Поиск
374. «Безвестный месх, я стихи слагал…» Перевод П. Антокольского
Безвестный месх, я стихи слагал.
И сколько в прошлом дорог ни легло —
Мой стих меня раньше солнца сжигал,
А солнце раньше стихов сожгло.
Да будет чеканка шаири моих
Напряжена, как звон тетивы,
Грозна, как битва в скалах родных,
Светла, как шелест майской листвы.
В ней бубна стук и пандури звон,
В ней звон воздушных незримых волн.
Мой стих, открытый со всех сторон,
Дыханьем жизни да будет полн!
Как раненый барс в теснинах скал,
По всей стране столько дней и лет
Скитался я и мечту искал,
Безвестный месх, исступленный поэт.
375. Симфония цветения. Перевод М. Синельникова
Сколько милости в легком лепете,
В ароматах, кружащих голову!
Белый стебель — как шея лебеди,
В душном трепете — медь и олово.
Здесь прообраз расцвета — растение,
Жизни завтрашней веянье свежее.
Всё слышней хоровое пение
Трав, застлавших ковром побережие.
Мурава колобродит всё более,
Ковыляет лиана-странница.
Лист блеснет, подмигнет магнолия,
Чайный куст проплывет — не оглянется.
Рассыпая в пути благовония,
Приближаясь к зениту цветения,
Неумолчная мчится симфония
И влечет за собой поколения.
376. Весной. Перевод Д. Голубкова
Деревья в обновах нарядных.
Сияют вовсю небеса.
Слезою омыт виноградник.
И пятки морозит роса.
Люблю, когда дрожью рассвета
Прохватит поля холодок.
Коснешься сверкающих веток —
И весь ты росою намок!
О, Хвамли, мечта голубая!
Ей любо вдали голубеть.
В сиянии зноя растает —
И буду о чем-то скорбеть,
И буду искать ее взглядом,
И будут пустеть небеса…
Ласкает листы винограда
Живительной дрожью роса!
377. Монпарнас. Перевод М. Талова
Вашу безнадежную
Сказку слышу в тихий час;
Ваша неизбежная
Пристань — старый Монпарнас.
И сверкают молнией
Вина в старом хрустале,
Словно их наполнило
Блеском солнце Монпелье.
Сизый дым колышется,
Застилает мглой глаза.
Тихий шепот слышится —
То былого голоса.
Вижу в переулке я:
Тенью мертвой старины
Омнибусы гулкие,
Дребезжа, уходят в сны.
378. Уличный музыкант. Перевод В. Потаповой
С прекрасною мелодией
В стужу и вьюгу
Он зябнуть привык
Под окном богача.
Но песен ему
Не вменили в заслугу:
Лохмотья на нем,
На богатых — парча.
В удел получил он
Лишь скрипку-подругу,
Что плачет весь век
На плече скрипача.
379. Зацвели маки. Перевод Е. Николаевской и И. Снеговой
Елисейские поля,
Синь необычайная!
В маках теплая земля,
Пахнет роза чайная,
Распускаются каштан
И фиалка пармская…
Только в сердце парижан
Изморозь январская.
380. Последний поезд. Перевод Г. Маргвелашвили
Как колесница жизни и судьбы,
Вот-вот с перрона отойдет состав,
И с ним моя надежда и душа,
Моя звезда, звезда моей судьбы.
Я знаю, как назвать такой отъезд,
Но не до вас теперь, слова, слова…
От поезда ли ждать в конце концов
Слов утешенья и участья слов?
А поезд — спящей лавою пока.
А поезд — через пять минут уйдет,
И вот уж провожающим пора
Сойти. Он через пять минут уйдет.
Вот тронулись колеса — лязг и звон.
Бегу я вдоль вагонов, душит плач.
На веки вечные прощаюсь я с тобой!
Прощай на веки вечные и плачь!
Но, господи, за что такое мне,—
В год по надежде навсегда терять!
И почему поэтам суждено
Всю жизнь учиться ремеслу разлук?
381. К Родине. Перевод В. Леоновича
Родина! День наступает и близится.
Родина, сердце мое оживи.
Видишь — любовь моя — светится, высится,
Я у тебя научился любви!
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: