- Да чего ты затрясся-то, не тушуйся, тут, во дворе все свои... - он доверительно улыбнулся и этак покровительственно хлопнул соседа лапищей по плечу.

Сашка быстро выбросил свой сверток в контейнер и с опаской взглянул на Димку. Экий громила, аж поджилки трясутся! Такой одним пальцем дух из тебя вышибет. И старше он на два года - ему шестнадцать уже, и ребята, с которыми он в дружбанах, говорят, прошлым летом киоск гробанули... Мать, как огня, боялась этой компании, и пуще глаза старалась уберечь от неё его, Сашку. А теперь матери нету, а он стоит во дворе, и над ним как медведь нависает этот пацан с ухмыляющейся физиономией. И получается, что, пожалуй, и хорошо, что до сих пор он в тепле и покое жил, а теперь вот его выпустили из клетки, а вокруг-то не зоопарк - вокруг джунгли...

- Да нет, я ничего, - Сашка пожал плечами, стараясь выглядеть независимо. - А мать... в больнице она.

- Это я и без тебя знаю. Будешь навещать - привет ей от бабки моей передай. Очень бабка моя за мать твою переживает. Гостинцев хочет ей передать. Слушай... - Димка двинул к подъезду, кивком головы веля соседу следовать за собой. - Ты, значит, один теперь?

- Только до завтра, - пролепетал Саня, холодея. - Завтра тетка приедет, будет тут со мной жить.

- Так то завтра! - хохотнул Димка. - А сегодня, слышь... - тут он понизил голос и заговорил с интонациями заговорщика. - Давай-ка двигай, ставь чайник, я тебе одну потрясную вещь скажу.

Сашка безропотно выполнил пожеланье соседа, и скоро они сидели у него на кухне и пили чай.

- Ну вот, слушай сюда, - сообщил Димка. - В общем, попалась мне статейка одна в старом журнале. "Ридерз дайджест" журнал называется - бабка антресоли разбирала, там этого хламу навалом, а мне делать было не фига, вот и стал в них копаться... В общем, в статье говорится, что по ночам в Москве жуткие дела происходят. В некоторых районах особенно. Призраки бродят, врубаешься?

- Ну? - стараясь не подавать виду, что боится соседа, спросил Сашка.

- Гну! И упоминается там улица эта, как ее... а, Вспольный переулок. Это рядом совсем - в двух шагах. Что там по ночам звук раздается, как будто подъезжает машина, дверца, хлопает, шаги и всякая хренотень. А машины-то нету - не видать ничего, только звук!

- Мало ли, что напишут! - засомневался Сашка. - Ты б ещё газету "Тайная власть" почитал - там вообще... Но это ж на бабулек рассчитано! Вот моя мать - так её хлебом не корми - дай про страшное и про всякое потустороннее почитать!

- Да я тоже так сначала подумал! Думаю, ну заливает мужик, ну, автор этой статейки! А потом... Потом чего-то мне не спалось - башка как бубен и лунища в окне! Торчит, понимаешь, вылупилась на меня этаким чудищем, светится...

- Полнолуние, что ли?

- Оно! Бабка шторы затеяла постирать, они высохнуть не успели, я говорю: "Ба, давай прямо мокрые повесим, они сами высохнут." А она: "Что ты, я их поглажу сначала, а то мятые будут..." Уперлась как... ну, ты ж бабок знаешь: если упрутся - все, никакой логикой не прошибешь! Ну вот, лежу я, гляжу в окно, которое без занавесок, сна ни в одном глазу. И думаю: а чего это я лежу - раз уж не спится, надо самому все проверить. Одеваюсь, выхожу потихонечку, на улицах - ни души! Время - два ночи. Как раз в это время все и происходит, если верить этому журналисту.

- И чего? - шепнул Сашка.

- А того! Слышал я эту машину! Чтоб мне сдохнуть! Подъехала, мотор урчит, дверца хлопает, шаги... твердые такие шаги, уверенные. Топ-топ дверь открылась, захлопнулась, тишина...

- А ты что?

- А я затаился, за стенкой спрятался, стою этак тихохонько, не дышу. Ну вот, проходит минуты две, опять дверь входная - стук, хлоп! - шаги, только теперь как будто их больше - то есть, больше людей вышло из дому, чем вошло. И - в машину. Мотор заурчал, двинулись, шинами - шурк, шурк - и опять тишина!

- И чего - никого не видно? Ни машины, ни людей?

- Никого! Чтоб мне сдохнуть - не вру!

Какое-то время в кухне было тихо - Сашка весь съежился, представляя эту картину, а Димка наслаждался произведенным эффектом.

- Слушай, точно не врешь? - наконец, выпалил Сашка.

- А на фига?

- Ну, не знаю... А статья эта есть у тебя?

- Что, разобрало? Вот-вот, я с этого дня вообще спать не могу - все это дело мерещится.

- Слушай, Дим... покажи мне эту статью. Там ещё что-нибудь в ней говорится?

- До фига! Что бывают места, где ложится поперек улицы громадная тень. Вроде бы, человеческая, только размером чуть не с дом, представляешь! И что от таких штучек нужно держатся подальше.

- А он что-нибудь объясняет, журналист этот? Ну, что это за явление? Галлюцинации или что?

- Не, он только об этом базарит, дескать, давно такие дела изучает и записывает - это у него вроде хобби. Но что это за хренотень и с чем её едят не говорит. Видно, слабо! Или боится. Говорят же, духов лучше не тревожить, а то они тебя так отделают - хорошо, если жив останешься! А то и сразу на тот свет...

- Понятно, - сказал Сашка, хотя ясно было, что ничего не понятно. Слышь, Дим, я бы её почитал, а? Журнал принесешь?

- Так в том-то и дело, нету его!

- То есть, как нету?

- А так. Пропал. Испарился, исчез! Я в доме все вверх дном перерыл, к бабке с ножом к горлу пристал - может, взяла. Она говорит, нет, не брала. И мне тоже кажется, что не она. Зачем ей?

- Тогда кто?

- В том-то и дело! Теперь сам понимаешь, как меня все это распирало! Ты вот что, ты сразу скажи - со мной ты или нет? Будешь в это лезть или как... на диванчике отлежишься?

- Ну ты воще! - от волнения Сашкин голос внезапно окреп, и слова эти прозвучали так энергично, будто он с незапамятных дней был Димкиным друганом.

- Слышь, старик, - наседал тот, - ты, считай, в рубашке родился сегодня как раз полнолуние! И маман твоей нет - никто тебя за штанину хватать не будет. Другого случая ведь не представится - ты слушай, что я говорю, я ведь за просто так базарить не буду. В пол-двенадцатого за мной заходи - и двинем! Надо ж просечь, чего там этот журналюга наплел: правда все эти глюки или фуфло.

- Да, знаешь...

Сашка запнулся. Вдруг захотелось ему - до ужаса захотелось Димке про все рассказать: и про недавнюю прогулочку в дождь, и про химер этих жутких, и про старика... Про зонтик его, который из угла в ночи на него живым существом глядел... Он понял, что весть эта - про звуки и тени - совсем не случайна, что она в одном ряду со всем, что с ним происходит. Но вовремя остановился. Нет, это его тайна. Только его! Еще раззвонит этот типчик на всю округу, так его совсем заклюют!

- Я слыхал, душат в школе тебя, - не унимался Димка и все гнул свое. Так, если не сдрейфишь, я тебя под свою защиту возьму, и никто тебя пальцем не тронет. Качаться начнем, - бабуля твою мать уломает, - мы с ребятами на стадионе "Динамо" классную секцию откопали, так ты через пару месяцев весь свой жир порастопишь, будешь как Арни Шварценеггер - а знаешь, как это по кайфу?!! Девки за тобой стаями гнаться будут! Ты слушай меня, мне тебе мозги пудрить незачем - мы ж соседи... Ты вот что: ты зови меня просто Димон.

Вот эта-то Димкина доверительность, похоже, и стала последней каплей, которая подвигнула Сашку решиться.

- Значит, в половине двенадцатого? - с каким-то новым блеском в глазах переспросил он.

- Ну, ты молоток старик! Круто! Так я, значит, жду.

И Димка в момент скрылся за дверью.

А Сашка... Сашка весь день промаялся, не находя себе места. Вот оно! Сегодня в ночь состоится его посвящение в клан настоящих мужчин инициация, как пишут про это в разных заумных книжках. Через это самое посвящение проходил каждый, кто хотел состоять в тайном обществе или в числе тех, кому открываются высшие тайны. И он поверит в себя, найдет свою красоту, потому что, только став сильным, можно её найти ...

Ровно в половине двенадцатого он стоял перед дверью Димона. Тот отворил... в шлепанцах на босу ногу и в замызганном махровом халате.