Ахмет. Нельзя, Аминат, гости могут обидеться. Ты у нас красавица и умная, пусть Юнус видит, какая у него невестка! (Уходит).

Аминат (одна). Ну как я на него буду смотреть? Ухаживал за мной, бывал на всех свадьбах, где только бывала я, передавал через людей, что любит меня... а теперь - обманул... Но если обманул, почему он сегодня такой невеселый? Верно, стыдно! Не будет мне жизни с его братом. (Тихо плачет, потом слышит шум шагов, перестает плакать и старается оправиться).

Входит Юнус. Аминат встает. Неловкое молчание.

Аминат. Садись, зачем стоишь.

Юнус (садясь). Садись и ты.

Аминат садится.

Юнус. Аминат, я хотел тебя видеть. Посылал к тебе Айшет.

Аминат. Чтобы сватать за брата?

Юнус. Нет, зачем так говорить! Я любил и люблю тебя!

Аминат. Теперь уже поздно.

Юнус. Не поздно. Я хотел тебя видеть раньше, но не удавалось. С тех пор как началось сватовство, никто не хочет мне помогать. Даже Айшет испугалась. Но теперь нужно только твое согласие. Обручение еще не состоялось. Мы уедем в Россию. Все подготовлено. Согласна?

Аминат. Что ты говоришь? Кто так поступал? Мы погибнем.

Юнус. Не погибнем. Это раньше погибали, теперь другое время.

Аминат. Не надо. Раз ты допустил сватовство, то не о чем говорить.

Юнус. Пока они сватали, я добивался тебя похитить. До сих пор это не удавалось. Но помни же, Аминат, что еще не поздно! Всё готово к отъезду, согласись только.

Аминат. Ты, мужчина, не мог помешать сватовству, а как же я, девушка засватанная, выйду за тебя замуж и тем покрою стыдом себя и свой дом? Этого не будет, пока я жива. (Уходит).

Занавес.

Жилая комната в доме Гайрбека. Справа, в углу, стоит железная печка, деревянная кровать, крытая циновкой, низкие трехногие столики, скамейки, кувшины для воды и другая утварь. На одной стене находится деревянная полка с расставленной на ней посудой. В комнате Аминат моет и прибирает посуду и Юнус собирается выходить.

Юнус. Бедная Аминат, тяжело тебе у нас.

Аминат. Мне будет легче, когда ты уедешь. О нас могут сказать нехорошее. Тогда мой брат убьет меня. (С горечью). Смерть - это лучшее, что может быть в моем положении, жизнь хуже; а еще хуже позор, который ляжет на нас, когда начнутся сплетни. Уезжай, ради всемогущего Аллаха. Помнишь, ты мне обещал это!

Юнус. Уехать недолго. Многие уехали учиться или служить. При Советской власти желающие могут учиться, но Саль- мурза не привык сам работать. Всегда работал я, а он гулял, поэтому и не желает, чтобы я уехал. Все это пустяки, но как я покину тебя?

Аминат. Уезжай ради меня. Я буду работать, как раба. Пока ты здесь, я не могу не думать о тебе, я боюсь греха.

Юнус. Давай уедем вместе в Россию. Я знаю русский язык. Немного читаю и пишу, буду служить.

Аминат. Я не покрою таким позором твой и свой дом. Тебе не надо было бы ехать, если бы я смела уйти к отцу, но он меня не примет; я теперь не его. Уезжай один.

Юнус. Хорошо, я уеду, но когда-нибудь я должен буду вернуться. Ведь не смогу же я забыть тебя. Так зачем мне уезжать? Я не хочу ехать без тебя. Довольно я работал для Сальмурзы; не хочу оставлять ему свое счастье.

Аминат. Или ты уедешь, или я отравлюсь. Пусть я не встречусь со своими мертвыми, если не сделаю этого.

Юнус. Хорошо. Я послезавтра уеду и не вернусь никогда.

Аминат. Уходи, нехорошо мне оставаться с тобою наедине.

Юнус уходит.

Аминат. Лучше бы было сгореть мне в синем пламени, чем попасть сюда! За что мне суждена такая жизнь? Юнус уедет, с мужем я не могу жить, и отец не примет меня, если я вздумаю уйти к нему. Суждено мне, видно, жить в аду и, умерев, попасть туда же.

Входит Сону.

Сону. Ты опять ничего не ела. Смотри, как похудела, от людей уже стыдно, скажут, что не кормим!

Аминат. Кушала я, не беспокойся, нани.

Сону. Что же кушала-то, от мужчин остался только маленький кусочек мяса, его скушала я (смотрит в котелок), а суп не тронут тобой. (Помолчав). О чем постоянно скучаешь? Мой сын напрасно тебя не обижает, да и я со стариком относимся, кажется, неплохо, об Юнусе и говорить нечего. Не надо грустить!

Аминат. Всегда я такая. И здесь мне не плохо.

Сону. Вот когда я вышла замуж, другое было время. Мой старик в первую ночь пришел с нагайкой и, как водится, отколотил меня. Разве теперь такое время? Я чистила и седлала коней для мужа и его братьев, одна убирала навоз и смотрела за скотиной, делала все, что мне прикажет даже 12-летняя сестренка мужа. Теперь другие времена. Невестки для дома ничего не делают, а все недовольны.

Аминат. Скажи, что делать, я сделаю, не поленюсь.

Сону. Я не про тебя говорю. Где тебе работать, как в наше время работали!

Аминат берет шитье.

Сону. Что за шитье?

Аминат. Рубашка Поли, вчера принесли и просили сшить до завтра.

Сону. Какой бессовестный народ! Думают, что нам нечего делать? Один несет чувяки, другой бешмет, третий рубашку. Ты бы хоть отказывалась.

Аминат. Как же я откажусь, что скажут люди?

Входит соседка, Аминат встает.

Соседка. Добрый день!

Сону. Долгая жизнь тебе! Садись!

Соседка. Садись и ты, Аминат. (Садятся). Я забежала на одну минуту. Хотела проведать вас.

Сону. Что нового?

Соседка. Спрашиваешь что нового? Да ничего. Вот только Кейпа мне не дает покою. Все ругается, ругается, а все оттого, что она вдова и у нее нет мужчины, который бы заставил ее оставлять людей в покое.

Сону. Это плохо. У Кейпы не язык, а кинжал. С чего ей ругаться с тобой?

Соседка. Она всегда ругается, такая мерзкая женщина, а после свадьбы у Магомеда, где ни разу не приглашали танцевать ее дочку, а моя девочка танцевала очень много, она совсем сбесилась.

Сону. У тебя хорошая дочь. Смирная да и послушная.

Соседка. Но Кейпа на нее взъелась; она завидует ей, потому и ругала меня. Да как ругала! Вспомнила всех мужчин моих родственников, живых и мертвых, и что только про них не говорила! Они и жулики, и трусы, все нечестно женились, их, по словам Кейпы, продавали и покупали, как ослов. Но тогда я рассердилась и сказала ей всю правду. Напомнила, чья дочь ее бабушка (она ведь была незаконорожденной), спросила, как она убежала замуж и зачем к ним часто ездил Солса из Назрани (он ведь совсем не родственнник им и ездил к Кейпе). Напоследок задала ей вопрос: сколько лет ее дочке и за кем она замужем была. Все, все знают, что дочка Кейпы – старая дева – замужем не была и, кажется, не девушка.

Сону. Да сохранит нас всемогущий Бог от твоего языка! Тебя никто не перекричит.

Соседка. Лгать не буду, а правду не скрою. (Встает). Мне давно пора идти.

Входит Сальмурза. Аминат, как только вошел Сальмурза, выходит.

Сальмурза (соседке). Здоровы ваши? Садись!

Соседка. Спасибо. Я пришла по делу на минутку и задержалась. Ты, кажется, чем-то недоволен?

Сальмурза. Сейчас побил мальчишку Кейпы. Додумался чертенок: начал наших кур удить.

Соседка. Я всегда говорила: Кейпа бессовестная женщина и учит своих детей гадить соседям. Но все же непонятно: как можно удить кур. Они же не рыбы?

Сальмурза. Насадил червяка на удочку, спрятался в зарослях у нашего плетня и перебросил удочку к нам во двор. Я заметил, как он тянул курицу, проглотившую крючок с червяком, поймал и поколотил, так что надолго теперь забудет зто занятие.

Сону. Напрасно. Теперь не будет житья от ругани и сплетен Кейпы.

Соседка. Что эта ведьма сможет сказать про ваш дом?

Сальмурза. Не хотелось связываться с ними, но уже надоело. Кейпа вдова, нельзя ей ничего сказать. Стыдно ругаться с чужими женщинами.