– Объяснение очень простое, – сказал Леон, пропустив мимо ушей ее последние слова. – Если бы ты сразу спросила меня о картине, мы оба были бы избавлены от многих неприятных минут, – грустно улыбнулся он. – Покупателя на старую мельницу нашла мне Паула. Когда он увидел твою картину, то сразу захотел купить ее, но я, естественно, продать ее отказался. Я посоветовал ему снять с нее копию и даже любезно предоставил картину на время. У Паулы есть знакомый художник, который согласился выполнить этот заказ. Вот так картина оказалась у нее. Только что я получил ее назад, и она уже висит на почетном месте у меня в кабинете. – Леон задумчиво покачал головой. – Как ты могла подумать обо мне такое, Элен?

– Не знаю. – В смятении она сжала руки. – Когда я была у тебя в офисе, я не увидела картины. А потом Эфлани сказала, что моя картина у Паулы, и я решила, что ты отдал ее ей. – Элен с некоторым недоверием смотрела на мужа. – Это недоразумение ты разъяснил, – прошептала она, но все прочее… – Она замолчала. Как он объяснит, что дал Пауле пять тысяч?

А вдруг он просто одолжил ей эти деньги? В сердце Элен вспыхнула надежда. – Ты можешь мне все объяснить?

– Конечно, – уверенно ответил Леон.

– Абсолютно все? – Элен посмотрела на мужа широко раскрытыми глазами. – Ты не обманываешь меня, Леон?

– Глупышка моя, – нежно прошептал Леон, – что мне с тобой делать?

– Расскажи мне обо всем. – Элен с надеждой заглянула ему в глаза. – Я была в таком отчаянии.

Леон молчал. Он посмотрел на Фиону, с напряженным вниманием прислушивающуюся к разговору, потом на Чиппи, который тоже не скрывал свой интерес к происходящему, и наконец скомандовал:

– Ну-ка вы, двое, быстро в машину!

– Ты повезешь нас домой, дядя Леон? – Фиона встала с кресла и вопросительно посмотрела на дядю. Тот ласково улыбнулся девочке.

– Да, Фиона. Я отвезу вас домой. Чиппи, не задерживайся. – Когда дети вышли, Леон обратился к Элен. – Пойдем, любимая, нам пора возвращаться.

– Но, Леон, ты обещал мне все объяснить!

– Не здесь, дорогая. – Он с нежностью смотрел на жену. – Дома, когда дети лягут спать…

– Я этого не вынесу! – воскликнула Труди, когда они стали извиняться за свой внезапный отъезд. – Леон, что происходит? Вы не можете просто уехать и оставить меня в неведении!

– В неведении?

– Ну да. Элен приехала сюда такая расстроенная…

– Труди, не надо… – покраснела Элен и попыталась остановить подругу.

– А теперь вы покидаете меня без всяких объяснений. Леон, пощади мое женское любопытство!

– Мы спешим домой, чтобы устранить все наши маленькие недоразумения, – спокойно ответил Леон. – Извини, но что касается твоего обеда, то ты можешь прислать нам приглашение на любой другой день. Мы свободны каждый вечер.

Труди перевела взгляд с Леона на Элен и радостно улыбнулась.

– Непременно пришлю, – сказала она. – Это надо отметить.

По дороге домой дети болтали без умолку. Элен долго молчала, потом чтобы как-то разрядить обстановку, сказала:

– Ты сегодня рано ушел с работы, Леон.

– Я бы ушел еще раньше, но мне надо было уладить одно важное дело.

Элен опять замолчала, но вскоре робко попросила:

– Ты обещал мне все рассказать.

– Я не могу это сделать в присутствии Чиппи и Фионы. – Неожиданная резкость ответа удивила Элен. Она искоса посмотрела на мужа. Он хмурился. Элен отвернулась к окну и больше не решилась ни о чем его спрашивать.

Когда они с Леоном остались наконец одни, стало уже темнеть. Они вышли на веранду, и тут Леон стал рассказывать, что ему пришлось пережить с того дня, когда неожиданно объявилась мать Чиппи и Фионы и принялась угрожать, что заберет детей.

– Я сразу понял, что дети ее вовсе не интересуют; ей нужны были деньги. К большому сожалению, я выдал себя, позволив ей увидеть, как дороги мне Чиппи и Фиона, и она стала торговаться, каждый раз повышая сумму. Наконец она остановилась на пяти тысячах фунтов, хотя я дал бы ей и гораздо больше, если бы она стала настаивать. – Леон замолчал. Единственным звуком в тишине сада был шелест листьев на верхушках пальм.

– А теперь она не сможет забрать их? – испуганно спросила Элен.

– Это беспокоило меня больше всего, – ответил Леон, – и я отказался давать ей деньги до тех пор, пока она не подпишет согласие на мое официальное усыновление. Сегодня мы оформили все документы, поэтому я и задержался. Нет, родная, никто не отнимет у нас детей. – Он привлек жену к себе, и она ощутила нежность и силу его рук.

– Если бы ты только позволил мне разделить с тобой все невзгоды… – тихо сказала Элен и с искренним раскаянием добавила: – Я так глупо вела себя, Леон. Не знаю, сможешь ли ты простить меня.

– Ты же простила меня, помнишь? – А когда она не ответила, он произнес: – Все было не так, как ты думала, дорогая. Я любил только тебя. – Он заглянул ей в глаза. – Ты веришь мне, Элен? Должна верить!

– Верю, Леон! Но почему я не могла поверить в это раньше?

– Потому что ты один раз уже обожглась. Естественно, ты считала, что все мужчины одинаковы. – Леон наклонился, чтобы поцеловать жену, и с улыбкой сказал: – Осталось еще одно маленькое недоразумение, моя милая глупышка. Ты обвиняла меня в том, что я ездил с Паулой на пикник, но ты совсем забыла, что она торгует недвижимостью, а я как раз искал дом для тети Хрисулы. Могу тебя заверить, любовь моя, что осмотр бесчисленного множества домов не имел ничего общего с пикником.

Элен молчала, виновато опустив голову. Леон взял ее за подбородок и заставил поднять глаза.

– Я не знаю, сможешь ли ты простить меня, – срывающимся голосом повторила она. – Я… я все время делала слишком поспешные выводы.

– Ну, честно сказать, я тоже, – признался Леон. – И я ужасно ревновал тебя к твоему англичанину…

– Он вовсе не мой… ты напрасно ревновал меня к нему.

– Ты ходила с ним купаться, а я чуть с ума не сошел…

– Купаться? Как ты узнал?

– Ты оставила пляжную сумку на крыльце, а Фиона не могла удержаться, чтобы не заглянуть в нее. – Леон замолчал, и Элен почувствовала, что ему неприятно вспоминать об этом. – Когда я увидел мокрый купальник, я просто обезумел. Я знал, что на пляже ты была с Робертом, потому что здесь у тебя нет других знакомых.

Элен на мгновение задумалась, потом удивленно спросила:

– Леон, почему ты сразу ничего мне не сказал? Почему ты признался лишь сегодня утром?

– Разумеется, я в тот же день хотел поговорить с тобой, но не решился. – У Леона даже дрогнул голос, и Элен теснее прижалась к мужу. – Видишь ли, дорогая, я знал, что если мать Чиппи и Фионы заберет их, ты свободно сможешь покинуть меня, ведь только дети удерживали тебя здесь…

– Нет, нет, Леон, – поспешно заверила его Элен. – Я никогда не оставила бы тебя, любимый, тебе незачем было волноваться.

– Но я думал, что ты уйдешь от меня, и старался сдерживаться и не расстраивать тебя. Я так боялся потерять тебя, родная. – Леон привлек ее к себе, и Элен ощутила нежную настойчивость его губ.

Ветер принес терпкий запах сосен с холмов. Всюду царила тишина, и Элен взволнованно прошептала:

– Ты никогда не потеряешь меня, Леон. Я твоя навсегда.