Терентий не верил ни в вещие сны, ни в пророчества и предсказания — уж таким он был рациональным человеком, видать это досталось ему от деда, но тот сон… Чем-то он запал Шеину в душу, своей невероятной реальностью, что ли… Он до сих пор помнил аромат дикой смородины и лесных цветов, свежей травы и деревьев…

Это было странно, но… В этот сон почему-то хотелось вернуться, он так напоминал добрую сказку, рассказанную на ночь, что с ним не хотелось расставаться. Все сказанные напоследок берегиней слова и тот ураган — они не пугали Терентия. Это были чужие страхи, и его они не страшили — нечто гораздо страшное приближалось к его дому. Где-то невидимый хронометр безжалостно отсчитывал время до того момента, как на Монерон высадятся чужаки, и отнюдь не с мирными намереньями — вот это действительно было страшно…

Терентий широко зевнул, его веки начали смыкаться.

…Уже который день из груди не хотел уходить обжигающий холодом страх. Так страшно было расставаться с привычным миропорядком, очень страшно… От этого хотелось убежать, но не получалось… Убежать бы… Обратно в тот сон…

Шеин беспокойно заворочался в полусне, лицо его исказила гримаса… Но тут ему на лоб словно бы легли чьи-то тонкие пальцы, от которых повеяло прохладой и спокойствием.

Лицо Терентия разгладилось, дыхание выровнялось, на ухо словно бы кто-то шепнул:

— Спи, человек… И не пытайся жить иллюзиями — у тебя есть настоящая жизнь…

Шеин-младший спал и улыбался во сне — ему снилось что-то хорошее.

10 июня 1607 г., о. Монерон, острог-порт Мгачи, 11:49

— Мастер Евстафий, докладывает комендант гарнизона острога Мгачи лейтенант Катальский. Отдельная сотня пограничной стражи по вашему приказанию построена! — невысокий плотный крепыш чётко отсалютовал.

— Вольно, — вернул воинское приветствие маг. — И прошу обращаться не ко мне, а к секунд-генералу Морозову, как к командующему островной армией.

— Так точно, — нехотя протянул погранец и повернулся к Аристарху, начав неприязненно сверлить его взглядом. Мысль подчиняться бывшему арестанту лейтенанта ни капельки не радовала.

— Доложите обстановку более подробно — какие силы в нашем распоряжении, что с артиллерией, укреплениями, кораблями…

— Да, господин генерал, — всё так же нехотя ответил Катальский, и начал доклад.

— Гарнизон острога составляет сотня погранстражи, приписанная к Южно-Монеронску. Укрепления второго класса, каменные. Один приданный маг Воды. Артиллерия представлена восьмью 127-мм эмиттерами файерболов и крепостными огнестрелами. О кораблях вам лучше разузнать у исполняющего обязанности командира 6-ой эскадры фрегаттен-капитана Сомова…

— Эмм… А не родственник ли он… — начал было Евстафий.

— Сын, — коротко отрезал лейтенант. — Но лучше ему не напоминать об этом.

— Хорошо, — кивнул Морозов. — В принципе всё понятно. Более подробно рассмотрим ситуацию на совете, а пока займитесь размещением прибывших для вашего усиления войск.

— Но… господин генерал! — резко возразил Катальский. — У нас нет ни помещений, ни припасов для размещения такого количества народа!..

— Всё необходимое у них уже есть, а разместятся они в полевом лагере, просто укажите подходящее место.

— Есть, ваше высокпревосходство, — нехотя пробурчал лейтенант. — Разрешите исполнять?

— Идите.

…Провожая взглядом удаляющегося погранца, Евстафий заметил:

— Вы ему не понравились, Аристарх Борисович.

— Это несущественно, — слегка усмехнулся генерал. — Да и не я лично ему не понравился, а скорее необходимость подчиняться такому как я, лейтенанту не по нраву пришлось…

— А что вы вообще думаете относительно возможности отражения морского десанта? И почему вы решили, что высадка будет производиться именно здесь? — поинтересовался мастер.

— Я разъясню эти вопросы на военном совете, — уклончиво ответил Аристарх.

— Хорошо, — не стал спорить маг. — На совете, так на совете.

* * *

— Господа офицеры, думаю, вы все уже в курсе относительно сложившейся ситуации, — издалека начал генерал. — А теперь мы совместно должны выработать тактику предстоящих действий…

— Ваше высокопревосходительство, — поднялся из-за большого круглого стола достаточно молодой офицер в чёрно-синем морском мундире. — Временно исполняющий обязанности командующего 6-ой эскадрой Великоокеанского флота фрегаттен-капитан Сомов. Прошу меня простить, что перебиваю вас, но могу ли я кое-что прояснить?

Аристарх сверкнул глазами, но вполне миролюбиво произнёс:

— Да, разумеется. Что вас интересует?

— Господ офицеров в первую очередь интересует, по какой причине вы считаете, что целью атаки будет именно наш острог. А во вторую — почему вы считаете, что мы сможем отразить эту атаку.

Морозов побарабанил пальцами по краю стола, немного подумал и начал:

— Итак, начнём… Почему я решил, что атака будет проведена именно на Мгачи? Потому что это очевидно — рекомый острог является наиболее выгодным плацдармом для высадки морского десанта.

— Но господин генерал!.. — вклинился лейтенант Катальский. — Ведь, например, Таранай гораздо удобнее в тактическом плане, и он практически беззащитен. Так почему же…

— Ваше благородие, извольте для начала меня дослушать, — осадил излишне наглого погранца Аристарх. — Почему, вы спрашиваете? Да очень просто! Да, порты, расположенные на западном побережье острова чрезвычайно привлекательны для удара из-за своего удалённого от крайцентра расположения и, как следствие — уязвимости. Но. Использовать их как морские базы невозможно из-за их небольшого размера и отсутствия необходимой инфраструктуры. То, что подойдёт в качестве перевалочного пункта для гражданских судов, для военных целей не годится. Сам знаком с этой проблемой не понаслышке — в Даргхаймскую кампанию с такими крохотными портами у нас было больше мороки, чем пользы. Ладно, не будем излишне вдаваться в прошлое… Итак, Таранай и Горноводск отпадают. Тамь и Орха слишком далеко. Остаётся только Мгачи — как самый крупный и развитый островной порт — с его захватом открывается фактически прямая дорога на столицу острова. Конечно же, в условиях превосходства противника (а оно будет — можете даже и не сомневаться) долго этот форт не продержится, но и так просто отдавать его врагу я не намерен…

А теперь отвечу на вторую часть вопроса.

Несмотря на всю умелость и храбрость наших солдат и матросов, я не считаю, что острог удаётся отстоять…

…Офицеры тут же зашумели, и неугомонный Катальский всё же не удержался:

— Господин генерал, но как же так!.. Зачем же тогда…

— А затем, — отрезал Морозов. — Естественно мы не выстоим, если ниаронцы приведут сюда тяжёлые артиллерийские корабли или бросят против нас авиацию. Другое дело, что я не считаю, будто они сделают так с самого начала — у них сейчас, наверняка, есть и другие места, где рекомые силы будут более востребованы. Так что наша задача — нанести противнику максимальный урон и задержать его. Конечно же мы должны и обязаны надеяться на поддержу нашей армии и флота с материка, но что-то мне подсказывает, что пока что лучше рассчитывать исключительно на себя… По имеющимся у нас данным, бой нам предстоит очень серьёзный — противник будет превосходить нас количественно и качественно: около тридцати тысяч десанта, маги и драконы при поддержке флота…

Но это ещё не повод для капитуляции.

Никто не требует от вас героической победы ценой собственной жизни. Самое главное — это хотя бы задержать противника, сковать его действия и приковать внимание к себе. Каждый батальон ниаронцев, увязший в партизанской войне на Монероне — это минус один батальон на материке и ещё один шаг к победе наших войск там. А тем временем, глядишь, уже и до нас дело дойдёт…