Горкон понимающе вздохнул.

– Меня… тоже это поразило, и не то, что это чувство по отношению к нам существует, – разумеется, ни для кого не секрет в последние семьдесят лет, что у наших народов есть причины для того, чтобы презирать друг друга, а то, что оно проявляется открыто. Думаю, это произошло после Кудао.

– Кирк, – с жаром произнесла Азетбур. – Кирк ненавидит нас, и я не доверяю ему. Отец, не ступай больше на борт их корабля.

Горкон вопросительно посмотрел на дочь.

– Кирк не опасен, Зета. Его личная ненависть к нам понятна: его сын убит капитаном Круге. И все-таки мне кажется, у него хватит рассудка…

– Если его сына убили, – со злостью, поразившей их обоих, воскликнула Азетбур, – то у него есть причина мстить?

– Он не Клингон и не давал клятву кровной мести.

– И все же я не верю ему, – настаивала девушка с болью в голосе. Отец, я боюсь, что тебя плохо охраняют. Я даже спать не могу из-за этого.

Горкон отвел взгляд, Азетбур знала, что в этот момент он подыскивает слова, которые без лишнего повода не растревожили бы ее душу.

– Может, и к лучшему, что мы сейчас завели разговор об этом, наконец сказал Горкон, – я не считаю, что Кирк способен навредить мне. Да, он разгневан и полон возмущения. Он уверен, что много пострадал из-за нас, и, я думаю, он прав, – канцлер чуть заметно иронически улыбнулся. – И ты, дочь, тоже по-своему права. У меня очень мало шансов выжить, если не удастся провести мирную конференцию.

Она испуганно посмотрела на отца, и если бы не ее гордость, то приложила бы руку к сердцу.

– Садись, – сказал Горкон. Теперь это было не предложение, а приказ.

Азетбур подчинилась и села в кресло напротив отца. Его взгляд потеплел, но тут же стал опять суровым.

– Если мне придется умереть, то мое место займешь ты…

– Ты не умрешь…

– Нет, ты выслушай! – непривычный гнев отца заставил ее умолкнуть, и тогда Горкон начал спокойно вводить ее в курс дела.

– Мне повезло, Зета, что воины не препятствовали нашему мероприятию, продвинувшемуся довольно-таки далеко. Мне повезло также, что удалось избежать кровопролития, пока мы убеждали Высший Совет в необходимости мирного договора. Может, дело не обошлось без чуда. Наверняка тебе все это известно. Наши меры безопасности достаточно надежны, но бояться нужно не только внутри собственной Империи. Мы должны опасаться и отдельных групп в правительствах Федерации и ромуланцев, – канцлер замолчал и нежно улыбнулся. – Дитя мое, доставь мне удовольствие. Разве нет смысла подумать о будущем? Или ты хочешь отдать Империю в руки военных и позволить им творить с нею все, что они захотят?

Азетбур вздохнула, но переборола в себе чувство жалости.

– Я считаю, вполне разумно заранее предусмотреть непредвиденные ситуации, канцлер. Что вы предлагаете?

– Ты должна будешь занять мое место, – повторил он. – Зета, ты единственная, кому я могу доверять в Высшем Совете. Еще, может быть, Коррду, но он слишком старый и больной.

– Бригадный генерал Керла… – начала она.

– Керла чересчур горяч, его просто увести в сторону. В душе он воин.

Даже сейчас я не знаю, кому он больше привержен. Чанг очень хитер, чтобы ему доверять, – Горкон покачал головой. – Нет, дочь, ты единственная, кто может занять этот пост.

Девушка грустно улыбнулась.

– Женщина в роли канцлера, отец?

– Я имею право назвать своего преемника. Этого не запрещают законы Клингонов.

– Обычаи Клингонов предполагают…

– Обычаи воинов, но не всех Клингонов. Ты должна чувствовать разницу.

Канцлер не подвластен контролю со стороны военных. Даже если они будут против, народ согласится.

– А если тебя убьют, откуда тебе известно, что не уничтожат меня?

– Я все уже обговорил с другими членами Высшего Совета. Они все поклялись защищать тебя и поддержать твое назначение.

– Все? – спросила она недоверчиво, подозревая, что это не так, но не могла объяснить причину своих опасений. – Ты уже со всеми об этом переговорил?

– Да.

Она поднялась с кресла.

– Отец, ты не умрешь.

– Конечно же, нет, – Горкон улыбнулся и дотронулся до дочери рукой. Но пообещай мне, что поступишь так, как я тебе говорю, Зета.

Девушка вдруг почувствовала себя брошенным ребенком и разозлилась.

Она пришла искать у отца утешение и поддержку, а он только и говорил что о смерти.

– Пообещай, – он погладил ее руку кончиками пальцев.

– Ты не умрешь, – уклончиво ответила она, – если не будешь позволять своей охране напиваться, – Азетбур выскользнула из комнаты, не в силах смотреть на отца, зная, что его печальный взгляд разобьет ей сердце.

Кирк без особого труда добрался до своей каюты. Ощущение беспечности и веселья от выпитого ромуланского эля прошло, но сменилось противным постукиванием молоточков в голове и неприятной тяжестью во всем теле, словно приходилось идти против сильного течения. Капитан сел на койку и потер уставшие глаза. Корабельные склянки пробили 01.00.

У Кирка возникло желание связаться с клиникой на двадцать третьей Звездной базе еще раз, днем он уже делал это. Кван-мей извиняющимся голосом объяснила, что в состоянии Кэрол никаких изменений не произошло, и пообещала уведомить Кирка сразу же, как только появится что-то новое. Ему ничего не оставалось, как чем-нибудь заняться и отвлечься от мыслей о Кэрол.

Джим Кирк решил занести последние события в свой журнал.

"Личный дневник капитана, – начал диктовать он. – Звездная дата 9523.8. "Энтерпрайз" принимал у себя на борту канцлера Горкона и сопровождающих его лиц. Наше поведение во время обеда оставляло желать лучшего. Следует предупредить камбуз: не подавать ромуланский эль на дипломатических приемах."

Он вздохнул и, откинувшись на спинку кровати, погрузился в думы. С одной стороны, он был смущен поведением своих старших офицеров в присутствии Клингонов; с другой, с философской точки зрения, даже радовался, что именно так и случилось. Вести переговоры из-за происшедшего будет не легче, но зато атмосфера прояснилась, что необходимо для процесса. И если Горкон действительно проницательный и мудрый государственный деятель, каким его считал Кирк, то он не позволит неприятным недоразумениям, имевшим место на вечере, повлиять на достижение главной цели.

Капитан зевнул и в полудреме продолжил диктовать компьютеру:

"Но дело даже не в спиртном. Оно только помогло высказать все, что мы держали в уме…"

Кирк умолк. Он снова впал в полусонное состояние, но его разбудил звонкий сигнал внутренней связи.

Не присущая Споку тревога в его голосе заставила капитана вскочить и стряхнуть с себя остатки сна.

– Капитан Кирк, вы не могли бы подняться ко мне на мостик? Капитан Кирк…

За полчаса до того, как Кирка вызвал Спок, Азетбур, едва войдя к себе в каюту, услышала, звонок в дверь Открыв, она увидела бригадного генерала Керлу. Он церемонно поклонился, и его длинные волосы упали ему на плечи.

– Член Высшего Совета Азетбур, – обратился он в соответствии с ее рангом. – Есть срочный вопрос, который мне хотелось бы обсудить с вами.

Она взглядом отпустила охранника и кивком предложила Керле войти Еще не успела закрыться дверь, как молодой человек попытался обнять Азетбур, но она увернулась. Глаза юноши блестели, от него пахло элем.

– Ты пьян, – презрительно сказала девушка. Керла замер в нерешительности, во взгляде его застыли недоумение и злость. Он был пьян она знала это, – но слегка пьян, хмель уже почти прошел. Теперь Керла держался гораздо лучше, чем во время обеда на "Энтерпрайзе".

– Я что-то не так сделал? – вызывающе спросил он у Азетбур Ей нечего было ответить. Она знала только, что беспричинно злилась после встречи с отцом. Стараясь не выдать себя голосом, она спокойно произнесла: