Мы ждали их около сорока минут. Я предположила вслух, что Питера провели по самым безумным реальностям, и ребята расхохотались.

– Сам напросился, – хмыкнул Ойло. – Кстати, как вам гости? С моими ушами, ёлы-палы, только по балам ходить…

– Разворчались, – кивнула Нора. – Недоумевают по поводу нас. Например, какая-то дама называет «самозванцами». Общество зануд и лицемеров!

– Весело, – улыбнулся Ойло. – Подумать только, как с этими людьми будет приятно общаться! Примерно как с главой поселения у нас на Аргоне. Или со священником Безликого.

– Не напоминай, – хмыкнула я.

– А к нам с Рутой приходили в тюрьму, – сказал Эван. – Говорили покаяться и отдать себя в жертву Безликому во благо и процветание народа арг.

– Арг? – переспросил Алеард.

– Так они себя называют: народ Арг, – сказал Ойло. – Чаще, конечно, просто аргонцы, но им больше нравится первый, пафосный вариант.

– Ребят, – позвал вошедший Лар, – пора. В зале уже ждут. Где брат?

– Они с Питером за Промежутком.

– Мою ж королевскую мантию, да в!.. – долетели из тумана слова, и вслед за ними появились и ушедшие. – Отцу ни слова, а то его раньше времени удар хватит…

– Удар хватит ваших гостей, – вызывающе сказала Нора. – Они решили, что мы здесь сплошь какие-то оборванцы и растяпы.

– Ничего они ещё не решили, – покачал головой Питер. – И сделают, как я им скажу. Идемте.

В зале народу было не протолкнуться. Я прижалась к Алеарду боком, крепко держась за его руку. Ну и пусть, что так ходить не положено по этикету. Всегда нужно оставаться собой, тем более если путешествуешь. Так недолго забыть, какой мир тебе родной.

Все бродяги встали единой толпой, поближе к медведям. Питер, Маир и Лар вышли в центр залы.

– Уважаемые собравшиеся! – зычным голосом сказал принц. Все глаза тотчас устремились на него и шепоты стихли. – Поприветствуем молодых властителей Арнэ!

Толпа отозвалась громкими аплодисментами. Ещё бы! Два завидных красавца-жениха, как выразился сам Маир.

– Думаю, могу позволить себе от лица братьев представить наших друзей, гостей с Севера и с островов Арата. Прошу относиться к ним с почтением, и пусть вам дано будет знание: родовитостью они не уступят клану Деверо.

Всё это произносилось твердым голосом, негромко и резко. Питер привык, что, куда бы он ни отправился, его будут слушать в полной тишине. Я против воли улыбнулась: принц относился к тому типу мужчин, которым палец в рот не клади – накинется и оттяпает вместо пальца ухо, глазом моргнуть не успеешь.

Алеард тоже усмехался, и так мягко, по-доброму, что мне захотелось его поцеловать.

– Маир, – склонил голову Питер.

– Питер, – весело отозвался Маир.

Кристиан рядом со мной едва слышно хмыкнул. Теперь не придется ничего сочинять. Хотя я и не представляла, что рассказывать об Аратских островах, ведь мы там никогда не были.

Питер сердито оглядел залу и дал слово Маиру, а после начался длительный обряд представления, когда все подходили к ребятам и высказывали почтение. Многие приехали с подарками, среди которых самыми популярными были книги и оружие. Один толстый господин подарил боевой топор с огромным белым камнем на рукояти. При виде него Ойло начал едва слышно смеяться. Наверняка представлял, как «удобно» держать такой в руках, тем более когда самоцвет будет мешать при каждом движении. Пожилая дама преподнесла парадный костюм, расшитый жемчугом, и тут уж даже Нора заулыбалась.

Я вздохнула с облегчением, когда начались танцы. Просто стоять на месте было тяжело, даже ноги затекли. И разнообразные дары, на которые все мы смотрели с любопытством, уже не отвлекали.

Однако важные господа, которые неизменно хотели пригласить меня на танец и были вежливо отшиты Алеардом, стали поводом скрыться на балконе, где я исполнила, и не один раз, своё недавнее желание.

– Эти веревки не выходят у меня из головы, – сказал Алеард, когда у обоих начали болеть губы.

– У меня тоже. Ни с того ни с сего… Кто и что нам хотел этим сказать?

– Вот и я о том думаю, – улыбнулся он. – Да только в голове пусто. Кстати, Маир предложил устроить альтернативный бал, когда все разъедутся. Так сказать, для своих. Вот Крис обрадуется! Он здорово танцует.

– То есть намечается долгожданное бешенство? – рассмеялась я.

– Угу, – кивнул Алеард. – Но нам ещё нужно дождаться, пока всё закончиться, и ребята проводят каждого и каждую в их комнаты, устроят и обласкают как положено, потом дожить до утра… Мало ли что там ночью произойдет?

– Нам точно будет не до остальных, – сказала я, трясь щекой о его руку.

Алеард рассмеялся тихо и ласково.

– Котенок… Неохота мне, честно говоря, торчать на этом торжестве. Да и Маир с Ларом не рады принимать этих «веселых» гостей. Вот в Грозовом мире всё шло как надо. Я бы вернулся туда с тобой, но мы оба знаем: там нам не обрести дом.

– А может, получится?

Он покачал головой и погладил меня по волосам.

– Нет, малышка. Не получится. Мы должны продолжать искать Трогию. Я чувствую, что именно там можно найти ответы и самих себя – новых, лучших, более зрелых и в то же время бесшабашных и счастливых в своей взрослой глупости.

Мы замолчали, глядя на темный лес. Было тепло, на Атории стояла прекрасная летняя ночь. Алеард встал позади, положил ладони на мои руки, лежащие на перилах.

– Здесь красиво. Иногда кажется, будет нелегко выбрать из такого количества прекрасных миров, но потом понимаешь – свой мир, как и своего человека, узнаешь сразу.

– Для нас это верно, – ответила я. – А кому-то нужно время. Я всегда думала, что любовь – она непременно с первого взгляда, но это не так.

– Не всегда так, – кивнул Алеард. – Влас рассказывал мне, что они с Анной вообще сначала друг на друга внимания не обращали.

– Алеард, ты скажешь им… Ну, о том, что ты «неземной»?

Он рассмеялся.

– Неземной, ага. Думаю, они и так предполагают что-то подобное. Не может же ребенок падать с неба и ничего не помнить, к тому же чудить с игрушками (а я уже в раннем детстве чудил), фокусничать напропалую.

– Вот почему ты можешь лечить!

– Да. Не знал, куда мне деть свои силы, те, что открылись после Промежутка. Был не как другие, а это всегда сложно принять. Не ведал, откуда эти способности появились, что было ещё хуже.

– Хорошо, что приемные родители не воспринимали твой дар как нечто аномальное.

Алеард усмехнулся:

– Мы на эту тему с ними не говорили. Да и что я мог сказать?

Вдоль кромки леса неспешно шел темный конь. Мы не сразу увидели его, ведь стояла ночь. Конь не выглядел потерявшимся, растерянным или истощенным. Он ступал уверенно, иногда останавливался и как будто хотел поесть, склонялся к траве. Но ничего в рот не брал. Мы наблюдали за ним.

На балкон вышел Кристиан, а за ним Ойло. Они встали рядом с нами.

– Натанцевались? – хмыкнула я.

– Было бы с кем, – проворчал Кристиан. – Что ни девушка, первый вопрос: в каких землях находится мое поместье? А я откуда знаю, в каких? Подошел проконсультироваться с Маиром, так вместе только ржали, ничего путного не придумали…

Мы рассмеялись.

– А я так и сказал: живу на Луне, – широко улыбнулся Ойло. – Всегда интересно посмотреть на реакцию девушки, когда перед ней такой психопат, как я.

– Скажешь тоже! – пихнула его я.

– Ты за меня всё время заступаешься, Фрэйа, – хитро сощурился трог. – Мне вообще можно что угодно вытворять! Вот что значит настоящий друг.

Я погладила Ойло по голове, и он как всегда смешно хрюкнул от удовольствия. Вороной поглядел прямо на нас. На фоне черного леса треугольная отметина на его морде ярко горела. Мне почему-то вспомнился тот белый пёс у нас на земле. Наверное, взгляды зверей оказались похожими.

– Что за коник? – спросил Кристиан.

– Понятия не имеем, – ответил Алеард.

– Приблудный какой-то, – предположил Ойло. – Выглядит ухоженным.

Конь притопнул копытом и удалился в чащу.