Ход в библиотеку был низок. Приземистая дверь, короткий коридор в пять шагов и еще одна, обитая металлом, дверь. Раньше на месте библиотеки находилось хранилище. В случае осады там прятали детей и женщин. Источник воды и продукты, которые там находились в обычное время, позволяли людям продержаться длительное время. За всю историю рода Данкварт лишь трижды это хранилище пригодилось.

— Это удивительно. Какая магия сохраняет книги?

Библиотека представляла собой часть пещер, где стояли стеллажи, а справа, у самого входа бил крошечный ручей, превращенный в фонтанчик. Пол и стены пещеры были покрыты рунами, временами бликовали драгоценные камни, впечатанные в узоры.

— Особая магия, — чуть горделиво улыбнулся герцог, — это старания одной из леди Данкварт. Сильная была ведьма, после смерти мужа возглавила дружину.

В голосе Рихтера звучала неприкрытая гордость. Он указал рукой на проход между стеллажами.

— В библиотеку есть доступ не у всех, здесь скрыты слишком темные знания. Я особо темноты не заметил, но дед придерживался иных мыслей. Он был магом.

— А Вы?

— Я маг огня, миледи, — спокойно ответил герцог. — Эта магия подходит для защиты границ, но не особо помогает в познании мира.

— Хотите познать мир? — вздернула брови Армин.

— Одна из целей в жизни, почему бы и нет. Сюда, прошу.

Вместо двери проем закрывала струящаяся дымчатая завеса.

— Протяните ладонь, позвольте ей себя запомнить.

— Даете доступ?

— Вы — моя жена, — серьезно ответил герцог. — Это одна из тех вещей, которые я хотел с Вами обсудить.

Кабинет был маленьким и весьма уютным. Армин прошла вдоль полок со свитками, оценила количество бумаг на столе и присела рядом с камином. Герцог разжег пламя щелчком пальцев, и Армин, подкладывая особо симпатичное полешко, отметила:

— От Вас есть польза в быту, герцог.

— О чем говорил ваш сын?

— Только лишь о том, что для него не нашлось места за столом его деда, — тонко усмехнулась Армин. — Что у Вас под маской?

— Лицо, — спокойно ответил герцог. — Вечер неприятных вопросов можно считать открытым, верно? Могу ли я считать, что Ваш приезд сюда означает Вашу готовность стать герцогиней Данкварт не только на словах?

— Можете, — склонила голову Армин.

— Скромный ответ. Я почти чувствую себя чудовищем, но этот вопрос важен мне. Вы собираетесь возобновить отношения с отцом вашего ребенка? — Герцог смотрел в огонь. И не набирай пламя силу под его взглядом, Армин могла бы предположить, что мужчина спокоен.

— Нет, я не планирую вводить в свою жизнь и жизнь своего сына никаких дополнительных мужчин. Единственное, что может произойти, это наш отъезд в графство ди-Ларрон. Но Вам для этого придется постараться. Либо же выслать нас, — Армин разгладила юбку и вздохнула. Разговор давался ей тяжело.

— Значит, я прав и отец Вашего ребенка из нашего мира?

— Роуэн будет сильным магом, — Армин прикусила губу, вновь переживая скорбь о том, чего никогда не будет у ее ребенка. — Его мать оборотень, как и отец. Но на Земле нет магии. Все, что я смогла — сохранить энергоканалы сына. И сейчас они заполнены силой его родного мира.

— За что Вас изгнали? — Герцог немного расслабился и уже с любопытством посмотрел на супругу. Теплые отсветы пламени делали Армин совсем юной. Особенно с выражением легкой озадаченности на лице.

— А ведь я не могу Вам ответить, — пожав плечами, произнесла герцогиня. — Моя связь с Дгроном была тайной, а о том, что я жду ребенка, я узнала уже на Земле. Я была шокирована — мне не дали даже нескольких часов, чтобы собраться. Вызвали к отцу в кабинет, где он поведал, что все знает. Я полагала, дело кончится свадьбой. Я не введена непосредственно в императорский род, а мой любовник имеет титул. Пусть невысокий, но это не самый тяжелый случай. Вместо этого меня изгнали. И долгие годы я считала себя виновной. Император был недоволен тем, что моему брату дворянское собрание собиралось выставить вотум недоверия.

— Даже так?

— Да, но я тут ни при чем. Мои дети наследовать не могут — они будут либо магами, либо оборотнями. А как Вы знаете, после единственного короля-мага, дворянское собрание запрещает обладающим силой занимать престол.

— Темное дело, — согласился герцог.

— Мне не важно. В императорский дворец я больше не вернусь.

— Предложить Вам вина?

— Горячий чай будет предпочтительней, — покачала головой Армин.

Герцог открыл дверцы навесного шкафчика, где Армин с удивлением рассмотрела три или четыре бутылки с крепким алкоголем.

— Я не пью, — оправдался мужчина. И под скептическим взглядом герцогини добавил: — слишком часто. Миледи, Вы всего сутки как моя жена, а я уже чувствую себя виноватым!

— Я не сказала Вам ни единого слова, Ваша Светлость.

— Моя Светлость хотела бы слышать свое имя. Рихтер, можно Айвен, но я, каюсь, всякий раз, когда ко мне так обращаются, ищу глазами отца.

— Мое имя Армин, на тот случай если Вы, Рихтер, не знаете.

— Как я могу не знать Вашего имени?

— Готова поспорить, моей внешности Вы тоже не знали. Если супругу для Вас выбирал друг, странно, что брачную церемонию проводил представитель герцогства, а не он.

— Вечер сложных вопросов продолжается? — криво улыбнулся герцог и коснулся пальцами кожаной маски на лице, — Мое отсутствие напрямую связано с маской.

— И?

— И все, — резко произнес мужчина. После чего примиряюще поднял руки, — поверьте, Вам не нужно этого знать.

— И как я буду жить с мужчиной, которому не могу посмотреть в оба глаза одновременно?

— Стекляшку могу вытащить, — с готовностью отозвался герцог.

— Значит, не шрам, — кивнула Армин, — с кожей все в порядке, иначе было бы видно, маска очень тонкая. Болезнью или проклятьем от Вас не пахнет, и глаз в порядке. Что Вы скрываете?

— Позвольте проводить Вас до ваших покоев, Армин, — тяжело вздохнул герцог.

— Как, чай уже отменяется?

Мужчина вздохнул, развел руками и принялся священнодействовать с заваркой. Было видно: герцог не просто умеет заваривать чай. Он наслаждается каждой секундой процесса. Чай пили в молчании. Ни один не осмелился озвучить вопросы, касающиеся непосредственно брачной жизни.

В крепости было принято завтрак делить с ближним кругом герцога. За столом висел легкий гомон. И только молодая герцогиня была исключена из общего диалога. Армин сидела с прямой спиной, чувствуя довольный, почти торжествующий взгляд гувернантки. Госпожа Олли будто ожидала, что герцогиня с головой бросится в бесплодные попытки завести разговор.

Сам герцог обсуждал с капитаном гарнизона мелкие детали предстоящей вылазки к Перевалу. Рихтер не желал брать с собой имперских солдат, презрительно обзывая их «неженками». Армин сцеживала улыбку и старательно делала вид, что кроме запеканки ее больше ничего не беспокоит. Роуэн беспокойно вертелся на месте, ведь в комнате матери его ждала подружка.

— Как Вам природа Перевала? — неожиданно обратился к герцогине Лозедин.

— То, что я успела увидеть, поражает воображение, — спокойно ответила Армин. Но встречного вопроса задавать не стала. Герцог оторвался от своего собеседника и немного удивленно посмотрел на супругу. Прядь каштановых волос закрывала маску, придавая Данкварту залихватский вид.

— И что же Вас так поразило? — не успокоился Лозедин. Вдовствующая герцогиня отвлеклась от своего молитвенника, пораженно вскидывая брови.

— Дан-Мельтим, — неспешно ответила Армин, — красивый город. Чистый, с добрыми людьми. Ратуша, часть более древней постройки. Вот только печально, что дожидаться почтовых карет людям приходится в холодном помещении. Ведь карета между городом и крепостью ходит раз в трое суток.

— Отчего же холодном? — возразил Джареф, — пристройка сделана качественно.

— Я оборотень, милорд, но даже мне там было холодно, — с достоинством отозвалась Армин, — возможно, люди Перевала более морозоустойчивы, чем я. Но бывает, приходится и с детьми там сидеть.