ал Палыч и Светка меня долго расспрашивали, куда мы с участковым ходили и что делали. Дяди Егора уже не было. Он сразу, как мы с Виктором Николаевичем ушли, домой заспешил.

Я все рассказал. А потом Пал Палыч тоже ушел к дяде Егору в гости, хоть и хромал еще сильно. Все-таки этот вечер последним был в Ворожееве или предпоследним — мы не знали еще, приедет завтра Андрей Николаевич за нами или нет.

Мы остались опять вдвоем. И просидели так допоздна, Пал Палыч только к ночи пришел. Мы за это ему только благодарны были, вдвоем нам всегда хорошо. Я Светке тогда жениться на ней пообещал. Она меня, конечно, идиотом назвала, но на самом деле ей приятно было. Я это чувствовал.

Утром Андрей Николаевич не приехал. Мы хотели со Светкой гулять пойти, но Пал Палыч не разрешил.

— Сидите тут, — сказал он, — или гуляйте вокруг дома. А то Андрей приедет, г вас нет. Где тогда бегать искать? Еще выбираться надо. Давайте лучше вещи пакуйте.

Паковать нам особенно было нечего, мы собрались за полчаса и сидели на чемоданах, точнее на рюкзаках. Пал Палыч оказался прав, около полудня на улице затарахтел мотор. Мы выглянули в окошко.

— Это кто же это? — удивился Пал Палыч.

Действительно странно, возле нашей калитки остановился защитного цвета джип "УАЗ".

— Мужик какой-то, я его не знаю, — не переставал удивляться вслух Пал Палыч.

Зато я его узнал, но от этого удивился еще больше полковника. Из "УАЗа" с водительского места вылез мой отец. Этого уж я никак не ожидал. Во-первых, должен был приехать не он, мой папа сюда и дороги-то не знает. Во-вторых, откуда у него "УАЗ"? У нас вообще-то старый "Мерседес", и ничего другого в ближайшее время отец покупать не собирался. Однако это был именно он.

— Идет сюда, интересно, кто это? — задал вопрос в воздух Пал Палыч.

— Это мой отец, — ответил ему я.

— А где же Андрей?

Второй вопрос остался пока без ответа.

— Может, что-нибудь случилось? — взволнованно предположила Светка, и ее беспокойство передалось и мне, и Пал Па-лычу. Мы поспешили в сени.

— Здрасьте, охотнички! — приветствовал нас папа, когда мы открыли ему дверь.

— Здравствуйте, — отозвался Пал Палыч. — А где Андрей, с ним ничего не случилось?

— Приболел малость. Ничего страшного. По Москве опять грипп гуляет, вот он его и подцепил. Да не волнуйся так. — Отец глянул на побледневшую Светку. — Говорю же, ничего страшного. Поправляется твой папа. Дня через два он бы сам за вами приехал, да ведь вам уже в школу надо, вот он и позвонил мне и попросил забрать.

— Как же вы нас нашли? — спросил Пал Палыч. — Тут не так просто добраться.

— Да мне Андрей все хорошо объяснил. И карта у меня есть, не так уж и трудно.

— А чего ты не на "Мерседесе"? — спросил отца я.

— Да дайте хоть в дом-то пройти-, — взмолился он, — завалили вопросами. Чаю налейте, я не завтракал.

Пока Светка собирала на стол, папа объяснил, что взял машину по доверенности у своего товарища. "Мерседес" не годится для русских проселочных дорог, вот и пришлось решать вопрос по-другому.

— Андрей мне свою "девятку" предлагал, да уж больно пугал меня дорогами. Вот я и решил, что "УАЗ" получше будет, — объяснял папа, уже перемешивая ложечкой сахар в моей металлической кружке.

Потом он рассказал нам московские новости. Все было, как из другого мира. Одичали мы тут в Ворожееве. Наши псы нас заждались. Тамерлашка, оказывается, ночует у двери и ругается на всех, кто проходит мимо. Светкина Ксюша тоже скучает, скулит. Мамы наши здорбвы и ждут не дождутся момента, когда снова смогут заняться нашим воспитанием. Отец накупил мне каких-то новых фильмов, которых я еще не видел. Так что пора было собираться и ехать. Наши приключения мы могли рассказать в дороге.

Вскоре мы доупаковали в рюкзаки последние вещи. Пал Палыч запер дверь, ставни, и мы все разместились в "уазике", не забыв на этот раз и Ганнибала.

— Так это и есть тот самый египетский котенок? Ну и страшен, — немного обидел Светку папа. Ганнибалу же за это досталась добавочная порция ласки.

Папа завел мотор и хотел ехатъ тем же путем, что и приехал, через Андреевку. Для этого ему надо было развернуться. Но Пал Палыч, с которым они уже перешли на "ты", убедил его ехать через лес, как мы добирались сюда с таксистом.

— Здесь короче будет, — уверял он, — и дорога получше.

— Ладно, ты покажешь, — согласился папа.

Мне это было немного досадно, потому что я хотел еще раз бросить прощальный взгляд на Ворожеево, на старую церковь, на склеп Куделина, на дом бабы Дуни. Ведь столько приключений случилось со мной за короткие осенние каникулы в этих местах! Когда я еще их увижу? То, что я сюда все-таки вернусь, я не сомневался. Я ведь собирался найти икону. Дело только откладывалось.

И вот околица Ворожеева скрылась вдали за облаком снежной пыли, поднимаемой колесами "УАЗа". Папа лихо крутил баранку, будто всю жизнь гонял на подобном транспорте по разбитым проселочным дорогам, а мы прыгали чуть ли не до потолка на сиденьях, хватаясь за все, за что только было можно. Ганнибал испуганно орал, утробно урчал и рвался из Светкиных рук.

— К лесу, к лесу, левее забирай, — указывал дорогу Пал Палыч, сидя рядом с папой. На переднем сиденье его не так трясло, как нас со Светкой.

— Левее так левее, — бодро сказал мой папа и вывернул черное кольцо руля. Что случилось потом, я не сразу понял, потому что от удара оказался чуть ли не на шее у папы. Светка тоже полетела вперед и врезалась в спинку переднего сиденья, но котенка не выпустила. "УАЗ" встал. Мотор заглох сам или его заглушил папа, я уж не знаю. Но когда я пришел в себя, его тарахтения уже не было слышно.

— Так, — сказал папа, обернувшись к нам, — все целы? Травм нет?

— Что случилось? — спросила Светка, потирая ушибленное плечо.

— Все в порядке, — ответил папа, — засели.

Он распахнул дверь и выпрыгнул наружу. Пал Палыч тоже стал медленно выбираться, оберегая больную ногу. Вылезли и мы со Светкой.

"УАЗ" засел крепко, по самое днище, обоими задними колесами в обледенелых колеях.

— Как мы только тут проскочили, когда сюда ехали? — удивлялся Пал Палыч. — Ведь на такси.

— Может, это такси до сих пор где-нибудь в лесу стоит, — мрачно пошутил папа. — Что делать-то будем?

— Надо что-нибудь под колеса подсунуть, — предложил полковник. — Сейчас в лес схожу посмотрю.

Сначала он принес каких-то веток, которые буксующие колеса "УАЗа" мгновенно превратили в мелкую труху и выплюнули назад.

Пал Палыч снова удалился в лес и неожиданно принес оттуда ржавую водопроводную трубу, длиной метра в два с половиной. Чего только не сыщешь в наших лесах.

— Это не перемелет, — сказал Пал Палыч и уверенно сунул трубу под колесо.

Папа дал по газам, труба с пением описала дугу в дециметре над сводом черепа полковника и, тревожно гудя, запрыгала позади "УАЗа" на обледенелой дороге.

Пал Палыч тихо выругался, надеясь, что мы не услышим. Отец вылез из машины.

— Бесполезно, — сказал он. — Надо идти за буксиром.

Пал Палыч повернулся и похромал к Ворожееву.

— Давай, я сбегаю, — остановил его папа. — Ты только скажи к кому, а то у тебя нога.

— Не надо, — отмахнулся полковник, — лучше с ними тут посиди. А мне надо ногу расхаживать, засиделся уже. К тому же в Ворожееве может никого и не быть. Тогда придется в Андреевку идти.

— Тем более, — убеждал его папа, — ты только скажи к кому.

Но упрямый Пал Палыч настоял на своем. В Ворожееве действительно помощи не оказалось. Дядя Егор ушел на охоту и некому было завести его грузовик. Тетя Катя не знала даже, где ключи от зажигания. Пал Палыч таскался в Андреевку, зато приехал оттуда на тракторе.

Пока его не было, папа развел костер, и мы неплохо проводили время, рассказывая ему свои ворожеевские приключения. Кое-чего я, конечно, не договаривал. Например, не рассказал, как убил дятла и еще кое-какие детали.