— Мне было семнадцать, когда погибла мама. Я не знаю, на кого был направлен удар — яд, которым меня отравили, не имеет противоядия. Его суть — магия, и избавиться можно только одним способом — передав другому. Я была в беспамятстве, а когда очнулась, узнала, что мама умерла вместо меня.

— Сожалею, — негромко произнес герцог, и Армин лишь дернула плечом в ответ. Поправила сползший плед и продолжила:

— Дальше была опала. Отец возненавидел меня за поступок матери. И не захотел в этом признаваться даже себе. Почти год я провела в заточении своих комнат и крохотного крепостного сада. После чего на одном из приемов, где мое присутствие было обязательно, я познакомилась, — Армин поискала слова и не нашла иных, — познакомилась с оборотнем, ставшим впоследствии моим любовником.

Герцогиня всмотрелась в языки пламени. В их пляске ей почудилось возвращение к прошлому. Удивление, шок и счастье — он тоже оборотень. Надежда вновь побывать в графстве ди-Ларрон, там прошла половина ее жизни.

— Он олицетворял для меня то, чего я лишилась. Нет, не мать. Свободу. Пока была жива мама, я успела поездить вместе с ней по Империи.

— Благотворительный поезд Диамин, — кивнул герцог, — я слышал об этом. Но вы не деньги раздавали?

— И деньги тоже, — оборотень улыбнулась, вспоминая, — с нами были маги-целители, маги-строители. Мы помогали тем, чем могли. Мама общалась с людьми, отвечала на вопросы и давала советы. Сейчас я понимаю, ею двигало не столько желание творить добро, сколько жажда покинуть крепость.

— Она была великой, — Рихтер отпил ликер и вздохнул, — ее любили люди.

— Да, я тоже. И вот, меня, все так же запертую, начал осаждать Дгрон. Он слал цветы, пирожные, ерунду в общем-то, но мне тогда это казалось подвигом. Опальную принцессу обходили стороной, — Армин пожала плечами, — так что вот.

— И что было дальше?

— Дальше? Дальше я подумала, что у нас любовь. Что если мы переспим, то сможем надавить на отца, и он позволит мне выйти за Дгрона замуж и покинуть Столицу. Но все вышло не так. Отец изгнал меня, пользуясь своей властью, а его приблизил к себе. Полагаю, в этом была некоторая доля мести мне.

— За что изгнал?

— А какие нужны основания главе рода для изгнания младшего члена рода, не являющегося наследником? — едко спросила Армин.

— По сути — никаких.

— Он апеллировал к тому, что я опозорена. Что артефакт, с которым выходят замуж девицы нашего рода, покажет всем, что я не девственна. Я стояла и кивала, для меня происходящее было как обухом по голове. И только на Земле, — она горько усмехнулась, — когда меня спросили, на какую фамилию записывать сына, я осознала — мой род ди-Ларрон. Он изгнал девицу рода ди-Ларрон, на что не имел прав.

— Почему никто не вмешался?

— А нет никого, — пожала плечами Армин, — со стороны матери — слишком дальние родственники, они не имеют прав ни на меня, ни на фамилию. Еще могут затеять долгую судебную тяжбу, пытаясь отсудить у Роуэна титул, но и то не выйдет. Максимум, он, как и я, будет регентом до момента рождения и совершеннолетия своего сына или дочери.

— Графство передается женщинам?

— Ряд условий, — кивнула Армин, — наличие магической силы, диплома об окончании учебного заведения, и еще пара пунктов.

— Что ж, значит, он едет за сыном, — подытожил герцог.

— Он едет за мной, — покачала головой Армин, — на сына у него прав нет. Даже если он докажет свое отцовство, по человеческим правилам меня защищает указ, от закона стаи — его неучастие в нашей судьбе. Он присутствовал в момент, когда открылся портал. Он не учуял, что я в тягости — его проблемы. Я продала все золото, что у меня было, чтобы вырастить его сына, и он его не вернул.

— Не вернул?

— Есть лазейка, — улыбнулась Армин, — если мужчина выкупит и вернет все, что было продано самкой, он может забрать ребенка. Или женщину с ребенком, если она изъявит желание идти вслед.

— Вы моя жена, — напомнил герцог.

— Если она изъявит желание, — вздохнула оборотень, — но я испортила несколько золотых украшений, такие, как правило, берут для переплавки. Так что, даже если он на Земле найдет ломбарды, куда я сдавала золото, а петляла я как заяц, полностью его вернуть он не сможет.

— Значит, с этой стороны мы защищены, — Рихтер улыбнулся, — я отдам приказ, и эту ночь мы проведем в часовне, утром нас поздравят, и в глазах моих людей ты станешь неотъемлемой частью княжества.

— Мне страшно от того, — она взмахнула безнадежно измятым листом, — что Ирга извиняется. Моя хорошая знакомая уверена, что не успела предупредить и что он уже здесь. Что он готовит?

— Собирает наемников, — пожал плечами герцог, и Армин зашипела сквозь зубы, — тише, прости, Армин. Не в том смысле. Он едет ко мне, Голос Императора едет расследовать дело о смерти жены герцога Данкварта. Какие у него планы — его дело. Но официально, я не смогу отправиться в дозор на Перевал.

— Ты останешься? — в голосе Армин было столько неподдельной радости, что у Рихтера кольнуло под ребрами.

— Да, конечно. И отвечая на не заданный вопрос: нет, не будь повода, я бы не смог остаться. Но смог бы забрать вас с собой.

— Это опасно, — протянула Армин.

— Не более чем остаться, — подмигнул Рихтер, — если мы не справимся, первым пострадает лагерь, но весь Перевал будет смятен. Даже более того, при прорыве будет безопасней именно в лагере, ведь звери рванут к замку и деревням.

Армин улыбнулась и вновь пригубила напиток. После чего, лукаво улыбнувшись, попросила у герцога бумагу и карандаш. Через несколько минут она уведомила супруга о том, что к нему прибыла почта.

Рихтер рассмеялся, раскрыл сложенный вчетверо листок и, пробежав его глазами, улыбнулся. Отложил «письмо» на стол и подошел к супруге. Приподняв край пледа, он сел рядом, и Армин облокотилась на герцога, устроив голову на его груди.

Отсветы пламени причудливо преломлялись в вычурном светильнике, заставляя тень скакать по ровным строчкам «Герцог Рихтер Айвен Данкварт приглашается под плед с целью объятий. Герцогиня Армин Диамин Данкварт, ди-графиня Ларрон».

— А почему такой странный титул? — шепнул граф.

— Графство находится на спорной земле, и если налоги забрала себе Империя, то закон там — слово стаи. Графиня ди-Ларрон владелица. Ди-графиня Ларрон — регент.

— Сложно, — хмыкнул герцог.

— Привыкаешь. Мы справимся?

— Нас двое — он один, — отшутился Рихтер и крепче прижал к себе жену-кошку. — Меня вот какой вопрос интересует.

— М?

— Ты мурлыкаешь?

— Это полностью зависит от тебя, — тихо рассмеялась герцогиня.

Роуэн и Крина смотрели на герцогиню большими, круглыми от восхищения глазами. Свадебное платье, в котором Армин выходила замуж, было забраковано Рханой. Служанка тонко намекнула своей леди, что есть смысл одеться для супруга так, как принято в герцогстве. И на законное замечание герцогини, что за сутки невозможно подготовить достойное платье, служанка только спросила, как хорошо Армин в этом разбирается.

— Поймите, миледи, у нас широко используется магия при создании одежды. Не сшить, а срастить. Не пришить, а приживить, — Рхана пожала плечами, — я плохо объясняю, но это близко к эльфийской магии. И для герцогини платье успеют сделать. Да и у каждого мастера была сделана заготовка — надежда, что леди Данкварт обратится за традиционным платьем.

— Что ж, — Армин пожала плечами, — тогда я надеюсь в этом плане на тебя.

И вот сейчас оборотень с ужасом и благоговением смотрела на свой свадебный наряд.

— Рхана, вы с портным учитывали выносливость оборотней или каждая невеста выходит замуж в этом?

— Это скорее испытание для герцога — ему нести вас на руках, миледи, — хихикнула юная помощница портного.

Нижнее платье, белое и плотное — Армин сначала не поняла, в чем надобность выбирать настолько плотную ткань. Второе платье цвета слоновой кости было немного тоньше первого. Но от середины бедра ткань заканчивалась, и шли тонкие стальные пластины. Звенья соединялись между собой горным хрусталем, ограненным так, словно это бриллианты. Третий слой свадебного наряда состоял только из тончайших шестигранных пластин серебра размером с ноготь большого пальца. Эта часть была украшена алмазами: замысловатой волной камни спускались от правого плеча вниз и влево, до самого подола.