— Потому что вы окружили себя жалкими жадными людишками, они поют вам о любви людей, а я знаю о голоде, об эпидемиях.

— Так отчего же ты молчала, — прорычал Гайнор и отвесил жене легкую пощечину.

— Оттого, что король-насильник и друг его, пьяница, задира и насильник — не те, кого я буду ценить, любить и защищать.

— Я хочу поговорить со своей женой, — выдохнул лорд Каделл, и король кивнул.

Гайнор схватил Дейдре за узкое плечо, вздернул на ноги и выволок через тайный ход в узкую комнатушку.

— Я любил тебя, — он швырнул ее на широкий, атласный диван. — Я прошел сквозь пекло войны, чтобы избавить тебя от оков богини-заступницы. И вот чем ты мне отплатила?

— Я не просила, — покачала головой Дейдре, — я никогда об этом не просила. Единственное, что все эти годы я молила всех богов избавить меня от вас, супруг мой.

— Не прячься за вежливыми словами! Я позволил тебе жить как королеве, таких драгоценностей как те, что я тебе дарил не было ни у кого!

— Все камни лежат в шкатулках, они не нужны мне. Шелка и бархат, удобство постели — все это испорчено вами, отравлено вашим смрадным дыханием, вонью ваших чресл.

— Что за вздор?

— От вас несет чужой болью. Знаете, кто вы в народе? Зверь, а я пленница Зверя, светлая целительницы в грязных лапах чудовища. Это мне, а не вам на улице улыбаются люди, мне бросают цветы — я лечила всю столицу, бесплатно. Укрывшись черным платом я трудилась не покладая рук. И представляла, что вы мертвы, а мой черный плат — настоящий, а не подделка. О как горько было по вечерам возвращаться и видеть вас.

— Что ж, — холодно усмехнулся Гайнор, — Зверь так Зверь.

Он схватил жену, в несколько движений связал ей руки и ноги и бросил на пол. Достал плоскую коробку и вытащил нож:

— Ты же целительница, зачем тебе красивое лицо? А чтобы не прошло — смажу ядом салкфеи. Я так своих шлюх метил — чтобы после меня каждый знал, кто был первым.

— А тебе хоть раз, хоть кто-нибудь отдался добром? Не за деньги, не из страха, а потому, что захотелось? Потому что именно ты — герой и мужчина-мечта? — едко спросила Дейдре.

Целительница дрожала от смеси страха и ярости. Но удержаться и не закрыть глаза не смогла. Она не видела как исказилось лицо ее мужа, когда он чертил длинную, кровавую линию на красивом лице жены. Не видела с каким удовольствием он размазал кровь по ее светлой коже.

— Вы возбуждены, — усмехнулась Дейдре, когда нашла в себе силы открыть глаза и посмотреть на мужа.

— Вы, моя возлюбленная супруга, заставили меня искать удовольствие в причинении боли — других сладостей я был лишен, — прошептал Гайнор и почти нежно отвел с бледного лица целительницы выбившуюся прядку. — Посмотри как ты прекрасна.

Нож легко перерезал веревки — Гайнор не отказал себе в удовольствии оставить глубокие порезы на коже жены.

— Ну же, полюбуйся — моя вечная печать на тебе.

Из глаз Дейдре покатились крупные слезы — с зеркальной поверхности на нее смотрела уродина. Багровый шрам от переносицы до мочки правого уха. Ее магия была бессильна перед тьмой салкфеи.

— Проклинаю тебя, — выдохнула Дейдре, — испытай всю ту боль, что причинил другим. Да поднимешь ты руку на женщину — испытаешь ее муки. Возьмешь женщину против воли — ощутишь ее чувства. И будет так трижды по три года и три дня.

— Я не боюсь твоих проклятий, ведьма.

Дракону светлую целительницу отдали сразу. Даже не дали переодеться или умыться. Заплаканная, изуродованная Дейдре присела перед ошеломленным мужчиной в реверансе.

— Мое имя Эйринн, миледи Каделл. Позвольте взять вас на руки?

— Я Дейдре, — улыбнулась целительница и тут же отвернулась, представив, как выглядит теперь ее лицо.

Дракон мягко рассмеялся, притянул ее к себе и провел сияющими золотом пальцами по уродливому рубцу. И тот сразу же потерял свою красноту и сузился до размера тонкой нитки.

— Через несколько дней и следа не останется.

Полный ненависти взгляд Гайнора стал лучшей наградой для Дейдре. Она послала мужу сладкую улыбку и осела в объятия дракона.

Дейдре нежилась в надежных объятиях дракона, вдыхала травяной аромат его одежд и уплывала в самый сладкий сон за последние три года. Она не видела красот пещеры кристаллов, где в огромных хрустальных и сапфировых друзах преломлялись солнечные лучи. Мимо нее прошла мистическая глубина вулканического озера. И только когда ее усталого, измученного тела коснулся нежный хлопок простыней она в панике распахнула глаза. И сразу же ударила проклятьем.

— Тише, тише, вы на драконьем плато. Здесь иные законы, — заворковал незнакомый женский голос.

Дейдре расплакалась. Бог-Отец не оставил ее, послал ей шанс и она не упустила его.

— Выпей, милая и поспи.

Леди Каделл принюхалась и с удовольствием выпила настой ромашки с щедрой долей цветочного меда и капелькой молока.

Когда Дейдре проснулась рядом с ней сидела немолодая женщина. Седовласая, с теплыми, карими глазами.

— Доброе утро, родное сердце. Меня зовут Наирна, и я рада тебе, — улыбнулась та и добавила, — я драконица. Выпей отвар и поднимайся — я покажу тебе как надевать нашу одежду и мы немного посидим в саду. Какой злодей сотворил с тобой это?

— Доброе утро, — смутилась Дейдре, — о чем вы? Злодей? Что сотворил?

— Твое тело, — нахмурилась драконица- тебя словно пытали. Старые раны, трещины в костях — откуда это, дитя?

— Мой супруг, — пожала плечами леди Каделл, — мой властелин. Он имел на это право.

— Бог-Отец, какой ужас, — покачала головой драконица.

Дейдре села, потянулась и светло улыбнулась — в первые за последние месяцы и годы у нее совершенно ничего не болело и не ныло.

— Сколько же я проспала?

— Я погрузила тебя в целебный сон.

— Но ведь я должна лечить, разве не для этого меня забрали? — нахмурилась Дейдре и поправила брачный браслет.

Под которым оказалась плотная повязка — Наирна заметила, что тяжелый обод натирает тонкую кожу.

— Но много ли может едва живая целительница? — возразила драконица.

На постель Наирна положила белоснежную рубаху без рукавов, обтянувшую грудь и живот Дейдре и белые штанишки до щиколоток, тоже непристойно облегающие. Но поверх этого легло платье с разрезами. Леди Каделл очень понравилось — удобно и приличия соблюдены.

— У нас принято разуваться при входе в дом, — Наирна пошевелила босой ступней и подмигнула, — хотя есть такие хозяйки к кому без обуви войти нельзя.

— Бог-Отец, мне кажется сплю, проснусь и.. — Дейдре захлебнулась слезами.

Драконица обхватила целительницу за плечи и, мысленно призвав кары небесные на супруга Дейдре, погрузила девушку в сон. Уложив леди Каделл назад в постель, она прикрыла ее одеялом и положила у ее лица букетик цветов — чтобы сны снились приятные. Или никакие не снились.

Внизу сидел Эйринн. Увидев тяжело спускающуюся Наирну он подхватился на ноги и бросился к лестнице — подстраховать пожилую драконицу.

— Что такое? Где девочка?

— Спать ее уложила, — Наи покачала головой, — ох, Эйри, что ж за зверство? Она ведь целительница, светлая душа — ни капли злости. Она честная, живет как дышит — искренне и справедливо, за что же с ней так? Она в себя пришла, едва осмотрелась и как заплачет. А я так испугалась, что сразу же ее в сон и погрузила.

— Они самые незащищенные, Наи. Я и Латриис, мы пытались что-то изменить.

— Ты со своей Латриис от совести бежал, как только старейшиной остался.

Всю ночь ей снились теплые и светлые сны. Утром Дейдре проснулась полная сил и желания жить и работать.

Комната в которой она открыла глаза дышала светом. Большое окно, теплый деревянный пол, кровать, стул, на котором стопкой была сложена одежда. Комод над которым висело круглое зеркало в простой раме. С другой стороны кровати маленькая тумбочка и платяной шкаф.

Дейдре разложила на постели одежду и начала разбираться, что и как носить. Как надевать светлый, облегающий низ она запомнила, как и имя хозяйки дома. А вот где то яркое, красивое платье — непонятно.