- Вы слишком напряжены, Бернхард, - сказала она успокаивающим тоном.

- Не сомневаюсь. Посмотрели бы вы, в какой воз меня впрягли в Алексе. Не говоря о пассажирах, которых меня попросили отвезти. - Теперь наступил мой черед многозначительно посмотреть на Беккера. Затем я убрал пальцы Ивоны со своей шеи и миролюбиво поцеловал их. Они пахли больничным мылом, а в мире для возбуждения желания есть запахи и получше.

Девушки Ивоны медленно входили в комнату, шествуя, как кавалькада цирковых лошадей. На некоторых из них были одеты лишь комбинация и чулки, но большинство были совершенно голые. Они расположились вокруг Беккера и меня, закурили, стали наливать себе выпивку, как будто мы с ним - пустое место. Здесь было больше женской плоти, чем я видел за все последнее время, а, должен сказать, мой взгляд мог бы прожечь насквозь тело любой обычной женщины. Но эти девушки привыкли, что на них все пялятся, и оставались невозмутимыми под нашими похотливыми взглядами. Одна из них взяла стул, поставила передо мной и уселась на него верхом так, чтобы я мог хорошо рассмотреть ее гениталии, чего, как ей казалось, я желал. Она заерзала голыми ягодицами по стулу, чтобы побольше себя раскрыть.

Почти сразу Беккер вскочил и начал потирать руки, как заправский уличный торговец.

- Ну как? Здорово, а? - Беккер сгреб руками сразу двух девушек, при этом его лицо еще больше раскраснелось. Он окинул взглядом комнату и, не найдя той, кого искал, спросил: - Ивона, а где та миленькая еврейская детородная машина, что работала у тебя?

- Ты имеешь в виду Эстер? Видишь ли, ей пришлось уйти. - Мы ждали разъяснений, но не похоже было, чтобы Ивона собиралась что-нибудь добавить из ее рта выходил только сигаретный дым.

- Плохо, - сказал Беккер, - я как раз рассказывал о ней моему другу. Он пожал плечами. - Ну, ничего. Есть еще и другие, правда? - Игнорируя мой взгляд, он, опираясь, как пьяный, на двух массажисток, повернулся и направился по скрипучему коридору в одну из спален, оставив меня со всеми остальными.

- Ну, а кого вы предпочитаете, Бернхард? - Ивона щелкнула пальцами и подозвала одну из девушек. - Эта и Эстер очень похожи, - сказала она и повернула ее ко мне голым задом. Поглаживая ее ладонью, она добавила: - У нее два лишних позвонка, так что ее зад намного ниже талии. Очень красиво, вы не находите?

- Да, очень, - согласился я и похлопал ладонью по мраморно-холодному заду девушки. - Но, честно говоря, я старомоден. Предпочитаю, чтобы девушка принадлежала мне, а не моему кошельку.

Ивона улыбнулась.

- Да что вы! Никогда бы не подумала, что вы такой. - Она шлепнула девушку по заду, словно любимую собачонку. - Ну, пошла. Все вон.

Я смотрел, как они молча уходили из комнаты, и испытывал что-то вроде разочарования, что не мог последовать примеру Беккера. По-видимому, Ивана почувствовала раздвоенность моих ощущений.

- Вы не такой, как Эмиль. Его тянет к любой девушке, которая покажет ему свои ноготки. Я думаю, он трахнул бы даже кошку с переломанным хребтом. Вам нравится виски?

Я демонстративно проглотил свою выпивку и сказал:

- Очень.

- Хотите что-нибудь еще?

Я почувствовал, как она прижимается грудью к моей руке, и улыбнулся, заглянув за ее декольте. Потом зажег сигарету и посмотрел ей в глаза.

- Только не притворяйтесь разочарованной, если я скажу: все, что мне от вас нужно, это - кое-какая информация.

Она улыбнулась, перестала прижиматься и потянулась за своим стаканом.

- Какая информация?

- Я ищу мужчину и, прежде чем вы начнете отпускать шуточки по этому поводу, хочу вас предупредить: я ищу убийцу, и у него на счету уже четыре жертвы.

- Чем же я могу помочь? У меня бордель, а не частное сыскное агентство.

- С вашими девушками иногда обращаются грубо.

- Никто из наших клиентов не носит бархатных перчаток, Бернхард. Скажу вам больше: многие считают, что, раз они платят, значит, имеют право порвать на девушке белье.

- Это тип, который переходит все границы дозволенного, даже вашей профессией. Может быть, у одной из ваших девушек был такой клиент. Или они слышали о ком-нибудь.

- Расскажите побольше об этом убийце.

- Я знаю не много, - вздохнул я. - Мне неизвестно ни его имя, ни где он живет, ни откуда он, ни как он выглядит. Все, что я знаю, - это то, что ему нравится связывать школьниц.

- Многим мужчинам нравится связывать девушек, - сказала Ивона. - Не спрашивайте меня, какие ощущения они при этом испытывают. Есть и такие, которым нравится стегать девушек кнутом, хотя я этого не разрешаю. Таких свиней нужно изолировать от общества.

- Послушайте, здесь может помочь любая мелочь. Сейчас просто не за что зацепиться.

Ивона пожала плечами и раздавила в пепельнице сигарету.

- Какого черта! - сказала она. - Я сама когда-то была школьницей. Четыре девушки, вы говорите?

- Может быть, даже пять. Все в возрасте пятнадцати - шестнадцати лет. Из хороших семей, девушки с будущим. И вот этот маньяк похищает их, насилует, перерезает горло и бросает обнаженными, словно мусор.

Лицо Ивоны приняло задумчивое выражение.

- Было тут кое-что, - сказала она осторожно. - Вы, конечно, понимаете: вряд ли мужчина, посещающий такие заведения, как мое, будет молиться на девушек. Я хочу сказать, такие заведения для того и созданы, чтобы удовлетворять любые желания мужчин.

Я кивнул, хотя подумал о Кюртене и о том, что его случай противоречил ее словам. Но решил не настаивать.

- Я же говорю: вероятность очень мала.

Ивона встала и, извинившись, ненадолго вышла. Она вернулась в сопровождении девушки с удлиненной спиной, которой меня только что призывали восхищаться. Теперь на ней был халат, и в одежде она казалась куда менее спокойной, чем без нее.

- Это Хелен, - сказала Ивона, возвращаясь на свое место. - Хелен, садись и расскажи комиссару о человеке, который пытался тебя убить.

Девушка села в кресло, где до этого сидел Беккер. Ее красивое лицо выглядело несколько изможденным, как будто она не высыпается или принимает наркотики. Не решаясь взглянуть мне в глаза, она покусывала губу и теребила себя за кончики длинных рыжих прядей.

- Ну, говори, - подбодрила ее Ивона. - Он тебя не съест. У него уже была такая возможность.