— Ладно, я поговорю с Дженкинсом до конца рабочего дня, — пообещала Патриция. — Позвоню ему и договорюсь о встрече.

— Молодец, Пэт! Он выслушает тебя, не беспокойся.

— Не знаю, выслушает или нет, — нахмурившись, сказала Патриция, — но, во всяком случае, он узнает, какие мерзости происходят у него под носом.

Лайза одобрительно кивнула, но в ее глазах было больше сочувствия, чем надежды.

Патриция возвращалась с ланча одна, потому что общительная Лайза встретила кого-то из своих многочисленных знакомых и осталась выпить чашечку кофе. Патриция брела, почти не замечая прохожих, спешащих по своим делам. Ее голова была занята событиями, которые грозили потерей работы, доставлявшей ей удовольствие и приличный заработок в течение последних четырех лет. Патриция перебирала варианты, как выложит потрясенному Гарри Дженкинсу шокирующую правду о руководителе одного из важнейших секторов компании.

С одной стороны, поведение Кларка Дайсона представлялось абсурдным и почти нелепым. В газетах часто писали о сексуальных домогательствах, но, когда сталкиваешься в жизни с высокомерным стареющим облеченным властью ловеласом, ситуация выглядит жалкой и смешной. Кларк Дайсон заслуженно получил звонкую пощечину. И, хотя Патриция понимала, что ей будет неловко говорить на щекотливую тему с Дженкинсом, сделать это необходимо.

С другой стороны — Патрицию бросило в дрожь от этой мысли, — если она все-таки потеряет работу, для нее это станет катастрофой. Потеря заработка даже на короткое время пробьет брешь в ее не Бог весть каком хорошем финансовом положении, благодаря которому Патриция может содержать себя и оплачивать обучение Кони.

Когда Патриция переехала в Лондон пять лет назад, жизнь была гораздо проще, потому что она должна была заботиться только о себе. Она только что окончила университет и занималась поисками интересной работы. Семья ее — отец, мать и Кони, которая еще училась в школе, — благополучно жила в Шеффилде.

Внезапно жизнь счастливой семьи Лонгедейл резко изменилась — у отца случился обширный инфаркт, а мать тяжело заболела. Патрицию до сих пор преследовали воспоминания о том, как родители, превозмогая боль, улыбались своим дочерям. Она уже тогда осознавала, хотя и гнала от себя эти мысли, что ей предстоит пережить безвременную потерю обоих родителей. Росли счета за лечение, семейный адвокат, с которым ей приходилось теперь часто встречаться, выражал беспокойство по поводу плачевного состояния банковского счета Лонгсдейлов. Патриция понимала, что должна подготовить Кони к тому, что они скоро осиротеют.

Она как в воду глядела — не прошло и года, как отец с матерью один за другим сошли в могилу. Для обеих девушек началась совсем другая, самостоятельная жизнь.

Кони, хорошо окончив школу, поступила в университет. Сестры часто перезванивались, смерть родителей сблизила их.

Жизнь в столице требовала больших расходов, но неплохая зарплата, которую получала Патриция, позволяла если не роскошествовать, то хотя бы сводить концы с концами. Через два года Кони должна окончить университет, и тогда Патриция сможет с гордостью сказать, что желание их родителей относительно младшей дочери выполнено.

Но теперь все ее планы могли рухнуть из-за мести Кларка Дайсона. Кони уже начала подрабатывать, но ей не следует увеличивать нагрузку, поскольку это отрицательно скажется на учебе. Если Патриция потеряет место в «Хайтек Информейшн», ей придется очень быстро найти другую работу, причем зарплата должна быть примерно такой же.

Это не должно случиться, решительно подумала Патриция, когда лифт остановился на этаже, где она работала. Я не позволю Дайсону разрушить нашу с Кони жизнь. Как бы Джен-кинс ни отнесся к моим словам, я постараюсь убедить его в том, что говорю правду.

— Я же сказал вам, что мы снова столкнемся! — вывел ее из задумчивости низкий мужской голос.

Патриция подняла глаза и увидела перед собой Хедрика Мейсена.

— Мистер Мейсен! — удивленно воскликнула она. — Я не видела вас. Опять задумалась. Сегодня какой-то сумасшедший день.

— Рик, — поправил он, глядя на нее проникновенным взглядом.

— Да, конечно, — пробормотала Патриция, смущенно улыбнувшись, — Рик.

Он вернул ей теплую дружелюбную улыбку и признался:

— По правде говоря, я надеялся, что еще раз встречу вас сегодня. Вы можете оказать мне одну любезность? Если вы не против, разумеется.

— Пожалуйста, если это в моих силах, — с улыбкой ответила Патриция и добавила: — В чем я сомневаюсь. Я здесь мелкая сошка.

— Мне не совсем понятно, как в вашей компании обрабатывается поступающая информация, — объяснил он, пропустив мимо ушей ее ремарку. — Думаю, вы именно тот человек, который хорошо знает всю эту кухню.

— Вы переоцениваете мои способности, — смеясь, заметила Патриция, стараясь не выказать волнения, которое охватывало ее в присутствии Рика.

Она впервые обратила внимание на его черные волнистые волосы, с небрежной элегантностью зачесанные назад. Густая шевелюра хорошо сочеталась с игривой энергией, которая каким-то таинственным образом гармонировала с его мужественным, решительным обликом.

— Хотите ознакомиться с моей работой прямо сейчас? — спросила Патриция.

— Нет, не буду отвлекать вас от дел, тем более что у вас сегодня, как вы сказали, напряженный день. Как насчет ужина?

— Я не знаю... это так неожиданно... — пролепетала растерявшаяся Патриция. — Вы уверены, что не хотите поговорить с кем-нибудь из руководства компании?

— Абсолютно, — заверил Рик, явно забавляясь ее смущением. — В восемь часов подходит?

— В самом деле, мистер...

— Рик, — снова подсказал он, улыбаясь.

— Пусть будет Рик, — сказала Патриция. Его напористость уже действовала ей на нервы, но в не меньшей степени она была раздражена реакцией своего тела на его мужские флюиды. — Я действительно занята сегодня вечером.

Она подумала о предстоящем разговоре с Гарри Дженкинсом и решила, что ей надо морально подготовиться к нему. Рик Мейсен, в присутствии которого ее бросало в жар, вряд ли сможет помочь ей сконцентрироваться перед встречей с кадровиком.

— Тогда завтра? — продолжал он настаивать. — Вы очень поможете мне. Завтра вы свободны?

— Да. Но вы все-таки уверены?..

— Повторяю, — перебил он, — я совершенно уверен в этом, Пэт. Можно, я буду называть вас так?

Она растерянно кивнула.

— Я очень благодарна вам за то, что вы пригласили меня...

— Тогда договорились, — быстро сказал Рик. — Завтра в восемь.

— Хорошо, — сдалась Патриция. — Сейчас я вам дам свой адрес.

Она полезла в сумочку за блокнотом, чувствуя на себе теплый ласкающий взгляд Рика. Торопливо написав свой домашний адрес, она вырвала листок и протянула Рику. Он взял его, улыбнулся и ушел. Патриция отправилась на свое рабочее место.

У нее голова шла кругом от событий сегодняшнего утра. Вслед за угрозами подлого Дайсона лишить ее работы откуда ни возьмись появляется красивый Рик Мейсен и приглашает ее на ужин, даже не скрывая, что она ему понравилась. Патриция тоже не осталась к нему равнодушной, поэтому и не смогла придумать никакой подходящей причины, чтобы отказаться от приглашения.

Может, к завтрашнему дню действительно все уладится и она сможет расслабиться. Если, конечно, разговор с Дженкинсом закончится для нее положительно.

Сделав глубокий вдох, Патриция сняла телефонную трубку с намерением позвонить секретарше начальника отдела кадров и записаться на прием. Она не успела набрать до конца номер, как ее взгляд случайно упал на записку, лежавшую на пишущей машинке.

«Зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет завтра в десять часов утра». И размашистая подпись Дженкинса.

Патриция долго сидела, уставившись на лист бумаги. В последний раз она встречалась с Гарри несколько месяцев назад, когда принимали на работу нового сотрудника в ее отдел. За четыре года работы в компании Патриция впервые получила официальный вызов в кабинет к начальнику отдела кадров.