Я достал из кармана фотографию и поднес ее к глазам Сурина.

- Вы вчера встречались с этим молодым человеком, Дмитрий Петрович?

Сурин удивленно посмотрел на фотографию, перевел взгляд на меня.

- Однако... - пробормотал он.

- Что?

- Удивили вы меня, товарищ Бизин! Я действительно имел вчера дело с этим человеком. Но как вы узнали?.. И фотография...

- Служба у нас такая, - улыбнулся я. - Как его зовут?

- Григорием. Григорий Астахов, шофер. Работает в автохозяйстве у Миши. Михаил Евгеньевич - главный бухгалтер.

- Вам что-нибудь известно об Астахове? Куренин ничего не говорил?

- Сказал, что Астахов был известным спортсменом в Волжанске... Я, правда, спортом не интересуюсь... Ну, будто бы у Астахова потом неудачно сложилась жизнь, и он даже сидел. А Миша - буквально фанатичный болельщик, очень любит баскетбол. Так вот, дескать, ему очень хочется, чтобы Астахов снова наладил свою жизнь, встал на ноги. Поэтому он как бы взял над ним шефство. Уговорил своего директора принять Астахова на работу, дает ему возможность заработать... Словом, у этих болельщиков какой-то особый мир. Читаешь иногда статьи про поклонников, как они губят спортсменов. А тут получается наоборот, такие, как Миша, хотят помочь... В общем, для меня все это - другая планета. Да, откровенно говоря, мне было все равно, кто такой Астахов, раз его прислал брат моей жены и поручился, что Григорий сделает все как надо...

- Кстати, что сделает? Я немножечко запутался.

- Ах да, главного-то я и не сказал! Тут такая, понимаете ли, история. У меня была машина. "Победа". Водитель из меня неважнецкий, в моторе я не разбираюсь. Если машина встанет, так и будет стоять, пока ее кто-нибудь не починит. Денег я на нее ухлопал уйму, да она больше стояла, чем ездила. Жена давно предлагала продать ее. А мне как-то жалко было. Но в прошлом году меня здорово прихватила стенокардия, и врачи рекомендовали больше не садиться за руль. В общем, я решил продать машину. Когда об этом узнал Миша, он попросил продать машину ему. Для сына. У него сын сейчас в армии. Скоро должен демобилизоваться. Хороший мальчик. Ну, мы договорились по-родственному. Все оформили. Миша лишь попросил об одолжении: пусть машина пока постоит на нашем участке. У нас свой дом, участочек небольшой, шесть соток. Все это время машина там и стоит. Вчера Миша пришел ко мне в гостиницу за баулом. Мы посидели немного, поговорили. Он решил перегнать машину в Волжанск и уже договорился с водителем, который это и сделает...

- То есть с Астаховым? - уточнил я. Теперь мне было уже ясно, почему Григорий сегодня утром улетел в Краснодальск.

- Да, - ответил Сурин. - Как уж они там договорились, на каких условиях, этого я не знаю, дело не мое. Миша сказал, что Астахов утром вылетит в Краснодальск, повозится немного с машиной, чтобы привести ее в надлежащий вид, и своим ходом перегонит в Волжанск. Примерно через час после ухода Миши ко мне в номер пришел Астахов. Я при нем написал письмо жене, в котором все объяснил, и передал его Астахову. Потом рассказал, как к нам добраться. Мы с ним выпили за успех немного вина, и Астахов ушел. Сегодня утром он должен был улететь в Краснодальск.

- Он улетел, Дмитрий Петрович, - сказал я.

- А-а! Все правильно. Так и должно быть. Простите, Вениамин Александрович, а вы что же, думали, что это Астахов хотел меня убить?

- Признаться, была такая мысль. Но теперь я вижу, что мы ошиблись.

- Послушайте, - неуверенно произнес Сурин, - а не мог этот выстрел быть... ну... случайным, что ли? Вы об этом не подумали?

- Подумали, - улыбнулся я. - В котором часу это произошло, Дмитрий Петрович?

- В котором часу? - переспросил он и задумался на миг. - Думаю, после двенадцати ночи. Мне время было как-то ни к чему запоминать. Если б знал, где упадешь, - подстелил... Я поздно засиделся, все о дочери думал. Она у нас слабенькая. Почки больные. Вообще-то мне весь вечер было тоскливо. И деваться некуда. В холле посидел, телевизор посмотрел... От него голова разболелась. Пригласил к себе двух симпатичных девушек и юношу, который играл с моим соседом, с Храмовым, в шашки, но они отказались...

- Кстати, какое впечатление произвел на вас этот юноша? Он с вами не пытался познакомиться?

- Нет. Он шутил с девушками и несколько партий сыграл с Храмовым. Я видел, как он ушел. Мы как раз с Храмовым стояли около моего номера... Я понимаю, что для вас это дело - тоже загадка... Но, к сожалению, ничего интересного для вас я вспомнить не могу... А может, все-таки случайность? Нелепая случайность, а?

- Вы знаете, откуда в вас стреляли, Дмитрий Петрович?

- Не имею представления. Откуда же?

- Напротив гостиницы стоит дом...

- Длинный такой?

- Да. Так вот, стреляли от его угла, с пожарной лестницы, на которую не так-то просто взобраться. Случайностью тут и не пахнет, Дмитрий Петрович. Вот такие, значит, дела. Ну, ладно, я вас и так утомил.

- Да ничего, ничего...

- Я вам задам последний вопрос, Дмитрий Петрович. Когда вас ранили, вы ведь сидели за столом?

- Да.

- А перед этим вы к окну не подходили?

- Подходил, - удивленно ответил Сурин. - А что?

- Вы не обратили внимания на что-нибудь подозрительное?

- А не было ничего подозрительного. Улица пустынная. Трамваи редко ходили...

- И никакого человека вы на противоположной стороне не видели? Мужчину, например...

- Мужчину? - переспросил Сурин, наморщив лоб. - Нет, пожалуй. Сейчас, сейчас... Парочка прошла, девушка громко смеялась... Потом проехала машина. Я отошел от окна, сел за стол... Потом загромыхал трамвай, и вдруг меня что-то сильно толкнуло в грудь... И я, чтобы не упасть, схватился за край стола... И все... Больше ничего не помню...

- Ясно! Ну что ж, еще раз спасибо, выздоравливайте!

- Благодарю вас, - улыбнулся Сурин. - Постараюсь. Просьба у меня к вам.

- Пожалуйста...

- Я не хотел бы, чтобы дома узнали и волновались. Вы можете что-нибудь сделать в этом смысле?

- Хорошо. Придумаем что-нибудь. Созвонимся с вашим комбинатом, товарищи как-нибудь подготовят вашу семью.

- Да, да, пожалуйста!..

Я ушел от Сурина, унося разгадку исчезновения Астахова и "рыжего портфеля" и, увы, по-прежнему тайну выстрела...

7

Прошло несколько дней. Из Краснодальска вскоре же вернулся Васютин. Он разыскал Астахова дома у Сурина: Григорий возился с машиной Дмитрия Петровича, готовя ее к перегону в Волжанск. Таким образом, показания Сурина подтвердились. Проверкой было установлено также, что в ночь, когда произошло покушение, Григорий работал и не мог быть около гостиницы. Так что к выстрелу Астахов оказался непричастным - это доказано неопровержимо.

Других версий в запасе не оказалось. Следствие благополучно заходило в тупик.

В понедельник загоревший, посвежевший - только что после отпуска! начальник отдела уголовного розыска полковник Евгений Алексеевич Зорин мой шеф - пришел утром на работу и, как следовало ожидать, первым же делом вызвал к себе меня: месяц я исполнял его обязанности.

Чуть развалившись, он сидел за столом и ждал, когда я проинформирую о том, что произошло в области, городе, наконец, во вверенном ему отделе за это время.

Смотрел на меня Зорин добродушно, беспечно и в общем-то пока отсутствующе, как и полагается вчерашнему отпускнику.

Через час от его беспечности и добродушия не осталось и следа. Полковник сидел собранный, напряженный и не отводил от меня сумрачного, тяжелого взгляда.

- Значит, никаких зацепок? - обреченно спросил он.

- Дурацкое дело, Евгений Алексеевич, - пожал я плечами. - Ни одной ниточки. Придется, видимо, в графу заносить.

Есть такая у нас графа; "Нераскрытые преступления". Бессонные ночи, расстроенные нервы, сплошные неприятности - вот что такое эта графа.

- В одиннадцать часов совещание у генерала, - пробурчал Зорин. - Весь отдел приглашен. Кроме тех, естественно, кто на задании, в отпуску или болен.