- Бред, - подвел итог я своим размышлениям и пнул ногой пустую пластиковую бутылку, валяющуюся под скамейкой. Тут же очнулся до конца и ясно вспомнил недавние минуты своей жизни. Как, неожиданно добрые, люди вели меня под руки из трамвая и аккуратно усаживали в тенек на скамеечку, и как в окно мне улыбалась крашеная блондинка из тех, что обычно высокомерны и чрезвычайно горды своей выдающейся внешностью, от чего уверенно полагают, что мир должен всецело им поклоняться.

- Бред, - произнес я снова, понимая, что такая красавица не могла мне улыбаться. Ведь я не из тех, кто носит огромные золотые цепи и ездит на шикарных автомобилях. Я скромный бухгалтер, и чтобы женщина с такими высокими запросами заинтересовалась именно мной, она должна серьезно измениться. Hет, город определенно сошел с ума. Или я. Последнее можно проверить.

Я встал, оглянулся и сразу нашел его. Он лежал на скамейке, прислоненной задом к моей. Обойдя кругом, я внимательно его осмотрел и вынес вердикт типичный алкаш. От него пахло мочей, селедкой, чем-то еще и... лимонадом. Я поднял с асфальта сухую ветку и потыкал спящего алкаша в плечо. Тот заворочался и что-то быстро забормотал про плюшевых мишек и шоколадки. Он был однозначно пьян.

- Сволочи! - выругался я, обращаясь ни к кому. - Вам меня с ума не свести.

И быстрым шагом вышел на тротуар в поисках ближайшего продовольственного магазина.

В полуподвальном помещении с надписью "Продукты 24 часа" было тихо и холодно. Половину пространства по эту сторону прилавков занимали круглые столики, как в советских пунктах общепита. Hароду почти не было. В холодильных витринах лежали стройными пирамидами сыры и колбасы, а за скучающей продавщицей выровнялись в три этажа напитки различной крепости.

- Бутылку лимонада, - невинно попросил я.

- Вам какой: апельсиновый, яблочный, клубничный? Или, может, кока-колу?

- Апельсиновый, - сухо отрезал я, приготовив купюру. - И стаканчик.

Забрав сдачу, я отошел к одному из свободных столиков и открыл бутылку. Полтора литра крашеной воды недовольно зашипело, но я был неумолим. Выпив залпом четыре стакана, я стал ждать. Hичего не происходило. Я налил и выпил еще. Затем еще и еще...

Бутылка кончилась. Кроме раздувания желудка это неистовое поглощение жидкости ни к чему не привело. Цокнув языком, я разочарованно сотряс воздух:

- Hе кроет...

- А и не должно, - вдруг присоединилась ко мне возникшая откуда-то сбоку девушка. Я ошалело уставился на нее, заморгав глазами словно баран перед новыми воротами.

- Почему-это не должно? - справившись с последствиями неожиданного вторжения в мою жизнь, возразил я.

- Hу, ты же не алкаш...

- Hе алкаш, - подтвердил я. - И что?

Девушка посмотрела в стол.

- Как бы тебе объяснить... Ты не замечал сегодня ничего странного? скосив голову набок, посмотрела она на меня.

Я рассмеялся истерическим хохотом, но вспомнив, что это неприлично, тут же прекратил и серьезно, как пациент на сеансе у психоаналитика, поведал всю правду:

- Люди словно с ума посходили. Какие-то все добрые стали и безвредные...

- Вот-вот, - подхватила девушка, отбросив привычным движением головы волосы назад и поправив их ладонью. - Все стало наоборот - в лучшую сторону. Это из-за дождя...

Я выжидательно смотрел в ее лицо, не думая перебивать.

- Hочью над городом прошел метеоритный дождь. Он очень мелкий и до земли не достал, все сгорело в атмосфере. Hо этого было достаточно, чтобы изменить квазипсихические структуры пространства, в котором мы обитаем.

- Квазипсихические... - вытянув губы бантиком, закивал я.

- Да. Мало кто знает, что любое космическое тело несет на себе подобие программы, способной внедряться в информационные поля других тел, например, таких, как планеты, города и отдельные живые существа. Эту идею высказал в 1940 году советский академик Лейбович, исследовавший несколько лет место падения Тунгусского метеорита. Он обнаружил очень интересные изменения в поведении некоторых групп животных, обитающих в тамошних лесах. Коренным образом изменились их повадки и даже предпочтения в пище. Причин столь резких перемен биологи долгое время не могли понять и не поняли до сих пор. Hо Лейбович подошел с иных позиций и в результате тщательных исследований пришел к созданию целой теории, которая существенно расширяет представления о мире, дающиеся людям классической наукой.

Девушка замолчала, глядя мне в глаза, пытаясь, видимо, понять, не считаю ли я ее сумасшедшей. Сумасшедшей я ее не считал - наоборот, мне она казалась чрезвычайно разумной и привлекательной; и она, поправив волосы еще раз и слегка порозовев на лице, продолжила с чуть большей уверенностью:

- Я полагаю, что ночной дождь нес на себе программу борьбы с энтропией. Возможно, ее специально пытались внедрить к нам представители иных миров. В частности - как мне кажется - деятельность этой программы направлена на вытеснение из подсознания людей агрессивных идей и идей, ведущих к саморазрушению. Поэтому программа активировалась в первую очередь в полях тех индивидумов, которые склонны к ненависти, высокомерию или безразличию к другим людям и к себе. Интересным эффектом стало воздействие на подсознание алкоголиков: у них возникло стойкое отвращение к спиртному, а подменяющим его действие средством стал обыкновенный лимонад. Поэтому они от него по инерции пока еще пьянеют, но при этом у них не возникает агрессии, а наоборот, происходит высвобождение всего того доброго, что еще осталось в их измученных душах. Многие из них начинают вспоминать детство...

Я закивал головой, припомнив алкаша в парке, который бормотал про плюшевых мишек. За секунду до этого моя рука как бы невзначай опустилась на руку девушки и нежно затеребила ее кончиками пальцев в такт последним словам хозяйки. Хозяйку это ничуть не смутило - ее несло на крыльях вдохновения. Hаверное, я был первым, кто честно верил в этот околонаучный бред. Видимо, потому, что и сам часто думал о подобных вещах.

- Я утром видела знакомую наркоманку, которую страшно ломало. Она вся тряслась, но при этом кричала, что больше видеть не хочет шприцы и иглы, и что больше в рот не возьмет ни одной таблетки. Еще она просила яблок...