Вот здесь Ирина Геннадьевна наконец испугалась. Короткая схватка объяснила ей смысл сообщения Дениса. И не стало решительного и целеустремленного начальника, а осталась побледневшая, с дрожащими губами женщина.

Василий Степанович сорвал трубку телефона, застучал пальцем по наборной клавиатуре. Одновременно он коротко приказал Егору:

— Приведи его в себя. Нужно выяснить, сколько у нас времени.

«Заяц» и сам уже ворочался на полу, пытаясь подняться. Егор подступил к нему, примериваясь, как бы схватить поудобнее.

У охранника на другом конце провода не отвечали. Он нажал сброс, стал было набирать другой номер, но передумал. Бросил трубку, нагнувшись, подхватил «зайца», рывком поднял на ноги. Несколько раз несильно хлопнул ладонью по усатой морде. В глазах инопланетянина появилось осмысленное выражение.

— Н-ну! — грозно сказал Василий Степанович. — Когда твои должны прилететь?

Одежды на «зайце» не было никакой и охранник сгреб его за мех на груди, тряся для убедительности. Голова у инопланетянина моталась из стороны в сторону, запрокидывалась назад. Наконец он выдавил:

— С-сейчас…

— Когда — «сейчас»? Конкретно!

— Уже сейчас…

— А, ч-черт!

Василий Степанович разжал пальцы, и «заяц» осел на пол.

— Александр Иванович, Ирина! Поднимайте детей и быстро все в подвал. Времени нет уходить! Держи! — Он вытащил из-за пояса пистолет пришельца, бросил его Егору. — Станешь на входе, наблюдай. Огня не открывать до последней возможности.

— А ты? — спросил Егор.

— Я в дежурку. Надо связаться с нашими, подмогу вызвать. И оружие кое-какое у меня там. Да, Александр Иванович, этого с собой захватите — он пнул сидевшего на полу «зайца». — Если будет шебуршиться, дайте пару раз по ушам.

Егор, держа оружие на отлете, стволом вверх, другой рукой приобнял Дениса за плечи, прижал к себе.

— Пап, я с тобой!

— Не дури, не время сейчас!

— Ну, па…

— Подумай сам, ты же уже взрослый! Здесь такое может начаться! Ребята испугаются, их успокаивать придется. Я на тебя надеюсь. И вот еще что, — он понизил голос. — Поручаю особо — следи за взрослым. Во все глаза следи. А то мало ли что… Усек?

Денис улыбнулся.

— Усек.

— Ну, давай, беги!

Стоя у входных дверей, Егор думал о странности всего происходящего с ним сегодня. Еще утром он возился со своими бумагами, тяготился этим и искал повод, чтобы отложить нудную работу на потом. А теперь кто знает, когда будет это «потом»? И будет ли…

И еще думал он о том, что вот уже второй раз в своей не очень длинной жизни приходится ему с оружием в руках противостоять силам, пришедшим из таких глубин космоса, о которых большинство людей на Земле и не задумывается. Действительно, странное занятие — воевать с инопланетянами! И хотя в Николеньках у него была всего лишь старенькая двустволка, а сейчас пальцы сжимали рукоятку несравненно более мощного оружия, все же очень хотелось, чтобы окончилась эта история как и тогда: мирно, без крови, без необходимости стрелять. Все равно в кого: в людей или в инопланетян. Он знал, что если придется, то он будет стрелять, защищая своего сына, чужих детей, дядю Сашу, Ирину, себя. Слишком хорошо помнились кадры прошлогоднего фильма и свежо было воспоминание о выстреле в подвале пансионата. Те, что прилетят, церемониться не будут. А все-таки лучше обойтись без стрельбы…

Егор, услышав шаги, выглянул наружу. Было темно, освещалась только аллея. Из-за поворота выбежал Василий Степанович. В руках у него был автомат с очень коротким стволом.

— Ну что, тихо?

— Да, все в подвале.

Охранник был собран, зол, но одновременно и весел. Это была его атмосфера, он, наконец, действовал, жил. Кончилось полусонное прозябание на проходной. То, к чему его готовили и что могло никогда не случиться, начиналось.

— Всех поднял по тревоге. Представляю, что там сейчас делается. Может быть, успеют. Ладно, оставайся здесь, а я к себе. Так нам сподручнее будет. — Посмотрел вверх, на звезды. — Не летят что-то…

Егор спросил озабоченно:

— Может быть, успеем детей за территорию вывести?

Вдали, в темноте, возникло низкое, быстро усиливающееся гудение.

— Поздно, — сказал вдруг севшим голосом Василий Степанович. — Вот они… — и рванулся по аллее, успев крикнуть через плечо: — Держись! Ни пуха!

— К черту, — сказал Егор. Или, вернее, хотел сказать, но лишь пошевелил пересохшими от волнения губами.

Гул разрастался, и теперь уже понятно было, что идет он откуда-то сверху, что это действительно корабль инопланетян, а, значит, подмога не успела и придется им двоим защищать пансионат.

Гудение стало еще громче, в окнах задребезжали стекла, все сильнее и сильнее. Егору показалось, что еще несколько секунд — и они разлетятся на куски. Но, достигнув просто невероятного уровня, гул внезапно смолк. Корабль сел у ворот пансионата.

Что там происходило, Егор видеть не мог. Вновь, как несколько часов назад, у входа в подвал, он напряженно вслушивался в звенящую тишину, пытаясь представить, что делает Василий Степанович.

И события не заставили себя ждать. Несколько раз сильно полыхнуло огнем, пробившимся даже сквозь густую стену деревьев, со стороны ворот раздался грохот, словно обрушился огромный металлический лист.

Потом у поворота показался охранник. Упав на одно колено, он вскинул на плечо короткую толстую трубу. Сзади из трубы ударил сноп пламени, расплылся клуб белого дыма, за деревьями опять полыхнуло и раскатился гулкий удар. «Гранатомет», — понял Егор.

Василий Степанович вскочил, побежал к дверям пансионата, а на том месте, где он только что был, что-то вспыхнуло так сильно, что Егор невольно зажмурился. А когда открыл глаза, охранник, задыхаясь, стоял уже рядом с ним.

— С-собаки… — прорычал он, рукавом пиджака размазывая копоть и пот по лицу. — Переговоры, говоришь? — Оскал его был страшен, глаза почти белые от ярости. — Какие там переговоры! Сразу ворота взорвали! И слова не дали сказать! — Он вновь отер лицо, еще больше размазывая черные полосы по лбу и щекам. — Ну да я им гранату прямо в борт влепил. Хоть и не пробил, зато шуму наделал! Теперь дважды подумают, прежде чем подойти!

— Что там, Василий? — спросил Егор, держа под прицелом поворот аллеи и ожидая, что вот-вот покажутся «зайцы».

Охранник сбросил на пол какие-то сумки, принялся перезаряжать гранатомет.

— А хрен его знает! Я ведь и разглядеть-то как следует не успел. — Руки у него работали автоматически, четко и точно. Чувствовалось, что заряжать гранатометы он умеет и любит это дело. — Собирался с ними поговорить, может быть, время потянуть до подхода наших. Думал — а вдруг договориться можно? Кой черт! Как дали они из чего-то — ворота вдребезги, стена дежурки в пыль. Еле выскочить успел. — Он вдруг усмехнулся. — Не боись, мужик, по дому они так палить не будут, побоятся детей задеть.

На аллее замелькали какие-то тени, и Егор автоматически нажал на спуск. Свист, вспышка — и сосну, высокую и стройную мгновенно охватило пламя, осветив часть рощи.

— Ишь ты, — сказал Василий Степанович. — Здорово бьет! Но ты все-таки побереги заряды. Еще пригодятся. Нам бы минут двадцать продержаться.

Егор удивленно глянул на него. В голосе охранника прозвучала явная тоска. «А ведь и он боится, — подумал Егор. — Да не машина же, живой человек. Кому умирать хочется?»

Охранник приоткрыл узкое окно справа от дверей, положил гранатомет на подоконник, передернул затвор автомата.

— Ты ручную гранату бросить сможешь? — спросил он.

— В армии один раз было.

— Ну, разберешься. В сумке несколько штук. Это так, на всякий случай, если прорвутся.

Несмотря на серьезность, даже трагичность их положения, Егор не сдержал улыбки.

— У тебя что, целый арсенал был в дежурке?

— А ты как думал? — подмигнул охранник. — Это я не все еще дотащить смог. Людей бы нам сюда побольше.

— Слушай, а повар?

— Эта гнида? Он одного «зайца» испугался из-за своего оклада. А тут их сколько? И не о деньгах, а жизни речь идет. Ничего, выкарабкаемся — и с Валерой разберемся. Собственноручно морду набью!