— Ты растратила свои средства, а обвиняешь меня? — Император нахмурился. Непокорность дочери его раздражала, как и нищенская обстановка. Как и совокупляющиеся пьяные тела в соседней комнате.

— Это пустой разговор. Что Вы хотите?

— Дгрон, выйди.

Оборотень легко поклонился императору и вышел.

— Ты же понимаешь, что он нас слышит? — вздохнула Армин.

— Прекрасно понимаю. Империя нуждается в тебе, — мужчина сплел руки в замок и покачал головой, — признаю, я оставил бы тебя здесь навсегда. Ты подвела меня.

— Я подвела тебя, — эхом повторила изгнанница, — но ты приблизил к себе Дгрона.

— Ты красива, неудивительно, что он не устоял перед тобой. И другой не устоит. Выбор, дочь моя, прост. Ты выходишь замуж за герцога Данкварта или остаешься здесь. Я найду способ усложнить твою жизнь в той степени, в которой ее усложнишь мне ты.

Армин встала и подошла к окну. Фонарь во дворе безжалостно подсвечивал переполненную мусором урну. За стеной повизгивала Зойка. Золото давно было оставлено в ломбарде, а магазин, где она работала, вот-вот закроется. Усложнит жизнь? Куда еще усложнять.

— Поторгуемся? — Армин не поворачивалась к отцу лицом.

— Отвратительно звучит. Разве ты не должна…

— Все мои «должна» в прошлом. Я изгнанница и будущая герцогиня, не имперская принцесса. Но зря Вы так напряглись, мой Император. Мне всего лишь нужен «детский указ» и денежный счет на имя моего сына.

— Ты не просишь признать его императорским бастардом?

— Нет, я прошу признать его исключительно моим ребенком, — Армин передернула плечами, — хочу быть полновластной вершительницей его судьбы.

На потрепанном шатком столе был уложен императорский походный набор — именно Армин с матерью в свое время его сотворили. Набор пергамента и перьев, чернильница-непроливайка. Все, чтобы непоседа-Император мог творить указы где угодно.

— Счет открою уже в Столице. Дешево себя ценишь, доченька.

— Как знать, — таинственно улыбнулась Армин и подняла ребенка на руки, — не забудь отдать копию указа писарям, такие вещи положено освещать в газетах.

— Поучи меня, — проворчал Император. — Портал построю отсюда. Выходить на улицу лишний раз смерти подобно.

— Здешний воздух ядовит, первые дни я кашляла кровью, — тонко улыбнулась Армин, — но после привыкла.

— Дгрон.

Оборотень вошел по зову Императора, и перед тремя взрослыми и одним спящим ребенком открылся портал.

Армин уперла руки в бока, сама себе напоминая Зойку в приступе хозяйственного ража, и гневно сдула прядь волос с точеного лба. Дворцовый распорядитель сделал шаг назад, Роуэн из-за юбки матери показал противному старику язык.

— Извольте проводить меня к Императору.

— Его Императорское Величество занят.

— Как его дочь, вне зависимости от того, в опале я или обласкана монаршей любовью, я имею право на внеочередное посещение родителя не более трех раз в месяц, — спокойно процедила Армин. Распорядитель замер, а ди-Ларрон усмехнулась: слишком часто она слышала студенческую поговорку: «Не знаешь, что сказать преподу? Ври уверенно».

Крепко сжимая тонкую ладошку сына, Армин не торопясь следовала за сухопарым стариком. Она еще помнила, как тот таскал ей пирожные, когда матушка наказывала строптивую дочь, и подсовывал письма Дгрона под запертую дверь. И не сказать, что гордую принцессу это радовало.

— Ее имперское высочество Армин ди-Ларрон, — пафосно возвестил распорядитель и вздрогнул от милой улыбки женщины.

— Спасибо, — с теплотой произнесла принцесса, — Вы всегда были ко мне добры. Ах, если бы не Вы, я бы никогда не сошлась с моим возлюбленным.

— Покиньте нас, — Император выпрямился и повел плечами. Служка за конторкой, записывавший за мужчиной, тут же подскочил, суетливо поклонился, уронил перо, поднял перо, уронил шляпу, отчаянно покраснел и вихрем вымелся из кабинета.

— Почерк у него идеальный, — проворчал Император. — Что тебе нужно и почему ты настолько неподобающе одета?

— Мой Император, — Армин склонилась в поклоне. — Вы отослали указ?

— Я отдал все необходимые распоряжения.

Император встал из-за стола. Его дочь, единственное, что осталось от возлюбленной, рано покинувшей этот мир, смотрела на него с тщательно скрываемым презрением и обидой. Заложив большие пальцы за пояс, он подумал о том, что нельзя было позволять графине ди-Ларрон брать дочь в Лес. Принцесса должна была расти в замке.

— Ты только об этом хотела со мной поговорить?

— Я ищу, и не нахожу слов, мой Император. Мы не успели прийти в себя после Перехода, — Армин сложила на груди руки, став копией своей матери, — как у меня попытались забрать ребенка.

— Кто посмел? — довольно равнодушно спросил Император. Спросил потому, что ему вроде как полагалось радеть о родной крови. Даже о такой.

— Ты распорядился отослать моего сына к дворне, — принцесса нахмурила брови.

— Дочь моя, бастарды твоего братца прислуживают на кухне и помогают чистить камины, чем твой, гм, сын лучше?

— Тем, что мне не все равно, что происходит с моей плотью и кровью, — Армин с трудом удерживала на лице приличествующую маску легкого недовольства. На секунду принцесса почувствовала острую ностальгию по своей конуре в России, там оппонента можно было вдавить лицом в стену и ткнуть остреньким кулаком в почки. Сильнее женщины-оборотня в их общежитии никого не было.

— Поступай как знаешь, Армин, но не вздумай посадить это за общий стол.

— Как прикажете, Император. Как долго я пробуду здесь, и когда состоится свадьба?

— Прежде чем исполнять свой долг перед родом герцога, тебе нужно восстановить здоровье, в том числе и магическое ядро.

— Мой будущий супруг — здравомыслящий человек, иначе он не занимал бы свое место последние десять лет, мой Император.

— Ты ведь понимаешь, что как минимум месяц понадобится, чтобы подобрать тебе достойное платье?

— Быть может, Вы разгневаны настолько, что выдадите дочь в рубище и отправите в ссылку? — едко вскинула бровь Армин и мягко опустилась в кресло. Прижимая к себе сына, она внимательно смотрела на отца.

— Твоя мать так же ставила твои интересы выше моих, — неожиданно усмехнулся Император, — неправильная позиция, Армин. И Ледяной герцог тебе это быстро объяснит. И я отправил бы тебя к нему, все равно свадьба будет по старой традиции, щит и меч вместо супруга. Но слишком роскошный дар преподнес тебе герцог.

— Дар?

— Свадебные украшения, Ледяные Слезы, откуда и берется название герцогства. Целый комплект. Если ты оставишь его в дар семье, в качестве благодарности, Императрица будет в восторге. Мне, впрочем, все равно.

— Я хочу видеть свой Дар.

— Он у Императрицы, я распоряжусь, — Император скривился, представляя, как будет недовольная юная супруга.

Армин грациозно поднялась и присела в реверансе. Роуэн таращил глазенки, все эти расшаркивания взрослых его пугали. Император — дедушка. В жизни мальчика был «дед», старик с верхних этажей. Зимой он играл во все игры с мальчиком, а с весны до поздней осени куда-то ездил с большим рюкзаком. Мама говорила, что Лев Савельич дачник и грибник. Это было непонятно насквозь городскому ребенку. Но зато ко Льву Савельичу можно было залезть на колени и послушать сказку. От него смешно пахло табаком — нос пощипывало от запаха, а мама морщилась и спрашивала: «Когда уже единственный мужчина общежития начнет следить за своим здоровьем?»

— Научи бастарда здороваться, как полагается, — Император помолчал и все же осторожно произнес: — Ты ведь понимаешь, что он обуза для тебя? Ты не хочешь оставить его среди дворовых детей. Что ж, ты женщина, вы все слабы сердцем. Найди ему семью в городе. Выделишь часть своего имперского содержания, и его будут носить на руках.

— Роуэн — единственная причина моего нахождения здесь, мой Император, — Армин выпрямилась, покрепче ухватила ребенка за дрожащие пальчики.