Рикардо подошел и встал рядом с ней, вглядываясь в ее выразительное лицо томно прищуренными глазами.

– Скажите, Моргана, есть ли в Англии некий молодой человек, который с нетерпением ждет вашего возвращения?

Моргана смерила его холодным взглядом:

– А какое вам до этого дело?

Рикардо улыбнулся:

– Ну какая же может быть другая причина, кроме того, что я нахожу вас упоительной? Вы красивая женщина, Моргана. И не притворяйтесь, что я первый мужчина, который говорит вам это.

Моргана совершенно невольно покраснела и сосредоточила все свое внимание на сливочно-белых лепестках магнолии, которая росла у стен гасиенды.

– Я и не притворяюсь, – сказала она, тщательно подбирая слова. – Предоставляю судить об этом вам – и вашему брату.

В глазах Рикардо горело непритворное восхищение, но внезапно выражение его лица резко изменилось, Моргана быстро оглянулась и увидела, что из кухни вышел мужчина и подошел к ним.

– Так вот ты где, Рикардо, – протянул Луис с прохладцей. – Да, я мог бы, конечно, догадаться.

Рикардо выпрямился и выразительно пожал плечами.

– Твоя распрекрасная пленница интригует меня, Луис, – лениво ответил он. – Ведь, когда наша мамочка возьмет ее под свое крылышко, нам уже не придется с ней так часто видеться. Наша мама очень строгая, – сообщил он Моргане с извиняющейся улыбкой.

Моргана нахмурилась:

– Не понимаю, какое отношение имеет ко мне ваша мама?

Луис нетерпеливо махнул в сторону Рикардо:

– Так, значит, мой брат еще ничего вам не рассказал, так я понимаю?

Рикардо невинно приподнял брови.

– Но я и не имел на это никакого права, – насмешливо возразил он.

Лицо Луиса потемнело.

– Да, тут ты прав. Ладно, Рикардо, оставь нас. Ты здесь не нужен.

Рикардо наморщил свой горбатый нос.

– Ах какой вы недобрый, патроно, – сказал он с напускным возмущением.

Луис с отвращением покачал головой, и Рикардо, слегка пожав плечами, отвесил шутовской поклон Моргане, таким образом откланявшись, и, сказав им обоим: «Адэус!», он обошел гасиенду, и Моргана догадалась, что у главного входа его ждет машина.

После того как он ушел, Луис сказал:

– Идемте. Поговорим у меня в комнате.

Моргана посмотрела на него с вызовом.

– Я предпочла бы разговаривать с вами здесь, – холодно ответила она, не желая заходить к нему: вчерашние воспоминания еще не выветрились из ее памяти.

Луис развел руками.

– Как пожелаете, – сказал он и посмотрел на Лючию, та, почувствовав его взгляд, согласно кивнула. Не говоря ни слова, старушка вышла из кухни, и они снова остались наедине. Тишину нарушал только шорох листьев и возня щенят за домом.

Луис большими шагами прошел к широкому очагу и встал спиной к огню, сложив руки на могучей груди и всем своим видом давая понять, что он – надменный и всесильный лорд Ла-Навы. Моргана вздрогнула, сама не понимая почему. В нем было нечто невыразимо и тревожно мужественное, его холодное равнодушие словно бросало вызов ее женской природе, но сейчас она не могла позволить себе так смотреть на него. Вчерашний срыв, когда Луис совершенно потерял контроль над собой, не был вызван личным намерением, а то, что он так резко оставил ее при появлении Рикардо, было само по себе оскорбительным. В эту минуту он презирал себя за то, что произошло, в этом Моргана не сомневалась, но ее он презирал еще больше.

В этот момент он сказал:

– Как обычно, из-за туманных намеков Рикардо то, что мне предстоит вам сказать, стало несравнимо труднее.

– Почему? – резко спросила его Моргана. – Что бы он ни говорил, вы все равно настоите на том, чтобы все было сделано по-вашему. Не важно, предвосхитил вас Рикардо или нет, – результат будет не менее унизительным. Продолжайте – скажите мне наконец, что решила ваша мама!

Луис прищурил глаза:

– Вы унижаете и меня, и мою мать!

Моргана поджала губы:

- Но ведь это единственное, что мне остается, не правда ли?

– Нет! – Голос у него сорвался на крик. – Вам чертовски повезло. Пока вы были здесь, никто не покушался на обладание вами! А очень легко все могло быть как раз наоборот.

Моргана вспыхнула:

– Вы, похоже, не можете понять моего состояния! Да, физически мне не причинили никакого вреда, тем не менее вы не смеете отрицать, что морально я заложница ваших измышлений! – Она вздохнула. – Ну хорошо, продолжайте. Так что решила ваша матушка?

Луис вытащил из кармана сигару.

– Сегодня вы уедете отсюда. Вы будете жить в доме моей матери в другом конце долины и останетесь там до того времени, пока не настанет пора вас отпустить. – Он прикурил и глубоко затянулся. – Я понятно выражаюсь?

У Морганы словно комок застрял в горле.

– Жить в доме вашей матери! – слабым эхом откликнулась она. – Но почему?

Луис поднял черные брови:

– Она не желает, чтобы вы находились здесь.

Моргана внимательно посмотрела на него:

– Понятно.

– Она считает неприличным, чтобы молодая женщина жила в моем доме, и, должен вам признаться, я с ней совершенно согласен.

Моргана глубоко вздохнула:

– Почему? Почему вы хотите, чтобы я уехала отсюда, куда вы, кстати, сами же меня и привезли?

– Да, вас привезли сюда по моему приказу, – сказал он внезапно охрипшим голосом. – Но не для личных нужд.

– А теперь вы сочли, что больше не можете позволять мне оставаться здесь. Почему? Потому что ваша мама так повелела или из-за того, что случилось вчера ночью?

Непроницаемое выражение лица Луиса не изменилось, ни один мускул не дрогнул на нем.

– Мы не будем обсуждать событий прошлой ночи.

– Ах вот как! Почему же? Вы стыдитесь этого? Или находите это отвратительным? Неужели плотские желания настолько дурны для человека вашего положения? – Моргана специально издевалась над ним, стараясь задеть так же сильно, как и он задел и оскорбил ее.

Луис сжал кулаки:

– Не испытывайте меня, Моргана. То, что было между нами, – результат случайной цепи совпадений, которые обострили наши чувства и завладели нашими эмоциями. Как бы я ни сожалел о происшедшем, все же должен заметить, что другая женщина не выказала бы такой готовности и поощрения!

– Да как вы смеете! – Моргана пришла в ужас. – О да, я презираю вас, вы слышите, я вас презираю! Вы даже не можете признать за собой нормального влечения к женщине, вам нужно все исковеркать, разрушить своим изуверским анализом! Всемогущий О Халкао не может снизойти до слабостей простых смертных!

Луис шагнул к ней, и ее сердце запрыгало у нее чуть ли не в горле, но он с мрачным ругательством отвернулся и засунул в рот сигару, причем пальцы его слегка дрожали.

– Не стану ввязываться в мелкие пререкания с вами, Моргана, – сказал он, с трудом сдерживаясь. – Разумеется, вы вправе иметь обо мне свое мнение. – Он характерным жестом приподнял плечи. – Тем не менее независимо от ваших личных желаний вы будете жить в доме моей матери и делать то, что я вам скажу.

Моргана сгорбилась, признавая свое поражение. Как и всегда, последнее слово осталось за ним.

– Когда я должна переехать? – спросила она обиженно.

Луис посмотрел на часы:

– После обеда можете немного отдохнуть, а потом мы поедем. До дома невозможно добраться на машине. От озера мы поедем верхом.

– Я не умею ездить верхом, – холодно напомнила ему Моргана.

– Тогда вам придется научиться, – резко ответил Луис и, распрямив плечи, снова повернулся к ней. – Простите меня, Моргана, но или вы будете вести себя прилично на вилле Каррилхао, или вам придется узнать, что даже мое терпение может истощиться.

– Вы угрожаете мне, сеньор? – спросила Моргана.

Луис смерил ее грозным взглядом.

– Может быть, – глухо произнес он.

После полудня солнце все еще горячо припекало, но попутный бриз развевал волосы Морганы, и они струились по ее спине светлым шелком. Ее лошадь, серая, хорошо выезженная кобыла, шла спокойным шагом, и теперь, когда се первый страх от того, что она оказалась в седле, прошел, Моргана поняла, что ей нравится верховая езда. Было необыкновенно приятно и радостно предоставить лошади идти самой – Консуэла, так звали это великолепное животное, казалось, и так хорошо знала дорогу.