Время шло. Директор не спешил вызывать к себе Алексу, она, сидя вечерами в общей гостиной, думала о предстоящей встрече и «вынесении приговора», но все реже и реже. Новые уроки, люди увлекали ее все больше и больше.

В один их таких вечеров, когда уроки уже кончились, и нагруженные домашним заданием ученики возвращались в общую залу и рассаживались по своим любимым местам, на доске объявлений появилась заметка для первого курса.

— Алекса, ты видела, что завтра у нас первый урок полетов? — спросил Ян, падая в соседнее с Алексой кресло, его сумка шмякнулась тут же.

День выдался тяжелый, да еще и Зельечаровничество последним уроком. Зельц им столько назадавал, что все выходные уйдут на одно домашнее задание.

— Да, видела, — рассеянно ответила Алекса. — Только, что же это за урок получится, если даже летать не на чем?

— Так вот этим и займутся. Теперь у каждого будет свой летательный аппарат, — жизнерадостно ответил Ян. — Здорово, правда, Мишель?

В соседнее кресло с таким же шумом опустился второй друг Алексы.

— Зельц сдурел. Столько задавать! — воскликнул он, прослушав вопрос Яна.

— Ну, если не валять дурака в субботу, то все успеешь, — заметила Алекса.

— Все равно он сдурел, — упрямо повторил Мишель. — Так, что там с уроками полетов?

— Завтра первой, — ответил Ян. — Как ты думаешь, на чем будешь летать?

— Надеюсь, не на унитазе, — мрачно предположил Мишель.

— Не на унитазе, так в ванной, — усмехнулся Ян.

— Ага, в душе! — согласно хмыкнул Мишель.

— Что это вас на сантехнику потянуло? — улыбнулась Алекса. — Ничего более удобного в голову не приходит? Ну, там, кровать, диван, на худой конец, кушетка.

— Ну, нет! — в один голос отказались Мишель и Ян.

— Кровать слишком громоздка, на ней в нардаэ не поиграешь.

— А кушетка непрактична. Ее же ветром снесет, — продолжил Мишель.

— Зато удобно, — заметила Алекса, но все же спорить не стала.

Следующий день начался как-то странно. С ночи еще зарядил дождь и, видимо, утвердился надолго, так что первокурсники уже отчаялись попасть на урок полетов. Он должен был проходить в школьном дворе, но там было даже ходить опасно, не то что учиться летать. Скользкие тропинки, огромные лужи, мокрая трава, которая еще не совсем пожелтела к концу октября — все это не внушало полной уверенности в твердом стоянии на земле. Позавтракав и отправившись на Колдосторию, все были в предвкушении наискучнейшего урока. И профессор Мшаник не обманул их ожидания. Серое небо, сумрачный класс и монотонное бормотание могут усыпить даже самого неугомонного ученика. Первокурсники, вяло шумевшие перед уроком, сами собой угомонились и постепенно перешли в пограничное состояние между сном и бодрствованием. Только Веня непрерывно скрипел пером, записывая все за профессором Мшаником. Этот монотонный скрип тоже не способствовал пробуждению. Но он был не единственным исключением. Нафаня откровенно спал, не утруждая себя даже имитацией внимания. Профессор Мшаник изредка бросал на него страдальческие взгляды, но никаких особых мер не предпринимал. Насколько поняла Алекса, главным правилом в этой школе было не принуждение к учебе. Хочешь — учись, не получается — подходи после уроков, отрабатывай, сиди в библиотеке, а не хочешь, что ж твое дело, главное, не мешай другим получать знания. Нафаня не мешал. Она мирно спал, улегшись на парту.

Когда, наконец, Колдостория кончилась, все с облегчением встрепенулись и поплелись на Боевую магию. Вообще-то, Колдостория включала в себя многие интересные для Алексы темы, но иногда (довольно часто) они оставались незамеченными, и в последствии приходилось наверстывать упущенное по книгам.

Начавшийся урок Боевой магии был продолжением предыдущего. На прошлом уроке они проходили заклятье иллюзии. Для первого курса необходимо и достаточно было научиться простеньким иллюзиям типа: звона, искр и ощущения ветерка только для одного человека. Но даже это получалось далеко не у всех. Сегодня был уже второй двухчасовой урок по иллюзорной магии, прошлый не увенчался успехом для большинства первокурсников. Алексе к концу урока, конечно, удалось соткать галлюцинацию звона для Яна, хотя и не самую сильную. Сегодня им предстояло разобраться с искрами.

— Афенгито! — воскликнула Алекса, направляя палочку на Мишеля. — Ну что?

— Ничего, — покачал головой Мишель, с которым в паре работала Алекса. — Афенгито!

— Тоже ничего, — покачала головой Алекса.

— Заклинание искр действует на глаза, а не на уши, как вы поняли. Поэтому нужно изменить поток силы. Обмануть глаза сложнее, чем уши, но у вас должно получиться. Попробуйте найти ключ.

— Попробуйте найти ключ, — пробормотала Алекса. — А где его искать? Афенгито!

Алекса попробовала изменить поток силы, слегка подняла его и раздвоила, как бы направляя к глазам, но раздвоение было уже, чем со слуховыми галлюцинациями, а поток был сильнее. Так как глаз был устроен сложнее, чем ухо.

Мишель вдруг взмахнул руками, отгоняя что-то невидимое. Потом сделал шаг назад и в изумлении остановился.

— Что это было? — спросил он, не понимая.

— Думаю, у мисс Сильмэ получилось заклинание, — ответила ему профессор Мэтаре. — Какого цвета были искры?

— Голубого, — не задумываясь, ответил Мишель.

— Прекрасно. Александра справилась с заданием. Теперь и вам следует научиться иллюзии искр, — сказала профессор, что-то помечая в журнале, и отошла к другим парам.

— Как у тебя так быстро получается? — удивился Мишель. — Что ты такое делаешь?

— Ищу ключ, — жизнерадостно ответила Алекса, и Мишель начал практиковаться в иллюзорной магии.

К концу урока у всех худо-бедно получился хоть сноп иллюзорных искр. Только не все они устроили профессора Мэтаре. Когда часы затряслись, показывая на бокал, профессор Мэтаре отпустила класс, задав наименее удачливым отработать заклинание иллюзорных искр в свободное от уроков время.

— Ох и странное же это заклинание, — сказал Ян, по дороге в Главную залу на обед.

— Чем оно тебе не понравилось? — спросила Алекса.

— Да кто, что хочет, то и видит. Я вот, например, просто блеск увидел. Ничего похожего на искры, а Мэтаре засчитала это как правильно выполненное заклинание. Зато, когда Бела сказала, что видела зеленые искры, профессор сказала, что я совсем не слушаю объяснений и делаю все наоборот.

— Стало быть, блеск, по ее мнению, ближе к нормально выполненному заклинанию, чем зеленые искры, — коротко и ясно ответил Мишель. — И знаешь, в чем-то я с ней согласен. Зеленые искры — это что-то из ряда фантастики.

Ян мстительно глянул на Мишеля.

— А, собственно, почему и впрямь зеленые? Почему не желтые, не черные или белые? — спросила Алекса.

— Наверное, потому что, когда я заклинание произносил, то посмотрел на Веника, а он был такой зеленый!

— Так это потому, что Сено ему иллюзию отрубленных рук сотворил. Вот он и позеленел, — вспомнил Мишель.

— Симеон создал иллюзию отрубленных рук? — поморщилась Алекса. — А не сложновато ли для того, кто и со звуком разобраться толком не смог?

— Кто знает, может это вовсе и не иллюзия. Он ведь Зельечаровничеством занимается серьезно, может, это какой ингредиент? — не стал спорить Мишель.

— Ну, вовремя вспомнили. Тема как раз прямо к столу, — недовольно заметил Ян.

После обеда, на который давалась большая перемена, первокурсники поспешили на Биомагию. Сегодня был не самый интересный урок. Профессор Лилея обещала им рассмотреть свойства укропа. Первокурсники без особого энтузиазма прошли в теплицу, где их уже ждала профессор в своем неизменном переднике. Урок прошел довольно быстро, хотя ничего особо интересного Алекса не услышала, кроме того, что укроп является частым ингредиентом зелий.

После Биомагии Алекса, Ян и Мишель вышли во двор школы. Дождь к счастью почти кончился, хотя солнце не спешило выглядывать. Шагая по мокрой траве к небольшой поляне перед озером, друзья, не переставая, обсуждали летательные аппараты, которые бы были идеальны для полетов.