Пока он ехал, ко мне пришел человек от Соэрен. Вернее, от Саши. Обычный человек, никогда мною раньше не встречаемый. Даже не упырь. Он принес справки о смерти и все, связанное с погребением. Сказал, чтоб завтра утром за мной заедут, и мне нужно будет забрать родителей из морга. Одежду для них уже приготовили, гробы привезут завтра. Я только махнула рукой, давая понять, что мне не нужны подробности. Он кивнул и исчез.

Ярослав появился как раз тогда, когда я кормила Касика. Выглядел он ужасно.

— Тебе бы водки, — хмуро заметила я.

— У меня с собой, — ответил брат, не менее хмуро.

С собой у него был виски. Он предложил его и мне, но я только головой покачала. В итоге, братец в одиночку осушил почти всю бутылку, наблюдая за моими хлопотами над котом. Касику все еще было плохо, но смерть, кажется, отступила. Через смерть мне самой пришлось пройти, поэтому перепутать ее дыхание с чем-то еще было бы невозможно. Прислушиваясь к его слабому, но ровному дыханию и поглаживая мягкую шерстку, я облегченно вздохнула. Мама обязательно скажет мне «Спасибо» за то, что ее любимца выходили.

— А у вас есть семейные фотографии? — пьяно спросил Ярослав.

— Конечно, — кивнула я, вдруг со стыдом признавая, насколько редко фотографировала родителей.

Пока грузился компьютер, где хранились все мои фото, брат так же пьяно спросил:

— Ноута у тебя нет?

— Нет, — пожала я плечами. — Мог бы быть, но все деньги на шмотки уходят. Твоя сестра — заядлая шмоточница.

— Странно, ты такая спокойная, — произнес он, как-то слишком пристально меня рассматривая.

Наверное, нужно было смутиться. Но меня часто так рассматривали. Вампирская кровь на самом деле не делает человека красивым. Но она скрывает все, что было в его внешности непривлекательного, а привлекательное становится невероятно выразительным. Сложно пройти по улице, не обратив на себя внимание.

Интересно, а на Кирилла тоже так смотрят? Или он просто по улицам не ходит?

— Ты просто не видел, что сегодня было с тетей и бабушкой, — ответила я, стуча по клавиатуре. — Думаю, из трех женщин — Несуденко, оставшихся на этом свете, хотя бы одна должна быть нормальной в любых обстоятельствах.

Ярослав сел на самый край дивана, продолжая все так же сверлить меня взглядом.

— Нормальной тебя тоже сложно назвать, хитрюга, — сказал он порывисто.

— Что? — я повернулась к нему. — В каком это смысле?

— Это сложно объяснить, — замялся брат, потирая макушку. Собрать слова во внятные предложения у него явно не слишком удачно получалось. — Ты просто словно квинтэссенция… Как будто все, что в тебе есть — просто очень удачная личина чего-то другого.

Ого! Вот это белобрысый вискохлеб загнул!

— Братишка, знаешь, как-то я не очень поняла.

Я нашла фото, которые он хотел посмотреть, но предпочла сначала дослушать.

— Понимаешь, — Ярослав откинул прядь волос, падавшую ему на глаза, — ты — вроде бы во всех отношениях нормальная. Конечно, если человек ну уж очень нормальный, без всяких слабостей, это тоже как-то странно. Но у тебя слабости, вроде, есть. Это твое вязание… — он снова замялся. — Ты вяжешь, словно маньячка. И твой кот, — он неопределенно махнул рукой в сторону Касика.

Касик только смерил его презрительным взглядом и зевнул.

— Он зевает! — заорала я, забыв обо всем на свете.

— Что? — не понял Ярослав.

— Он зевает! Ты понимаешь? — с блуждающей улыбкой на лице я уставилась на брата. — Это значит, что ему хочется спать! Он устал за сегодня! Ярик, он выздоровеет!

Выражение лица Ярослава ничуть не изменилось.

— Ты так любишь этого кота?

— Конечно! — я боялась брать Касика на руки, но не нагнуться и не поцеловать его просто не могла. — Извини, что перебила. Так что ты говорил о моих слабостях?

— Говорил, что у тебя и слабости какие-то слишком логически выверенные и совершенные. Смотрю на все это и хочу заорать "Не верю!" За всем этим точно есть какая-то тайна. Только ее страшно раскрывать. Потому что ты отбросишь всю свою правильность и расшибешь всмятку.

Я только засмеялась. Бред какой-то!

— Братишка, по-моему, тебе пора спать. Давай включу колонку, чтобы ты смог умыться горячей водой…

— У тебя есть парень? — спросил он вдруг.

Я подумала о Кирилле. Потом о Юре, которого не видела уже более полугода. Он регулярно мелькал среди моих друзей на Вконтакте, но ничего мне не писал. В статусе у него стояло "Встречается с Галиной Бычко". Кажется, он очень быстро утешился после моего исчезновения и нынешний статус-кво его вполне устраивал. Мне же происходящее в его жизни было не ахти как интересно. Бычко, значит Бычко.

— Нет, у меня нет парня.

— Не удивительно, — ответил Ярослав. — Я бы тоже не решился иметь дело с такой странной мадемуазель, которая может меня прибить в темном углу на темной улице. Если б ты не была моей сестрой…

Я не успела затушить огонь, пылающий в моем взгляде, Ярослав тут же осекся.

— Прости, — пробормотал он, — я чушь несу.

— Да, есть немного, — согласилась я.

Он фактически сказал, что мужчины меня боятся, а потому бегут за километр. Нет, ну бред! Во-первых, я живу спокойно, никого не трогаю. Во-вторых, с чего бы Кириллу меня бояться? Он меня одной левой положит и раздавит. Да что там левой! Вообще-то, он сражается при помощи материализованной тьмы, ловко направляя ее на врага, а сам почти стоит и не шевелится. Это я до его уровня не дотягиваю…

— Ты расстроилась! — пьяно расстроился Ярослав. — Прости, сестренка, прости…

— Может завтра посмотрим фото? — спросила я.

— Завтра может и времени не хватить. Мне еще нужно будет показаться на работе, разобраться, что там за ситуация.

— А что там происходит? — главное было не показать свой интерес.

— Да все так оформлено, будто один из сотрудников проворовался. Но как-то слишком гладко вылизано… Я потому и заговорил о том, что ты слишком хороша сегодня, — Ярослав снова осекся. — Ладно, покажи фото.

К счастью, пока мы смотрели снимки, начиная с отсканированных еще с пленок и вплоть до самых последних, сделанных на хорошем цифровике, братишка успел слегка протрезветь. Он с интересом слушал рассказы о нашей жизни, а я сама увлеклась, вспоминая, сколько хорошего было нами пережито вместе. Просто не верится, что все закончилось.

— А это что за папка? — спросил Ярослав, увидев ярлычки не совсем обычных снимков.

— Да так, — хмыкнула я. — То, что я шью… Всякие мои хендмейды. Просто шмотки.

— Покажи!

— Ты же парень, — рассмеялась я. — Зачем тебе женские платья?

— Все равно, покажи.

Как ни странно, но коллекция фотографий сшитых мною вещей ему очень сильно понравилась. Ярослав почти сразу заявил, что его сестра — талантище, и подтвердил это, громко чмокнув меня в щеку. Я засмеялась. Все эти вещи лично у меня вызывали гораздо меньше восторга. Каждый стежок в них был знакомым, каждая складочка, и каждая ошибочка, делавшая их далекими от совершенства.

В конце концов, мне все же удалось загнать своего белобрысого братца в ванную, после чего он стал умолять меня позволить ему спать со мной на диване, а не в спальне родителей. Я уловила исходящие от него флюиды страха. Бедняга просто побаивался, что по его душу могут явиться истинные хозяева постели. Алкоголь ему, как ни странно, смелости не добавил. Пришлось позволить ему прикорнуть рядом.

— Только учти, я Касика тоже рядом положу. Ему будет холодно на полу!

— Ладно!

Я вдруг поняла, что рядом со мной коту будет не намного теплее. Жажда, давно не утоляемая, дала о себе знать, как только Ярослав перестал отвлекать меня разговором.

— Странная ситуация, — сказала я вслух задумчиво.

— Какая? — спросил он сонным голосом. — Что ты в постели с мужчиной, а этот мужчина — твой брат?

— Дурачок, — засмеялась я, все же признавая, что Ярослав — парень симпатичный, и если б не обстоятельства, он бы просто так не отделался.

Возможно.