- И я буду думать о тебе каждый раз, когда окажусь в кабинке с десятью слоями кружев в воздухе.

Он наклонился ближе, его теплое дыхание щекотало мою шею.

- По крайней мере, ты будешь думать обо мне.

Тепло разливается по моей коже. Я не уверена, это случилось из-за его близости или точности его утверждений.

Так же быстро его улыбка исчезает.

- К сожалению, у меня назначено свидание на свадьбе…

Прежде чем он успевает закончить, я начинаю вставать.

- Подожди. - Тревор касается моей руки, его пальцы переплетаются с моими. - Дай мне закончить.

- Хорошо, - говорю я, не совсем понимая, почему хочу дать ему закончить. Сначала он говорит, что хочет потанцевать со мной, а потом упоминает о свидании. Тем не менее, я неуверенно сажусь обратно.

- Я бы предпочел, чтобы ты была моей парой. Видишь ли, женщина, которая будет моей парой - это моя подруга. И прежде чем ты спросишь, подумаешь или еще что-нибудь... она на самом деле... настоящий друг. Дело в том, что я не мог появиться на мальчишнике своего брата.

Бармен передает нам еще по рюмке. Я подношу свой к губам, а Тревор продолжает: - У нас Уиллисов есть репутация.

Когда он произносит свою фамилию, я задыхаюсь, кашляю, и почти сплевываю все, пока Шаровая молния прожигает свой путь вниз по моему горлу.

Его большая рука массажными кругами движется у меня на спине.

- Ты в порядке?

- Наверное. - Я поднимаю руку в сторону бармена. - Еще один шот, пожалуйста.

И вот так мы узнали правду. Наши свадьбы оказались одной и той же. Мы могли бы потанцевать вместе. За исключением того, что подруга Тревора из Нью-Йорка прилетает следующим утром. Очевидно, Тревор работал над проектом за пределами штата и даже не был уверен, что он сможет приехать на свадьбу. Если бы он принял предложение быть в свите жениха Дункана, мы были бы в паре.

Теперь он будет в паре с фиктивной подружкой, а я одна.

- Я знаю, - говорит он. - Я позвоню ей и скажу, чтобы она не приезжала.

- Нет, ты этого не сделаешь.

- Да. Она не будет возражать. Она все равно придет сюда, кроме…

- Кроме чего? - спрашиваю я. В моей голове тысячи причин, почему я не хочу, чтобы его подруга была с ним на свадьбе.

- Ее жених - мой друг.

Моя бровь приподнимается.

- Ее жених?

Он пожимает плечами.

- Хорошо, я собираюсь поделиться с тобой семейным секретом Уиллисов. Но сначала ты должна пообещать, что никогда и ни одной душе не проболтаешься.

- Я не знаю. Моя лучшая подруга выходит замуж за твоего брата. Ты думаешь она не должна знать этот секрет?

- Нет, определенно нет.

Бармен ставит перед нами еще два шота.

- Я-я... - я опрокидываю алкоголь в себя.

- Еще один шот, - говорит Тревор, - и я буду достаточно храбрым, чтобы рассказать тебе то, что знают всего несколько человек.

Я никогда не избегала сложностей. Будь то переезд из моего маленького города в Нью-Йорк или из Нью-Йорка в Лондон, я стремлюсь хотеть большего. Это включает и семейные секреты. Я поднимаю рюмку, очарованная тем, что Шаровая молния больше не обжигает. Теперь это теплый коричный ликер, очень похожий на рождественский напиток. Либо так, либо мое горло уже онемело.

Тревор поднимает свою рюмку. Вместе мы выпиваем наш третий, или уже четвертый шот?

Со звуком опуская рюмку на крышку пианино, я говорю: - Хорошо, вываливай.

Он поднимается со своего табурета и предлагает мне свою руку. Недолго думая, я кладу свою руку в его. Это соответствует тому, чего я никогда раньше не чувствовала - как будто это правильно. Как и должно быть. Как будто судьба вернула меня в отель, в этот бар.

Мир качается, когда я спускаюсь со своего высокого стула. Сразу же, рука Тревора обвивает мою талию.

- Тебе нужно идти в свою комнату?

Патио находится прямо за длинным баром и несколькими столами. Я наклоняю голову в его направлении.

- Может быть, немного свежего воздуха.

Искусственный красный жар кострища - единственное освещение, пока фальшивое пение и звуки празднования исчезают звоном в моих ушах.

- Выкладывайте, мистер Уиллис… - смех клокочет у меня в горле, усиливаясь до тех пор, пока слезы не потекли из глаз.

- Что тут смешного?

- Мистер Уиллис. Это - то, как Кимбра имела обыкновение называть Дункана.

- Это мой секрет, - говорит Тревор со всей серьезностью.

Я снова прищуриваюсь, пытаясь рассмотреть его получше.

- Что у тебя за секрет?

- До Кимбры Дункан был бабником, какого еще поискать.

Я качаю головой взад-вперед.

- Судя по тому, что я слышала, это правда лишь отчасти. Женщины любят говорить столько же, сколько и мужчины.

- Я никогда не мог за ним угнаться.

На этот раз я откидываюсь назад и долго смотрю на Тревора Уиллиса, его красивые черты и сексуальную непринужденную уверенность.

- Это не имеет никакого смысла.

- Это правда. С женщинами я становлюсь неуклюжим.

- Ты не кажешься мне неуклюжим.

- Ты другая, - говорит он, подвигаясь ближе.

- Я же женщина.

- Оу, Шана, ты определенно женщина.

Мое дыхание участилось, когда его губы приблизились к моим. Корица наполняет мои чувства, когда мы целуемся. Поцелуй мягкий и свежий, с каждой секундой становится все теплее. Когда мы отстраняемся, я улыбаюсь.

- Определенно не неуклюжий.

- Синтия, моя мнимая спутница, помолвлена с моим другом Эриком, - говорит Тревор. - Он тоже инженер. Мы работаем в одной компании в Нью-Йорке. Он работал над проектом здесь, в Индианаполисе. Когда я разговаривал с ними о свадьбе Дункана, Синтия сказала, что приедет в город навестить Эрика и будет рада составить мне компанию на свадьбе. Сначала мы пошутили об этом, но потом это показалось хорошей идеей. Эрик знает, что это не по-настоящему. Черт, он думает, что это смешно. Итак, я в ответе перед двумя.

- Видишь ли, Дункан и я - мы такие же разные, как день и ночь. В целом, мы ладим друг с другом, но между нами всегда есть братская конкуренция. Он прошел через кое-какое дерьмо, когда мы были юными, но с тех самых пор он не делал глупостей. Не то, чтобы я хотел быть похожим на него. Я счастлив. Это то, что я иногда чувствую...

- Не звони ей, не говори не приезжать, - говорю я, касаясь его руки.

Тревор накрывает мою руку своей.

- Я абсолютно уверен, что предпочел бы быть с тобой.

- Мне бы этого хотелось. Но если вы с Дунканом постоянно соперничаете, не будет ли "подцепить" лучшую подружку невесты - что-то типа дерьмового подарка в день свадьбы? Или я буду тем человеком, который поддержит тебя в этом соревновании?

Глаза Тревора открываются шире.

- Никогда. - Он переворачивает наши руки, до тех пор, пока наши пальцы не переплетаются. - Это не про Дункана. Ты мне нравишься. Ты понравилась мне с того самого момента, как я тебя увидел, прямо здесь, в сиянии фальшивых углей.

Мы наклоняемся ближе, наши губы снова соприкасаются.

- Ты мне нравишься тоже, но завтра день моей лучшей подруги. Я не хочу, чтобы она думала о чем-то, кроме своего великого дня и...

- И? - спрашивает он.

- Ее сумасшедшая семья. - Я хихикаю, вспоминая бабушку Хелен. - Серьезно, у нее и так хватает забот.

Отпустив мою руку, теплая ладонь Тревора скользит вверх и вниз по моей руке. Моя плоть воспламеняется, когда бабочки начинают порхать в животе. И потом, это еще не все. «Шаровая молния», вино, недосып и непреодолимое влечение – все это накатывает вместе, вызывая ужасную тошноту внутри

- Оу, - говорю я, вскакивая. - Меня сейчас стошнит...

Глава 4

Шана

Мои глаза закрыты, пока я крепко сжимаю чашку с кофе и качаю головой.

- О, Господи, меня вырвало.

Тревор смеется.

- В костровую яму.

- Все на мерцающие красные камни. - Оставляя чашку кофе на столе, я обхватываю свою голову. - Нет, этого не могло случиться. Я должно быть с ума сходила после этого.

- Тогда ты пропустила мой самый звездный час.

Поднимая взгляд, я улыбаюсь.

- Это соперничество. По словам Кимбры, если я пережила твой звездный час, твой брат победил. Она говорит, что не могла забыть.

- О, ты об этом, - говорит Тревор. - Поверь мне, ты тоже не забудешь.

- Правильно. Потому что ничто так не заводит мужчину, как женщина, которую тошнит.

- Эй, моя конкуренция с братом не имеет ничего общего с насечками. Съешь еще один тост и позволь мне заполнить пробелы.

Подтянув колени к груди, я накидываю халат на ноги и откусываю краешек тоста, пока Тревор говорит.

- Ты была так смущена этим небольшим инцидентом, случившимся в костровую яму, что не захотела возвращаться в бар. Ты заставила нас уходить через живую изгородь.

- О, нет. Правда? Я не уверена, что хочу знать больше.

Тревор откинулся на спинку дивана, держа в руках чашку кофе. Зеленый блеск в его глазах немного смягчает мое смущение.

- Уверена? Это было забавно.

- Ладно. Продолжай.

- Мы выскользнули из патио через живые изгороди, но патио находится на уровень ниже, чем вестибюль.

Моя кровь побежала быстрее, пока я пытаюсь вспомнить. Он прав. Мне пришлось подниматься на эскалаторе до уровня вестибюля. Тот же уровень, что и бар.

- Кажется, я помню, что там была крытая парковка.

Его смех разносится по всему номеру.

- И забор, на который, надо сказать, ты очень хорошо взобралась в своем платье и на каблуках.

- Я порвала платье?

- Да.

Я заглядываю под халат.

- Вот почему на мне твоя рубашка.

- Поэтому, - говорит он, - и еще потому, что как только мы вернулись в отель через несколько сомнительных туннелей с надписью «только для сотрудников», у тебя пропала сумочка. Ты пошла на стойку регистрации, но, как сказал посыльный, они не отдали тебе новый ключ без твоих документов.

- Вот как я оказалась в твоей комнате.

Тревор кивнул и прикончил последний кусочек бекона.

- Так мы не....

Он встает и приближается, каждый шаг - хищный, он не отводит пристальный зеленый взгляд, пока не оказывается прямо передо мной. Предлагает мне свою руку, я беру ее и поднимаюсь. Его твердая грудь прижимается к моей груди, когда он обнимает меня за талию, удерживая нас так близко, пока наши сердца не начинают биться друг против друга.