Глава 15

— Привет! Как дела? Оу! Ты ещё в кровати валяешься? Заболела? А я говорил, что ваши с Софи догонялки без шапок по морозу добром не кончатся… — я только сильнее натянула одеяло на плечи, заодно прихватывая и голову. — Эй! К тебе гости пришли! Это невежливо. — Миша сел на край кровати. — Искорка… что с тобой? — парень потянулся и развернул меня к себе. — Ё-моё! Это что такое? У тебя на меня аллергия уже!? Такое слёзоотделение!

— Тебе смешно?

Миша, мотнув головой, тяжело вздохнул — это, в последнее время, его самое популярное движение.

— Нет.

Парень потянулся ко мне, и я с тоской коснулась его горячих губ.

— Не плачь, я что-нибудь придумаю.

— Что?

— Пока не знаю. Мы решаем этот вопрос. Понимаешь, я хотел стать художником. Уже распланировал… нет, не жизнь. Своё обучение. Слишком далеко вперёд не заглядываю… хотя, как оказалось, мои планы весьма… Ладно, это не важно. Я учусь в школе искусств Грей с десяти лет, как решил для себя, что рисование — это моё. Успехи у меня… Хм… — Миша поморщился. — Не люблю хвалиться, но мне прочат хорошую карьеру. На школьных выставках я часто занимаю первые места… — Миша хмыкнул. — Часто — это всегда. На последней меня заметили… без экзаменов берут в абердинский университет, как закончу школу, естественно. А теперь… я не хочу улетать от тебя.

Размазав слёзы по щекам, нахмурилась.

— Нет, что ты! Так нельзя. Это твоя мечта, а от мечты отказываться нельзя! — Мои же слова причиняли мне невероятную боль, но я перестала плакать. Боялась, что Миша, сделав выбор в мою пользу, вместо того, чтобы стать известным художником, потом пожалеет о своём выборе.

«Хотя… как он может сделать его в мою пользу?! Орлов ещё не совершеннолетний! Никто его здесь со мной не оставит… он же не плюшевый мишка…»

Шотландец уныло улыбнулся, меняя тему разговора:

— Мама говорила, что в России принято забывать свои вещи, чтобы вернуться обратно… я принёс тебе свой альбом. Там…

Миша всё говорил, а я насмотреться на него не могла.

Сидела рядом, касалась коленом, бедром, держала его за руку, лишь бы быть ещё ближе.

Орлов замолчал, опять тяжело вздохнул и прошептал:

— У тебя такие необыкновенные глаза…

— Это у тебя они необыкновенные.

— И волосы… — парень будто не слышал, проводя пальцами по моей голове. — Я вернусь, ты только жди меня. Хорошо?

— Хорошо. Вы улетаете завтра?

— Нет. Мы улетаем сегодня вечером… но ты только не провожай меня, ладно? Пожалуйста… И не плачь.

— Я постараюсь, — сглотнула ком в горле и опустила взгляд, потому что влажность в глазах стала запредельной, повисая на ресницах крупными каплями.

— Обещай.

— Хорошо…

— Можно я с тобой молча посижу? — Миша обнял меня, притягивая ближе. — Что-то у меня сил нет разговаривать…

Какое-то время мы сидели в тишине, потом включили на ноутбуке комедию. Забавный сюжет и весёлые шутки не сорвали ни одного смешка.

Потом я застелила, наконец, кровать, и мы, обнявшись, легли. Смотрели, как снег сыплется с крыш и летит вниз, падая в завихрениях.

Глаза щипало от слёз и усталости, а в объятьях Миши было так тепло и надёжно, что я уснула.

Не знаю, сколько времени прошло, но когда проснулась, за окном было уже темно.

Неизменным остался только снег.

Он летел, обещая быть вечным спутником моей волшебной зимы и потрясающих каникул, которые я провела с Орловым Мишей — самым невероятным мальчиком из всех, что я когда-либо встречала…

От вида снежной картины за окном мне становилось легче.

Повернувшись, заметила на своём столе огромную кучу карандашей.

«Чьё это? Не моё точно…» — приблизившись, замерла от удивления, а слёзы снова бежали по щекам.

Мой портрет, нарисованный на весь альбомный лист и оставленный Мишей, согревал изнутри.

«Я правильно сделала! Нельзя ставить человека перед выбором, когда у него такой талант…»

«Я» на портрете спала. Пижама, кровать, волосы, разметавшиеся по подушке, сама поза — всё было моим. И нарисовал этот невероятный рисунок Миша!

Сверху страницы было что-то написано мелкими буквами.

Я прибавила свет ночника одним касанием пальца.

«Впервые рисую портрет в цвете… преподаватель гордился бы мной… но я оставляю рисунок с тобой… и все свои карандаши… и счастливый ластик… Я вернусь! Люблю тебя!»

Внизу листа стояла подпись, которую под рисунком ставит каждый художник.

Так тоскливо стало, но я тут же отогнала прочь слёзы.

«Обещала! Миша всегда обещания держит, и я буду! И он вернётся! Я в нём и минуты не буду сомневаться!!!»

Прихватив альбом, забралась обратно под одеяло.

Миша рисовал безумно красиво… наверное талант от мамы у него к рисованию, ведь она работала в Шотландии арт-дизайнером… да и дядя Никита не только в поединках участвовать умеет. Сейчас, насколько я знала, отец Миши преуспевал в индустрии компьютерных игр, а до своего успеха так же рисовал. Компьютерная графика — это не так-то просто, как всем кажется! Талант к искусству там нужен даже больше, чем художникам, пользующимся только холстом и красками.

Реки, озёра, удивительные просторы Шотландии, очень похожие на наши… только поля фиолетовые, синие или розовые… или и вовсе лазурные, точно жаркое море на южных островах. Всё зависело от вереска, «растущего» на рисунках Миши.

Листая страницу за страницей, всматривалась в работы Орлова и улыбалась.

А потом увидела себя… много себя.

Лежащую в снегу и удивлённую неожиданным спасением… смеющуюся в шапке… задумчивую в кинотеатре… испуганную в чёрной футболке… Миша загадал своё желание тогда… ржал с меня, помнится.

Портреты, действительно, были выполнены только простым карандашом. Почему так — я не знала, но мне было приятно, что единственная работа в своём роде лежит сейчас на моём столе!

«Он любит меня… а я не сказала, что…»

Вскочив с кровати, схватила телефон.

— Абонент вне зоны доступа, — прогнусавила злая тётка, и я сдулась.

— Ничего… скажу! Он, наверное, сейчас в самолёте… позже перезвоню!

Заснуть не получилось.

Настроение, уже не такое тоскливое, как в субботу, понемногу поднималось от осознания заботы и внимания близких, но воскресение всё равно прошло тоскливо.

Конечно, Миша звонил утром, сказал, что уже давно в Москве, но побоялся набрать раньше, вдруг я сплю, однако это мало помогало бороться с грустью. Особенно после моего признания.

Услышав три заветных слова, Миша некоторое время молчал. Я уже думала, что связь прервалась… обещание своё нарушила, заплакала, а потом Орлов меня строго отчитал. Получила по первое число, короче.

В общем, с альбомом легла спать, на удивление радуясь, что завтра идти в школу. Там уж точно тоске поддаваться некогда! Особенно, если помнить о последних событиях!

Хотя… Честно признаться, Молотов, Маркова, Лопухова, Переходова… даже Водянов — они словно другой жизни принадлежали теперь. Я будто выросла за эти две недели. Встала на другую ступень, с высоты которой мелкие пакости и подлости школьников кажутся настолько незначительными, что диву даёшься.

Одна тоска по человеку, ставшему для меня целым миром, одной большой Вселенной, воздухом и солнцем… только отсутствие Миши вырывало моё сердце. Оно не хотело больше быть со мной. Сердце стремилось к нему.

В мою комнату заглянула мама, и я сразу прикрыла глаза, сокрушаясь, что светильник не выключила.

«Задушевные разговоры сейчас меня просто угробят… прости, мамочка».

Учительница начальных классов шумно вздохнула, и погасила свет.

— Спит? — шепнул папа.

— Ммм… да, — мама меня раскусила.

«Как всегда…»

— Кошмар какой-то. Манал я таких ухажёров. Ты смотри, что с девочкой происходит!

— Не шипи, дорогой. Тише… Пусть спит. Завтра в школу. Хороший ведь мальчик… — родители продолжили препираться, но уже закрыв двери и уйдя в свою комнату.

Телефон тихо вздрогнул, доставляя мне сообщение.

«Объявили рейс… буду вне зоны. Прилечу — позвоню! Надеюсь на видео-свидание! Люблю!»

«И я люблю тебя! Буду с нетерпением ждать…»

Экран погас, не обещая ответа.

Незаметно для себя уснула.

******

Спокойствие, только спокойствие!

В ВК у себя выкладываю отрывки с продами, колажжами и музыкой.

Мне, наверное, тяжелее всех. Написанное бьёт сразу по нескольким органам чувств: глазам и ушам))) Хотите ощутить весь спектр ощущений — добро пожаловать!

https://vk.com/wall72314809 — адрес Стены