здесь, в городе.

Я не озвучил еще одну, основную причину, по которой не желал покидать город. Здесь была Лия. А переехать, значит отказаться от нее. Я не мог этого сделать.