Наверное, подруга права. Так и в собственных слезах утонуть недолго.

– Катюш, может, хватит, а? Я и так толстая.

– Никакая ты не толстая, а самая нормальная. Это раз. Пива нам пить совершенно не хватит. Это два. Завтра же ты устраиваешься в школу, и я сама с тобой иду. Это три. Летом едешь ко мне в Швецию. Это четыре. А пока начинаешь учить шведский. Это пять.

– Кать, а что это ты заговорила, как Эраст Фандорин? Раз, два, три, четыре, пять… Это пиво на тебя так действует?

– Вышел зайчик погулять! – Невозможно слушать Катькин смех и оставаться равнодушной! – Нет, дорогая, это ты на меня так действуешь. Я вижу, что ничего, кроме блестящей логики акунинского героя, тебя не проймет. Эмоции твои понятны, хотя и не вызывают уважения. Сама ты с ними справляться не хочешь, так что остаются только логика и железная дисциплина. А пиво тебе только на пользу – не бойся, пропить мозги тебе не грозит, их все равно нет. Вот такая она, моя Катька, пожалуй, моя единственная подруга. По гороскопу – Cтрелец, и этим все сказано. Темпераментная и пылкая, очень артистичная, всегда в центре внимания… Катя – экстремалка, обожает всякие тарзанки, американские горки и тому подобные развлечения, а, учась в университете, она увлекалась парашютным спортом. Мне это слово – «парашют» – даже выговаривать боязно. Вот ни за какие блага неземные не согласилась бы на такое! А Катя – в восторге. Еще она обожает путешествовать. Где только Катька не побывала! По натуре Катька – прирожденный лидер, а еще она чрезвычайно добра. Альбина Николаевна говорила, что в детстве ее дочь постоянно несла в квартиру бездомных котят и щенят, почему-то обязательно больных. Большинство из них подыхало, но Бима, огромного пса неизвестной породы, я хорошо помню – сама с ним не раз гуляла во времена студенческой юности. На одном месте Катьке не сидится – все время куда-нибудь тянет, вот так утянуло и в Швецию.

Сейчас я для Катьки оказалась кем-то вроде бездомного щенка или котенка, да и что там говорить – в ее жизни я всегда выполняла именно эту функцию. Обо мне, по Катиному мнению, необходимо заботиться, так как сама я позаботиться о себе не в состоянии. А уж сейчас, в моем нынешнем положении! Активная жизненная позиция моей подруги – в действии, только держись!

– Тебе надо устроиться на работу. И вообще хватит киснуть!

От пива слегка потянуло в сон, я вяло отбивалась от напористой подруги.

– Кать, у меня есть работа. Она меня абсолютно устраивает. Я хорошо перевожу и неплохо зарабатываю.

– Это не работа, а фигня. Тебе нужна работа с людьми, иначе ты очень скоро забудешь, как они выглядят. Знаю я тебя – засядешь в своей норе, уткнешься в компьютер и из дома будешь вылезать раз в неделю. Так мы тебе личную жизнь не наладим! Сейчас я позвоню своему знакомому, им в турфирму нужен человек со свободным английским. Хоть съездишь куда-нибудь, а то ты даже в Англии не была, блин, в стране изучаемого языка.

– Кать, я не хочу в турфирму.

– А чего ты хочешь? Ладно, горе мое, отправим тебя в школу – и тебе привычнее, и все– таки на виду у людей будешь. Хоть подцепишь кого-нибудь. Ты только замуж не прись сразу из постели – хватит с тебя одного Павла!

Катерина часто бывает грубой, но я утешаю себя тем, что это все – от доброты душевной.

Так, подчиняясь логике и железной дисциплине, я с Катькиной легкой руки устроилась в школу. Катерина подыскала мне самую лучшую школу в районе Черной речки – там у нее были знакомые.

Школа оказалась неплохой. Правда, у детей уже почти полгода не было английского, потому что с тех пор как уволилась прежняя англичанка, замену ей так и не нашли – пока не появилась я. Зато здесь не заставляли носить костюм, совершать поездки с педагогическим коллективом за город, и никто не ругал за опоздания и не спрашивал планов уроков. Да и коллеги оказались вполне симпатичными людьми. Вот только дети здесь были немного другими, чем мои бывшие ученики. Если грамотно выражаться – с меньшей степенью внутренней свободы, что ли. К тому же дети не просто не знали английского – эта проблема решаема, дай только время, – они поначалу не очень признавали мой авторитет. Удивительно, но в наше время, когда иметь значение стали наконец качество и количество знаний, моих новых учеников в первую очередь все еще заботили оценки. Мои увещевания по поводу того, что на вступительных вузовских экзаменах пятерка в аттестате не поможет, ребята слушали с недоверием. Смотрели косо, когда я распалялась насчет обязательного знания иностранного языка при устройстве на нормальную работу. И вообще установить контакт с ними мне сразу как-то не удалось, но в этом, как мне кажется, была по большей части моя вина.

И все равно – быть «учителкой» мне нравится, хотя бывшие однокурсницы пожимают плечами: работа в школе, пусть престижной и с приличной зарплатой, с их точки зрения – не венец карьеры для выпускницы английского отделения филфака. Сами они трудятся в различных фирмах или отбыли замуж за границу. Ну а мне и школа вполне сгодится. А недопонимание с новыми учениками я устраню.

Завтра выходной день. Деревья уже покрылись клейкими зелеными листочками, солнце заметно пригревало, ветер стал совсем теплым… Я вышла из школы и решила: пойду гулять! И дома мне совершенно нечем заняться. Ремонт – минимум того, что нужно сделать, чтобы почувствовать место, где совсем недавно спали, ели, целовались, любили чужие люди, хоть чуточку своим, я сделала. И потолок побелила, и обои поменяла – наводящие дрожь бордовые ромбы в комнате сменились неброской светло-палевой полоской, а кухню я, недолго думая, просто покрасила оранжевой краской! Вышло живенько.

– До свиданья, Татьянсанна, – раздалось где-то сбоку, и толпа «ученичков» – почти все выше меня ростом – промчалась мимо.

Я шла по весеннему городу и вглядывалась в лица людей. Есть ли среди них те, что счастливы? Те, которых ждут дома, которых любят? На мосту меня обогнал статный молодой мужчина под руку с худенькой блондиночкой, и я вздрогнула.

А ведь в Павле не было ничего, что меня привлекает в мужчинах. Смазливая внешность и умение говорить ласковые слова – далеко не самые важные параметры. Это всего лишь оболочка. А что за ней? Я прекрасно помню свою первую любовь (не считая, конечно, школьных увлечений). Антон был совсем другим, в нем была жизнь. Может, потому, что Антон был художником, точнее, скульптором. Нет, он не высекал свои произведения из мрамора и не отливал в бронзе, он вылепливал удивительно глубокие по смыслу и прелестные по форме небольшие фигуры из тряпки, смоченной в гипсовом растворе. Этот способ он придумал сам! А самое главное – в Антоне был драйв!

Антон был моим первым мужчиной, но вскоре он обо мне забыл – как я узнала много позже, ему ничего не было нужно, кроме его скульптур. Вот оно, вечное противоречие – состоявшемуся мужчине больше всего нужна его работа, а вовсе не ты, а несостоявшийся – не нужен тебе. А я потратила столько времени и сил на человека, для которого пределом мечтаний была покупка очередного ларька у метро! Да еще думала, что мне крупно повезло… Но у меня остались еще мои «детки», я буду учить их английскому языку и надеяться, что потом, когда они вырастут, вспомнят «тебя, с седыми прядками, над нашими тетрадками».

С этими отнюдь не весенними мыслями я забрела в книжный магазин на Петроградской, который попался мне по пути. А в магазине мои мысли приняли совсем иное, я бы сказала, противоположное направление. Интересно, может ли у нормального человека так часто меняться настроение? Вроде бы вышла из школы довольная и счастливая, прогулялась по весеннему городу и стала несчастнее всех на свете, а через несколько минут – снова довольна жизнью. Впрочем, у Раков вечно так: слезы у них сменяются улыбкой, а смех заканчивается бурными рыданиями.

Дело в том, что в этом магазине я увидела классный самоучитель по шведскому языку! Именно такой я и хотела – с дисками, чтобы можно было освоить произношение. Вот выучу шведский, поеду к Катерине, и мир покажется иным! Я же ничего не видела на свете, кроме небольшой части России, и Скандинавия представляется мне неплохим началом в познании такой большой Земли! А путешествовать по стране, зная ее язык, гораздо интереснее. Это совсем другой взгляд на мир. В противном случае проще и намного, кстати, дешевле купить видеокассету и по телевизору рассматривать разные шхеры и фьорды.