— О, Алекс, давненько не заходил, — кивнул ему толстяк с копной седых волос, который не спеша расставлял тарелки на одном из столов.

Это был сам дядюшка Питер, владелец погребка, толстый, солидный, невозмутимый, с отличной памятью и добрым сердцем. Он приветствовал Алекса Броуди, переколотившего у него больше зеркал, чем кто бы то ни было, словно тот лишь вчера ужинал в погребке. Алекс с чувством пожал ему руку. Все-таки славно, что есть место на земле, где тебя помнят и тебе рады.

Мэй, предоставленная сама себе, с любопытством оглядывалась по сторонам. Единственным освещением погребка были электрические рожки на стенах, и в их неярком свете едва можно было различить дальний конец зала. Ощущение, что она очутилась в средневековой таверне, не покидало Мэй. Деревянные столы, не знавшие скатерти, простая каменная кладка стен, лампы, удивительно похожие на свечи. Так и казалось, что сейчас войдет усталый путник и, бросив на прилавок золотую монету, попросить напоить коня. Мэй словно наяву слышала бряцанье доспехов и громкий смех подвыпивших воинов. Одно неосторожное слово — и все хватаются за мечи и ножи. Горячие головы не остановятся ни перед чем, и чья-нибудь кровь обязательно прольется на утрамбованный земляной пол. Но невозмутимый хозяин погребка и бровью не поведет. Убийства — привычное дело, а его задача — следить, чтобы хмельного пива было достаточно, и запасы мяса в кладовой не иссякали…

Мэй крепко зажмурилась. Не верилось, что на самом деле за дверью ресторанчика ездят скоростные автомобили и возвышаются бетонные небоскребы. Время словно остановилось в погребке дядюшки Питера, и Мэй чувствовала, что ей это нравится. Спрятаться подальше от современного мира с его утонченной жестокостью и горечью разочарования, от беспросветного отчаяния, вгрызающегося в душу, было восхитительно…

— Мечтаете? — Вопрос Алекса Броуди заставил Мэй очнуться. — Здесь такое случается. Дядюшка Питер уверяет, что в погребке живут привидения, привезенные нашими далекими предками из Европы. Дух древнего рыцаря не находит себе места на земле и не дает покоя тем посетителям, у которых тяжело на сердце.

Мэй вздрогнула. Ей показалось или Алекс многозначительно подмигнул ей? На что он намекает?

— Бредовая легенда, которую сочинили, чтобы заработать побольше денег, — проговорила она сварливо.

Если Алекса и удивил ее резкий ответ, он не показал вида. Он уже стал привыкать к переменам в ее настроении. Они сели за ближайший столик, и дядюшка Питер лично принес им глиняный кувшинчик с вином и два бокала. Алекс зажег толстую золотистую свечу, стоявшую на столике, и шутливо заметил:

— Настоящее романтическое свидание.

Свирепый взгляд Мэй обжег его посильнее пламени свечи, до которого он неосторожно дотронулся. Алекс сделал себе мысленную пометку — романтика под тем же запретом, что и комплименты. Но как ухаживать за женщиной, которая не позволяет за собой ухаживать?

Тебе нужно не покорять ее, напомнил себе Алекс, а воздействовать на ее здравый смысл. Это не женщина, а кусок льда, и ты ничего не добьешься, пытаясь очаровать ее. Но при свете свечей Мэй Делано уже не казалась такой суровой, как прежде. Алекс поражался тому, что одухотворенная прелесть ее лица не бросилась ему в глаза сразу, как только он вошел вчера в ее кабинет. Ведь на самом деле она удивительно хороша собой. И стала бы еще лучше, если бы изменила прическу и сняла очки…

Мэй поймала взгляд Алекса и криво усмехнулась. Он тотчас отвел глаза. Предлагать Мэй Делано поменять что-либо в ее облике станет только безумец. Алекс Броуди любил опасность и был готов рисковать, но есть черта, за которую самый отчаянный храбрец не решится перейти. Поэтому Алекс благоразумно принялся обсуждать с дядюшкой Питером меню. Мясо в горшочках, молодой картофель с зеленью — от одного воспоминания об этих вкусных вещах у Алекса слюнки текли. Мэй хранила ледяное молчание.

— Мне все равно, что вы закажете, — получил он в ответ на вежливый вопрос, что она хочет.

Прекрасно. Упрямцем Алекс Броуди никогда не был и настаивать не стал. Придется железной леди есть то, что любит он. Пусть это станет для него своеобразной платой за вечер.

Дядюшка Питер принял заказ и с необычной для его комплекции проворностью ринулся на кухню, лично следить за его исполнением. Алекс отпил глоток вина, набираясь сил для предстоящего разговора. Мэй со скучающим выражением лица разглядывала входящих посетителей и делала вид, что ее ничуть не интересует его общество. Алекс начал злиться на самого себя. С какой стати его пугает эта девица с кукольным личиком? Кислой физиономией его не отвадить. У него есть задание, и брезгливые гримаски Мэй не спасут. Нельзя забывать о Роберте и о тех несчастных мужьях, которые еще не подозревают, какую свинью она им подкладывает!

— Что ж, Мэй, давайте приступим к делу, — подчеркнуто официальным тоном произнес Алекс.

Она кивнула и поставила локти на стол, упираясь подбородком в сжатые кулачки. Сердце Алекса тревожно сжалось. Отблеск свечи творил с лицом Мэй нечто странное. Глаза казались не злыми, а нежными и по-детски беспомощными. Суровая надменная дама растворялась в воздухе, а вместо нее появлялась очаровательная девушка, хрупкая и уязвимая…

Хотя, конечно, виновата в этом была исключительно свеча. Да и дух рыцаря несомненно постарался заморочить Алексу голову. Чудесные вещи — полумрак и необычная обстановка. Способны из любой дурнушки сотворить королеву. Алекс неоднократно убеждался в этом в своих странствиях. И пусть Мэй Делано — талантливый психолог и с успехом дурит провинциальных домохозяек, в вопросах любви и обольщения он обыграет ее по всем статьям.

Алекс совсем забыл о том, что как раз обольщать Мэй он и не собирался. Воспоминания о первой неудачной попытке начисто изгладились из его памяти. Он смотрел на красивую женщину, такую загадочную, чья холодность только сильнее разжигала его интерес, и его кровь быстрее бежала по жилам…

— Скажите, Мэй, как у вас возникла идея организовать свой центр?

Алекс оставил официальный тон. Пусть Мэй расслабится, решит, что она в безопасности. Для таких целей дружеская атмосфера незаменима, Алекс уже неоднократно использовал ее чудесное воздействие на женщину. Голосом, интонациями, вопросами мужчина ясно дает понять, что испытывает лишь профессиональный интерес, уважает ее как личность, не считает ее легкой добычей, не собирается тащить ее в постель, ну и так далее, что там полагается. На женщин вроде Мэй Делано действует безотказно.

— Я психолог и хочу помогать людям, — просто сказала Мэй.

Алекс чуть поморщился. Фу, как шаблонно и приторно. Оставьте эту версию для дамского журнала.

— Но почему именно собственный центр? — настаивал он. — Куда проще было бы устроиться на работу в какую-нибудь консультацию.

— Не люблю никому подчиняться. — Она пожала плечами.

Ага, обрадовался Алекс, это уже больше похоже на правду. Жажда власти и необузданное самолюбие — вот основные мотивы для Мэй Делано, женщины, которая думает, что знает, как изменить мир. Надо признать, самой красивой женщины из всех, что переоценивают свои силы…

— То есть вам кажется, что вы бы не сумели наладить отношения с коллегами и руководством? — поддел он ее.

— Очень может быть, — спокойно кивнула она. — В своем центре я делаю то, что считаю нужным. Работая на других, я была бы вынуждена заниматься ерундой.

А разбивать чужие семьи — полезное и правильное дело, усмехнулся он про себя. У крошки Мэй интересное представление о жизни.

Крошка Мэй. Странно, что он назвал ее именно так. Крошками обычно называют милых девочек, нежных и восторженных. Мэй Делано это описание совсем не подходило, но… Черт, что с ним творится? Алекс заставил себя сосредоточиться. Он думает совсем не о том!

— Да и денег я так заработаю гораздо больше, — продолжила Мэй с неожиданно веселой улыбкой.

Алекс увидел очаровательные ямочки на ее щеках и на секунду потерял нить разговора. Но постепенно возмутительный смысл ее заявления дошел до него.