Поиск
Осень, жду тебя, родная,
Где рука твоя? Я — твой!
Всё простое — принимаю,
Что издревле — всё со мной!
470. «Блещут красноречием…» Перевод Г. Маргвелашвили
Блещут красноречием,
И, во имя братства,
Уверяют — нечего, мол,
Прошлым упиваться!
Да, но вдруг пробудятся
Мертвецы и толпами
По тбилисским улицам —
Топотом, потопом!
Бабки, деды, прадеды,
Славные прапращуры,
Всё во гневе праведном
И не перебарщивая…
Вот когда вы взмолитесь
Скопом: «Без сомнения,
Жертвы мы невольные
Недоразумения!»
471. «О забвенье! Пепел древний…» Перевод М. Синельникова
О забвенье! Пепел древний
Не сметешь с каменьев Джвари!
Двинут в бок Арагвы гребни,
В грудь ударит пена Мтквари.
Изберешь иные тропы —
И глаза обуглят маки,
Будут путать путь окопы
И раскопок буераки.
Вспять пойдешь, и в котловине
Холод твой растопит Мцхета,
Рассечет, располовинит —
Ни ответа, ни привета.
Безмятежна нега неба,
Но взгляни, как почва ропщет,
Из бушующего склепа
Вышли полчища усопших.
Схватит ржавый меч десница,
Станет сталью половодье,
В поле битвы обратится
Даже кладбища угодье.
Видишь холм Светицховели,
Золотом заполыхавший?
Встали с каменных постелей
Рати павших питиахшей.
Враг бежит через пригорки…
Смерть настигнет, бросит наземь,
И не дрогнет сторож зоркий,
Грозный бастион Армази.
Жмется к паперти замшенной
Полумертвое забвенье.
Мцхете юной, обновленной
Я дарю стихотворенье.
472. Со всех уголков необозримой страны. Перевод О. Ивинской
Мелькают весны, лета, зимы,
Земли быстрее поворот,
Быстрей года, и вместе с ними
Быстрей мы движемся вперед.
Застыть на месте? Мимо, мимо!
Дано нам брать, искать, расти!
Для нас и мысль недопустима
В ряду с несмелыми идти.
Из каждой сакли, хаты, дома,
С полей, из чащ, лугов и рощ
Невиданного перелома
Идет невиданная мощь.
Камней сверканье драгоценных
Не так нам поражает глаз,
Как искры мыслей вдохновенных,
Что Ленин высказал о нас.
473. Слово о грузинской декаде… Перевод А. Патарая
Утро.
Ветер прошуршал по саду,
Время натянуло тетиву,
И стрелою песня на декаду
Полетела в этот час в Москву.
Поднялся с утеса Нарикалы
Дух тысячелетний, как орел,
И стальные крылья просверкали
Над простором городов и сел.
Зазвенел ли древний щит Джургая,
Тронулся ли на Казбеке лед,—
Слышу: «Где же Грузия другая»,—
Ожидая нас, Москва поет.
Пой, Тбилиси, мой любимый город,
Вторь ему, родная сторона.
У твоей зари расстегнут ворот.
Грудь в загаре золотом видна.
Помнишь, как декада Петрограда
Ленинским искусством баррикад
Белых трутней выжила из сада?
Это было сорок лет назад.
Возмужали мы, стремясь к победам.
День настал и для иных декад,
И в искусство братское Советов
Ныне вносишь ты сыновний вклад…
Наша песнь в веках не устарела,
Надо быть столетия в пути,
Чтобы в танцах преподать «Отелло»,
Чтоб по сцене Ричардом пройти.
Предок горд чеканом Опизари.
А у нас грядущего творцы
Воздвигают у седых развалин
Наши небывалые дворцы.
Платим дань и мы культуре древней,
Но, согреты нынешним огнем,
Наши песни с каждым днем напевней,
И резец искусней с каждым днем.
Вот и стопы книг, где Руставели —
В неизменной славе вековой.
Вот Акакий с песней о Натэле,
Вот Илья с «Отаровой вдовой».
Кровь с веками в нас не стала тише.
Танец наш, он — как морской прибой.
В трепет он бросал сердца в Париже,
И в Москве он прогремит волной.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: