— Что-то вы сегодня припозднились, госпожа Брайт, — произнесла она.
Спросонья я не сразу сообразила, что говорит нянечка. Осознание приходило медленно, накатывало волнами. С чего бы ей звать меня госпожой, да еще и прежней фамилией? Да и вообще откуда она ее узнала? Я ведь уже семь лет, как Амари Тай-Лин…
— Дорогая, вы не заболели? — спросила заботливо Роза, усаживаясь рядом и беря меня за руку. — Идите домой, уже поздно. Сегодня дети совсем утомили вас.
— Домой? — бездумно переспросила я. — А уборка?
Я глянула под ноги, но швабра и ведро куда-то исчезли. Нянечка же смотрела на меня, как на умалишенную.
— Пойдемте, милая, я вас провожу.
Она помогла мне встать, взяла под руку и повела по коридору. Что за безумие творится? Это что, розыгрыш какой-то?
— Нянечка, что происходит? Я ничего не понимаю… — шептала я, но Роза лишь вздыхала да трогала мой лоб ладонью, проверяя, нет ли у меня жара.
— Завтра не приходите, Амари, отдохните пару дней, а то совсем замучились с нашими сорванцами…
Роза говорила еще что-то, но я решительно не понимала, что происходит. Женщина вела меня вовсе не в мою комнату, а к выходу. И куда же я пойду? Домой? В холле висело большое старинное зеркало. Я мельком увидела себя в нем да так и застыла, не веря своим глазам. На мне было надето потрясающей красоты платье из дорогого темно-красного бархата, сшитое по последней моде — пышная юбка, рукава, округлый вырез со шнуровкой, подчеркивающий красивую грудь. Сверху на мне был надет плащ с объемным капюшоном, отделанным кружевом. Да я такой красоты сроду не носила! Даже те нарядные платья, что я позволила себе купить на деньги доринга, не могли сравниться с этим… Мои вьющиеся волосы, с которыми я всегда с трудом справлялись, теперь ложились на плечи аккуратными волнами. Еще я обнаружила на шее золотую цепочку с рубином-капелькой, а в ушах такие же сережки. Определенно, я все еще сплю… Не может быть… Этого не может быть!
— Благодарю вас за все, госпожа Брайт, — сказала Роза, раскланиваясь. — До свидания, всего вам хорошего!
— До свидания… — растерянно произнесла я и вышла на крыльцо.
Тяжелая дверь захлопнулась за моей спиной, и я оказалась во власти вечернего города. Мыслей не было… В голове словно туман, ничего не соображала. Домой так домой… Спустившись с крыльца, вышла за ворота и медленно пошла по улице. Что со мной произошло? Может быть, я умерла и попала в другой мир? Конечно, я о таком не слышала прежде, но чего в жизни не бывает? Уж мне-то после истории с мойрой глупо чему-то удивляться. Госпожа Брайт… Домой… В голове вдруг стали возникать воспоминания, словно вспышки. Какая-та параллельная жизнь, которой никак не могло существовать в реальности. Учеба в школе… Моей прежней школе, не приютской! Я помнила все подробности, даже выпускной. Одна из лучших учениц, удостоившаяся императорской грамоты за успехи. Разве это я?
Родной дом, родители, брат… Вот мы едем в на север острова в далекий город на свадьбу Танаи… Вот сестра приезжает в гости с маленьким сыном. Я с удовольствием вожусь с племянником, балую его… Поступление в университет… С экзаменами проблем не было, ведь рекомендации самого Императора сделали свое дело. С деньгами проблем тоже нет, ведь дело отца процветает. Я помогаю ему на каникулах, раскладываю товар в лавках, а еще хожу в приют, занимаюсь с детишками, ведь отец мой — самый известный меценат в столице. А Эбби и правда моя подружка. Познакомились, когда я стала к детям ходить… Я уже закончила первый курс! Учеба дается легко, друзей много, даже на свидания бегаю… И место в кампусе мне не нужно, ведь я замечательно живу в родительском доме…
Я остановилась, тяжело дыша, прислонилась к какому-то дереву… Воспоминания об этой прекрасной неведомой жизни не желали оставлять меня, пополнялись все новыми подробностями. А моя прежняя жизнь в приюте, переживания, слезы, Стражи, доринг, несчастная любовь — все это казалось теперь блеклым, почти нереальным. Не может быть… Почему я вдруг попала в прежнюю нить судьбы? Как такое вообще могло случиться.
Я в нерешительности остановилась перед воротами дома, который… снова стал моим? Руки дрожали, ноги подкашивались, и я с трудом могла дышать. Неужели я вот так просто смогу войти туда? Осторожно открыла калитку, вошла… Сделала пару шагов по дорожке, выложенной голубым камнем, остановилась в нерешительности. Сейчас родители увидят меня и выгонят, а то и вовсе констеблей позовут… Но новые воспоминания упорно подсказывали мне, что так я возвращаюсь домой каждый вечер! Пошла дальше, нервно оглядываясь по сторонам. Вот уже крыльцо близко, дверь со старинной кованой ручкой…
— Привет, Амари! Ты сегодня поздно…
Я повернулась и увидела Морриса. Он сидел на скамейке под раскидистой елью и читал книгу. Погруженная в свои мысли, я даже не заметила его…
— Моррис, — прошептала, разглядывая брата.
Как же он вырос! Настоящий жених! Высокий, статный, с густыми темными волосами и огромными карими глазами. Весь в папу… Небось, все девчонки в округе по нему сохнут. Шестнадцать лет ведь парню… А в голове уже билась совсем другая мысль — он назвал меня по имени, узнал меня! Я бросилась к нему, обняла крепко-крепко, расцеловала. Моррис запыхтел сердито, отстранился.
— Ты чего обниматься лезешь? — спросил он, а потом взглянул куда-то мне за спину и крикнул:
— Мама, убери ее от меня! Она чокнулась, похоже!
Я оглянулась и увидела маму. Она стояла на крыльце, приветливо улыбаясь мне. Я, как завороженная, пошла к ней, с трудом передвигая ноги, вспоминая тот день много лет назад, когда так же искала защиты, а мама меня не узнала… Воспоминания о двух разных жизнях путались в голове, не давая нормально соображать.
Обняла маму, прижалась к ней, совсем, как в детстве, ища поддержки, стремясь укрыться ото всех горестей.
… Деточка, ты откуда? Заблудилась, наверное… Как тебя зовут, милая?
Воспоминание больно кольнуло, и я едва не расплакалась. Но мама вдруг обняла меня в ответ, поцеловала в щеку.
— Амари, ты что? — встревожено спросила она. — Ты почему плачешь?
— Я не плачу, мамочка, — ответила, украдкой утирая слезы. — Просто устала…
Она посмотрела на меня, улыбнулась своей невероятной лучистой улыбкой, которой мне так не хватало, погладила по голове. И только тогда я поверила, что все происходит со мной наяву. Может, боги все же сжалились и вернули меня в прежнюю реальность? Если так, то я буду усердно молиться до конца своих дней…
А потом мы ужинали всей семьей, как бывало в детстве… Как бывало в моей новой жизни. Я все помнила, и от этого становилось радостно на душе. Вот папа, как всегда улыбчивый, веселый… Спрашивает, смогу ли я завтра помочь ему, если не занята… Конечно, смогу, ведь до начала учебы еще целых две недели… Вот мама, выговаривающая Моррису, что он ерундой все лето прозанимался, а за книжки взялся только сейчас. И как учиться собрался, скоро ведь в школу опять… Брал бы пример со старшей сестры… Это было счастье… Настоящее, удивительное, невообразимое…
А еще был страх. Вдруг я и впрямь сошла с ума? Может, все — иллюзия, которая рассеется с рассветом, и моя жизнь вновь станет серой и безрадостной. Я все помнила из новой жизни, вот только Данте в ней не было… Воспоминания о доринге отозвались болью в душе, а еще щемящей нежностью.
Я не спала этой ночью, потому что боялась проснуться и обнаружить, что все исчезло. Сидела на подоконнике, завернувшись в плед, смотрела на ночную столицу. Неужели это происходит со мной?
— Мойра… — прошептала я. — Ты меня слышишь? Прошу, поговори со мной…
Воздух пошел рябью, и я увидела полупрозрачный светящийся женский силуэт.
— Здравствуй, Амари…
Мелодичный женский голос убаюкивал, навевал сладкую дрему. Я столько хотела спросить, но веки смыкались, а тело наполнялось легкостью…
— Помнишь, я говорила, что ничего не случается просто так? Ты изменила свою судьбу по глупости, как думала, но на самом деле ты была нужна ему… Несчастному дорингу, который тоже однажды решил поиграть с судьбой и потом страдал всю жизнь. Вы нужны друг другу, как воздух, вы связаны божественным проведением — два человека, которые изменили собственные судьбы. Вам суждено обрести счастье, Амари…