Элина поступает по-ликейски… несколько удивительно то, что она единственная в России ликеида, находящая в себе силы и совесть так поступать. Все остальные просто плюют на эту проблему, хотя ведь в школе, казалось бы, всех учили одинаково. Где же их психология воина? Элина молодец. Она принимает проблему всерьез, она не избегает ее… И почему-то на Элину и покушений больше всего. Очень странно… Казалось бы, никто так не заботится о народе, как она.

Элина принимает маргиналов в город, помогает им интегрироваться. Но и для тех, кто не принят, она что-то делает: передвижные пункты, помощь в обустройстве на местах. И конечно, изменение психологии маргиналов, это самое главное. Нельзя жить, как животные, бездумно плодиться, не думая о завтрашнем дне.

Скоро маргиналов не станет. Будут просто обычные не-ликеиды, разумные, здоровые, обеспеченные люди. Они будут умеренно трудиться, отдыхать, приобретать вещи (а не делать каждую своими руками), ездить на курорты, смотреть ВН, заниматься спортом. Они будут рожать только здоровых детей и ровно столько, чтобы дети не помешали их разумной, правильно устроенной жизни. А самые неуравновешенные… самые недовольные, самые странные из них станут террористами и будут убивать ликеидов.

Все это правильно и хорошо, подумала Джейн. Вот только радости от этого я почему-то не испытываю. Их жизнь была ужасна, их будущая жизнь правильна и благополучна. Но почему-то меня это не радует. То ли мне плевать уже на всех. Я окончательно стала обывателем. То ли я даже не знаю, лучше ли это в самом деле - жить здесь…

Джейн взбежала по ступенькам клиники. Собственно, делать пока нечего… В кафетерий, что ли, сходить? С Надькой, во всяком случае, Джейн сидеть не хотелось.

Вместо того, чтобы пойти вверх по лестнице, как обычно, Джейн свернула налево, в коридор, ведущий к кафетерию. Прошла несколько шагов и слегка замедлилась…

Черт! Стоило сюда идти. Навстречу по коридору шариком перекатывался маленький, круглолицый директор. Джейн за несколько шагов до него начала приветливо улыбаться.

- О, Джейн! Вот хорошо, - директор стремительно подкатился к ней, - А я хотел вас вызывать.

- У нас система полетела, - смущенно сказала Джейн, - Ремонтируют… вот, я пока решила…

- Пойдемте-ка сюда, - директор устремился в уголок холла, где стояли банкетки и пальмы, - садитесь.

- Значит так, - заговорил он, когда Джейн села, - Вы когда хотели в Петербург лететь?

- Второго ноября, - сказала Джейн, - Моя дочь…

- Очень хорошо! Так вот, Джейн. Нам обещают - это вполне серьезно - анализатор Ф125.

- Да что вы! - радостно воскликнула Джейн, - И когда?

Ей давно осточертело древнее оборудование, на котором приходилось работать.

- Вот в первых числах ноября и обещают. Так вы знаете этот анализатор? Умеете работать?

- Да! Конечно.

В Челябинске только в Семейной Консультации был такой анализатор. Естественно - там важнее.

- Но они просят прислать человека. Проведут там курс… обучение. Вам, видимо, обучение не нужно, но иначе они нам не отдадут. Ну так что, Джейн?

- А кто нам дает анализатор? Генетический центр?

- Ну конечно. Я говорил с самим Заслонским.

- О, - медленно произнесла Джейн, вспоминая Аркадия, - он хороший специалист. Ликеид.

- Ну вот, он потребовал обязательного присутствия того, кто будет работать с анализатором?

- А вы ему сказали, что это я?

- А он знаком с вами? - удивился директор. Джейн помолчала. Наконец до нее дошло.

Петербург! Она все-таки едет в Петербург. Конечно, теоретически ее поездка вовсе не обязательна. Достаточно позвонить Аркадию и сказать, что она лично примет новый анализатор. Но и Вадиму знать об этом совершенно не обязательно.

- Да, - сказала она, - Я поеду, конечно. Какой может быть разговор!

До Васильевского Алексей добирался около часа.

Он знал это здание на Пятой Линии, там всегда собиралась Славкина группа - хоть и нелегально. Как-то раз приходилось подвозить Славку домой по дороге, тот подвыпил и позвонил на мобильник. Здание стояло чуть на отшибе… очень удобно для полиции, подумал Алексей. Самое то - окружить, перекрыть выходы. На углу Алексей увидел полицейскую серо-зеленую машину… Впрочем, может быть, копы просто так дежурят.

Войдя во двор, Алексей увидел двух-трех молодых ребят, потребляющих пиво на лавочке. Может быть, это свои, а может быть, как раз наоборот - агенты… Ладно, неважно. Сведения Кати вряд ли окажутся ложными, Славка сам рассказывал о друге в полиции.

Алексей нашел квартиру на втором этаже, где проводилось собрание. В самой обыкновенной, правда, очень большой квартире.Он позвонил. Из-за двери спросили:

- Кто?

- Штирлиц,- назвал Алексей пароль. Дверь недоверчиво, медленно отползла в сторону.

- Заходите, - серьезная бледная женщина отошла в сторону.

Квартира принадлежала одному из националистов. Вся огромная - тридцать метров - гостиная была заставлена стульями, скамьями, и еще на полу сидел народ. Впереди, перед большим экраном ВН, сидел парень с гитарой и что-то наигрывал. Алексей отыскал взглядом Славку - тот сидел в первых рядах. Наступая на ноги, извиняясь, Алексей стал пробираться вперед. Парень запел между тем. *Этот город в ауте, ему двести лет.

И в нем еще ни разу не менялась власть.

И некрасивым девушкам не мил белый свет,

И в пустых квартирах больше нечего красть.

Каждый как умеет, так и живет.

Этот город катится, охваченный сном.

Куда он катится, никто не поймет.

Все думают о разном, и молчат об одном…

*/ группа "Резиновый дедушка", Челябинск /

Алексей остановился. Было как-то неудобно мешать людям слушать песню. Славка ничего не замечал.

Мостовая кончилась, дальше - грязь.

Наше время вышло, чего еще ждем?

Этот город - Самсон, разрывающий пасть

Случайному прохожему под вечным дождем.

Я брат скуки, и я сын тоски.

И почтовый ящик остается пустым.

Останови мое сердце, отключи мне мозги,

И я сразу стану в этом городе своим…

Алексей опомнился. Нельзя все-таки медлить… Уже почти восемь, если накроют - то очень скоро. Он стал пробираться по ряду к Славке. Второй пилот обернулся, заметив его.

- Леша?! - шепотом удивленно закричал он, - Иди сюда! Подвинься! - обратился он к соседу, молоденькому парнишке. Тот подвинулся, освобождая на скамье место для Алексея.

- Катя позвонила, - прошептал Алексей, плюхнувшись рядом со Славкой, - Сказала… Коля ей передал. Сегодня будет облава. Уходить надо, немедленно…

- Коля? - Славка задумался, - Там, на улице уже есть кто-нибудь?

- Я видел одну машину на углу. Сообщи остальным.

- Угу, сейчас…

Парень между тем допел и растворился в толпе. Вместо него вышел солидный лысоватый мужчина.

- Товарищи! Как вы сейчас слышали, русское искусство еще не совсем вымерло. И вот в руках таких молодых ребят, как Илья, которого вы сейчас слышали, продолжает жить и развиваться традиция русской поэзии.

Собрание ожесточенно захлопало.

- Я с этой целью и пригласил Илью, - пояснил мужчина, - Это по поводу нашей дискуссии в прошлый раз - о вымирании русской культуры. Но сейчас мы будем говорить о другом. В Петербурге много патриотически настроенных партий и групп, и мы сошлись на том, что необходимо искать точки соприкосновения и объединяться. Потому что только объединившись, мы имеем хоть какой-то шанс на победу. С этой целью я несколько раз приглашал представителей разных патриотических течений на наше собрание… В прошлый раз мы встречались с "Православным воинством". Сегодня у нас в гостях группа "Ярило". Пожалуйста, Стас!

Только теперь Алексей увидел, что слева в первом ряду сидела тесная группка из пяти или шести человек, все они были молодые, подтянутые (в отличие от разношерстных "евразийцев"), одеты в белые рубахи навыпуск, а волосы перетянуты на лбу ремешками. Один из молодых красавцев вышел на середину.