— Я не могу! Это не правильно. В конце концов — это не законно! Средневековье какое-то.

— Ты смеешь еще говорить о законе? — Данталион разъярился не на шутку. Видимо мое замечание напомнило о недавнем унижении, поэтому когда он отдал приказ запереть меня в моей комнате я сопротивлялась не слишком активно.

Итак — меньше чем через неделю моя жизнь бесповоротно изменится, и то, что от нее останется, впоследствии будет принадлежать полукровке, которого я дважды пыталась убить. Но, как говорится, надо же с чего-то начинать?

Неделя прошла непозволительно быстро, и после мер, принятых Данталионом свобода стала для меня призрачной мечтой. Заходить ко мне разрешалось только Родгару, который пользовался этим достаточно часто, и Амели, молодой демонице, с кровью, слишком густо разбавленной человеческой. Оказывается, таких как она принимали в клан, но использовали исключительно как рабочую силу. Этот апартеид мог бы меня позабавить, если бы я не была настолько удручена мыслями о собственном будущем. И ведь винить в этом я могла только себя, ну еще судьбу, жизнь, проклятых демонов, но это ведь ничего не давало.

Ночью я так и не смогла заснуть. То и дело мрачные мысли сменялись фантазиями об удачном побеге, спасении сестры и спокойной жизни где-нибудь подальше от этого места. Но стоило открыть глаза и я снова оказывалась в комнате, из которой завтра, то есть уже сегодня, меня выведут на первую в моей жизни свадьбу. И если я что-то понимаю в жизни, она, скорее всего, будет для меня последней.

К утру у меня поднялась температура, и, придя меня будить, Амели, с неподдельной тревогой наблюдала мои неловкие потуги встать, не напоминая при этом больного с лихорадкой.

— Регина, если ваш отец узнает, что вы больны, он меня убьет, — присев рядом со мной, демоница закрыла глаза.

— А почему именно тебя? Это же я могу сорвать церемонию, — трудно говорить ехидно, при этом клацая зубами от холода.

— Но это я должна была заботиться о вас, — возразила Амели.

— Не переживай, — внезапно, не иначе как под воздействием температуры во мне проснулся здравый пофигизм, — не думаю, что моя болезнь может чему-то помешать. Вот если бы я умерла… да, это было бы неудобно.

Больше не обращая внимания на демоницу, я заперлась в ванной, пытаясь согреться подручными средствами — горячей водой и мыслью — то, что сейчас со мной происходит всего лишь пустяк по сравнению с вселенским злом и всемирным потопом.

Где-то через час, устав от вежливого стука в дверь, напевая себе под нос «у церкви стояла карета, там пышная свадьба была» закутавшись в теплый халат, я решила встретиться с проблемами лицом к лицу и вошла в комнату.

Никогда не понимала — почему невест начинают готовить с самого утра, особенно когда свадьба состоится на закате. Ну не могла я поверить, что прическа и облачение в свадебный наряд занимает столько времени. И слоняйся потом в этом платье целый день даже без возможности нормально прилечь. Не могла поверить, но пришлось. Порадовало (хотя не уверена, что сегодня мне подходит это слово) лишь то, что цвет наряда выбирает сама невеста. Видимо, браки у демонов были не так уж и часты, раз они оставили своему слабому полу хотя бы в этом свободу выбора. Чем я и воспользовалась, выбрав темно-красное платье с длинным рукавом, закрывающее спину и плечи, в меру открывающее грудь и ноги. Хотя, наверное, главным в вопросе выбора цвета были кровавые пятна на трех предыдущих платьях, которые мне пришлось примерить по настоянию Амели. Что поделать — раны на спине зажили не до конца, и хотя я теперь могла ходить не постанывая от боли, все же мне не улыбалось светить перед гостями доказательством отношения Данталиона ко мне.

Но сейчас я рассматривала себя в зеркало, поражаясь, насколько прическа, платье и макияж способны изменить человека. К несчастью, конечно, не настолько, чтобы его не узнанным выпустили из этого дома.

Вот чего я не ожидала, так это увидеть рядом с собой в зеркале Родгара. Видимо я потеряла бдительность, а заодно слух и осторожность. Что-то грубо сказав Амели, он отослал ее из комнаты и вновь повернулся ко мне.

— Ты прекрасна.

— Ты говоришь это чтобы порадовать счастливую невесту? — я смотрела на его отражение в зеркале рядом с собой, пытаясь понять зачем он пришел.

— Не только, — он усмехнулся, — ты же знаешь, что если бы это зависело от меня, никакой бы свадьбы не было.

— Но она будет, — возразила я, стараясь не расплакаться. А какого черта? Невесте же принято плакать в день свадьбы, так ведь?

— Я хочу сделать тебе подарок, — слегка нахмурившись, Родгар протянул мне небольшую коробочку, — надеюсь, тебе понравится.

— Что это?

— Открой, пожалуйста, — тихо попросил он, и я не смогла противиться его просьбе.

Это был кулон, старинный, даже на мой непрофессиональный взгляд. Кроваво-красный рубин на тонкой короткой цепочке в гранях которого отражалось мое удивленное лицо.

— Это совершенно излишне, Родгар, — я попыталась вернуть ему коробочку.

— Он твой, — возразил демон, внимая кулон и подходя ближе, — когда-то он принадлежал твоей матери.

С этими словами Родгар ловко застегнул цепочку у меня на шее. Склонившись к самому уху не сводя взгляда с наших отражений, он шепнул:

— Когда-нибудь он спасет тебе жизнь. Тебе нравится?

— Да, — призналась я, — но откуда он у тебя?

— Кое-что не смог найти даже Данталион, — загадочно ответил демон отворачиваясь.

— Спасибо, — внезапно вырвалось у меня.

— Значит ли это, что ты больше не держишь на меня зла?

— Не держу. Не гоже перед смертью портить себе кровь ненавистью, — добавила я уже про себя, глядя на выходящего Родгара.

Не знаю, почему этот брак у меня упорно ассоциировался со смертью. Возможно потому, что я совсем не так представляла свое замужество. И даже если отбросить романтические фантазии и снять розовые очки, эти представления и близко не стояли с тем, что мне предстояло сегодня. Валар — демон, и я пыталась ему навредить. Вряд ли теперь он испытывает ко мне добрые чувства.

День как не странно пролетел довольно быстро, и я совершенно не оказалась готовой когда в комнату вошла Амели и, смущаясь, протянула широкий черный плащ с капюшоном.

— Накиньте это, Регина. Вы сможете снять его только после церемонии.

Плащ полностью скрывал фигуру и в моем упорно ищущем выхода мозгу мелькнула шальная мысль — напасть на мою помощницу, связать ее по рукам и ногам, заклеить рот и закутав в плащ отправить вместо себя. Но мысль ушла, уступив место более здравой — не злить Данталиона больше, чем я уже разозлила. К тому же, судя по осуждающему взгляду Амели, она вряд ли бы смирилась с подобной ситуацией.

Пожав плечами, я, накинув капюшон, двинулась к выходу.

— Погодите, Регина, — остановила меня Амели, — вас должны проводить.

— Кто? — испуганно спросила я, представив рядом с собой Данталиона, по-отцовски волокущего меня к алтарю.

— Я, — со вздохом облегчения я вложила свою ладонь в сильную руку Родгара. Что же, на данный момент, несмотря на его чудное умение обращаться с плетью, он единственный, чье прикосновения я смогла бы выдержать. И вряд ли это имело какое-то отношение к предсвадебной лихорадке.

Словно во сне я миновала несколько коридоров, переходов и лестниц. Наконец мы достигли главного зала, и я остановилась, не решаясь сделать последний шаг. Родгар, все еще держащий меня за руку, замер рядом, терпеливо дожидаясь, пока я подниму на него глаза.

— Ты должна пройти через это, — тихо сказал он.

— Позаботься о моей сестре, — выдохнула я, и первой толкнула дверь.

Странно, но почему-то меня не смущало количество демонов, присутствующих на церемонии. Может быть благодаря тому, что я могла наблюдать за всем, скрыв лицо. Пройдя весь зал, я старалась не смотреть на высокого широкоплечего мужчину, ожидающего меня рядом с Данталионом. Глава клана находился во главе гладкого каменного алтаря, покрытого незнакомыми письменами. На алтаре лежал толстый фолиант, по краям горели свечи, издавая горький аромат.