– Валерис, – Кирк решил взять инициативу в свои руки, – это ведь не вулканское имя? Оно больше похоже на… клингоновское.

Конечно же, это исключалось – в ней напрочь отсутствовали черты, присущие Клингонам. По всем внешним признакам она была чистокровной вулканкой.

Валерис потемнела еще больше. Она резко тряхнула головой, и Кирк вдруг подумал о другом протеже Спока – Саавик. Капитану стало любопытно, не было ли у Валерис такого же воспитания, как у погибшего лейтенанта. В этом случае можно было объяснить единичные срывы у Валерис.

– Могу я говорить откровенно, сэр? – спросила Валерис.

Кирк выжидающе посмотрел на нее. Она правильно поняла выражение его лица, а молчание как разрешение и продолжила:

– Мне кажется, вы не испытываете восторга по поводу полученного нами задания. Я уверена, что, многие на борту придерживаются такого же мнения, как вы, сэр.

Кирк пристально посмотрел на Валерис, не понимая, к чему она клонит.

Как вулканка и подопечная Спока она, без сомнения, поддерживала усилия, направленные на установление мирных отношений с Империей Клингонов, и ее тревожили антиклингоновские настроения экипажа, а теперь и самого капитана.

У Джима Кирка совсем не было желания выслушивать очередную лекцию о землянах и Клингонах и соответствующих предрассудках, тем более из уст, этой едва оперившейся выпускницы Академии.

– Вы прекрасно вывели звездолет из дока, лейтенант, – похвалил Кирк Валерис. Она еле сдерживала улыбку.

– Мне всегда хотелось сделать это по-настоящему.

Кирк встал у нее за спиной.

"Только не надо вызывать меня на откровенность".

***

Валерис задержалась у дверей каюты Спока, размышляя о том, достаточно ли рассудительной она была во время разговора с капитаном с глазу на глаз.

Она могла и не ходить к нему, а просто переговорить с мостика по внутренней связи, но Валерис жаждала сказать ему, что она понимает, насколько эта миссия трудна для Кирка, и что знает о ранении Кэрол и смерти его сына не через третьих лиц, а из первых рук.

На этой палубе у нее были дела и, кроме того, личная причина: ей надо было поговорить со Споком наедине. Валерис опасалась, что будет вести себя эмоционально, – ее попытка побеседовать с капитаном ни к чему не привела, – она не хотела, чтобы Спок подумал о ней как о недостойной ученице, на которую напрасно потратил время.

В правительственном офисе в Шанай-Кахре, куда Валерис обратилась для получения вулканского гражданства, она совершенно случайно узнала, что Спок выступает спонсором. В очереди стояла вулканка в форме Звездного Флота, она и сказала ей об этом. Валерис с раннего детства мечтала вступить в Звездный Флот. Познакомившись, та вулканка, оказавшаяся Саавик, и Валерис стали друзьями. Она чувствовала, что у нее с ней много родственного, хотя Саавик была наполовину вулканкой, наполовину ромуланкой, а Валерис – вулканкой. Прошлое у них было разным, но общим одно: их не воспитывали в духе вулканских традиций, их они выбрали позднее. У обеих не было типичных вулканских имен. В Шанай-Кахре Валерис хотела обратиться с официальным заявлением изменить свое имя на более подходящее, но Саавик удержала ее, сказав: "Спок говорил мне, что из-за своего двойственного происхождения я в определенном смысле уникальна и должна пойти своей тропой. Ты вулканка по крови, и уникальной тебя делает прошлое твоего народа. Ты оказала бы себе плохую услугу, забыв об этом."

Валерис и Саавик упорно трудились, чтобы заполнить пробелы в своем образовании. Валерис, кроме того, брала частные уроки у учителя-вулканца, у которого училась контролировать свои эмоции, тому, чему вулканцы учились с детства, но даже после этого ей порой приходилось трудно. Некоторые представители других планет считали, что у вулканцев нет каких бы то ни было чувств и им совершенно нечего контролировать. Валерис, однако, знала, что это далеко не так. Нужны были годы учебы и упорного труда, прежде чем достичь мастерства.

Именно по этой причине она в высшей степени восхищалась Споком.

Валерис чувствовала, что у них тоже есть общее: им обоим пришлось преодолеть то, что некоторые вулканцы считали неудачным происхождением.

Девушка также боялась разочаровать Спока: он, наполовину землянин, владел своими чувствами гораздо лучше, чем она. Порой она замечала, что Спок проявляет едва уловимые эмоции, но это, подозревала Валерис, делалось преднамеренно.

Ей очень хотелось доказать, что она достойна его.

Валерис нажала на кнопку звонка и услышала голос Спока, – Войдите, – сказал он.

Дверь открылась, и она вошла в каюту Спока. Валерис была заинтригована. В Академии он навещал ее всего лишь дважды, а она лично никогда не видела вещей, окружавших его. В каюте каждый предмет имел свое практическое предназначение и отражал интересы хозяина. Валерис заметила мерцающую статую и полированный камень для медитации, а также несколько античных вещей с Земли и картину Марка Шагала на стене.

Одетый в халат для медитации, Спок протянул руку и включил специальное освещение.

– Я пришла сказать, что мы прибыли в расчетное место встречи, сообщила Споку Валерис. Он кивнул, но с разговором, как Кирк, не спешил.

Их присутствия на мостике не требовалось до прибытия корабля Клингонов.

Спок повернулся к Валерис и внимательно посмотрел ей в лицо. Он почувствовал, что она хотела сказать что-то еще.

– Ты хорошо справилась с задачей, Валерис. Как твой куратор в Академии я с удовлетворением следил за твоими успехами. Ты, представитель Вулкана, превзошла все мои ожидания.

Вот так. Наверное, он тоже понимал ее беспокойство. Она испытывала глубокую благодарность за его слова и в то же время замешательство, что было совсем нелогично. Валерис приложила все усилия, чтобы не выдать своего смущения, но ей это мало удалось. Она научилась биоконтролю, уже повзрослев, но иногда у нее были срывы. Лейтенант отвела взгляд и принялась внимательно рассматривать картину Шагала. Манера письма относилась к старинному земному периоду, и Валерис совершенно не понимала ее.

– Ты хотела увидеться со мной? – спросил Спок у девушки, продолжавшей изучать картину.

Он показал рукой на невысокий диван. Валерис вздохнула и села. Она мечтала так много обсудить с ним, но решила начать с менее значительных вещей.

– Я совсем не имела в виду проявить неуважение к капитану сегодня…

– Это совсем не было проявлением неуважения. Ты обязана была напомнить ему об инструкции. Нелогично слепо подчиняться тому, кто облечен властью.

– Если я не ошибаюсь, капитан Кирк требовал от меня слепого повиновения.

– Он требовал от тебя оказания доверия, а это совсем разные вещи.

Валерис нахмурилась.

– Не понимаю, где здесь логика.

– Капитан точно рассчитал, что ворота дока откроются в достаточной мере для безопасного вывода "Энтерпрайза". Джим Кирк хотел продемонстрировать, что, хотя в ближайшем будущем он и выходит в отставку, его умения и командирский опыт нисколько не утрачены с возрастом, выражение лица Спока чуть заметно потеплело, словно, улыбка находилась у него где-то внутри. – Кроме того, он думал отыграться… на другом члене экипажа. Есть даже такое выражение: "Отплатить той же монетой".

Валерис не поняла, что он имеет в виду, но развивать эту тему не стала.

– Я уверен, что капитан остался доволен твоими действиями, продолжал Спок. – Ты отлично управляла звездолетом и продемонстрировала знания о маневрировании кораблем в доке.

Спок сделал паузу, считая, что разговор окончен, и она, распрощавшись, уйдет, но Валерис все так же пристально смотрела на картину, размышляя, как перейти к следующему вопросу, который ей хотелось выяснить больше всего.

– Тебе нравится картина, лейтенант?

– Мне непонятна мысль художника, – призналась она.

– Это изображение сцены из древней земной мифологии. Картина называется "Изгнание из рая".


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: