— Принять как? — ничего не понимая, я старалась соглашаться со странной женщиной.

— Позволь ключу стать частью тебя. Просто протяни руку и надень его. Раз ты здесь, он признал тебя хозяйкой.

И тут я увидела висевший в воздухе прямо передо мной браслет Многоликой. Только теперь он выглядел иначе. Орнамент на нем сиял белым светом, порой переливаясь радугой.

— Но я должна знать…

— Потом! Все потом! Бери ключ и уходи! — в голосе призрака послышалась неподдельная тревога. — Мы еще увидимся, детка… Поспеши!

Она вскинула руки, будто защищая меня от кого-то невидимого. И я поняла — раздумывать некогда. Я быстро схватила браслет, снова нацепив его на левую руку. Запястье обожгло огнем. Я с ужасом наблюдала, как светящийся ободок исчезает, всасываясь под кожу, а на его месте, на предплечье появляется красивый узор в виде сплетенных ветвей дерева. Странно, но боли при этом я не чувствовала. Да и серая муть, заполнявшая все пространство вокруг, вдруг исчезла. На мгновение, я увидела огромного сапфирового дракона, горой нависающего надо мной и красивую эльфку, удерживающую щит, защищающий нас от бушующего вокруг синего пламени. Но лишь на мгновение. Через секунду, меня окутало радужное сияние, и мое многострадальное сознание снова отключилось.

***

Меня разбудил сильный толчок пронзительная боль в левом запястье. Резко открыв глаза, я села и сразу же попыталась встать. Привычка резко вскакивать по малейшей тревоге, появилась у меня еще в детстве, когда от скорости реакции зависели наши с матерью жизни. С тех пор любой резкий звук или ощущение могли мгновенно поднять меня даже из самого крепкого сна. А сколько раз это уже спасало мне жизнь, даже не сосчитать.

Однако, на этот раз ловко вскочить на ноги у меня не вышло. Перед глазами все расплывалось, а коленки предательски подкашивались, когда я пыталась встать. Так что пришлось приходить в себя на полу, вцепившись в простыни большой кровати, с которой я, как оказалось, неудачно свалилась. Похоже, именно этот полет меня и разбудил.

Через несколько минут я уже начала различать силуэты, а через полчаса даже встала на ноги. Правда, ходить не решилась, а лишь осторожно уселась на край широкого матраса. Комнатка, в которой я оказалась, была совсем крохотной, но зато очень теплой. В дальнем углу горел небольшой камин, а остальные два были заняты маленьким шкафом и ширмой, за которой, похоже, скрывалось отхожее место. Все остальное пространство занимала та самая огромная кровать с балдахином, с которой я как-то умудрилась упасть. Также в комнате имелись две двери и, судя по шуму, одна из них выходила в соседние покои. Там кто-то приглушенно ругался, гремел мебелью и посудой.

Я осторожно провела рукой по простыням. Прохладный шелк приятно ласкал ладонь. Судя по всему, я оказалась под опекой кого-то очень состоятельного. Позволить себе шелковое постельное белье в королевствах севера, да и в вольных городах могли немногие. Светло-кремовая ночная сорочка, в которую я была одета, тоже была шелковой, да еще и с какой-то замысловатой вышивкой. Да уж, на антураж они, кем бы они ни были, не поскупились.

Первым и самым естественным для меня предположением был Орден Тишины, но, немного подумав, я отвергла это предположение. Попади я, еретичка, к рыцарям тихоням, то очнулась бы не на шелке, а в лучшем случае на гнилой соломе в казематах. Да и отсутствие каких-либо религиозных орнаментов на предметах в комнате говорило не в пользу Ордена. У тех даже на ночных горшках красовался божественный круг, что уж говорить о кроватях, каминах и прочих предметах быта.

Вторым предположением стала знать. Возможно, меня нашел кто-то из дворян и приволок к себе в замок в качестве потехи. Такое уже случалось. Меня брезгливо передернуло от отвращения, а сердце отозвалось неприятной тяжестью от мучительных воспоминаний о жизни в особняке Герцога Эр’Засского. Однако, комнатка была настолько мала, что наводила на мысли больше о прислуге, чем о дорогой игрушке-рабыне.

Где же я, бездна меня возьми, оказалась? Лишь одно я знала наверняка — где бы я ни была, Огонек был рядом и в курсе всего происходящего.

Я мысленно позвала своего друга. К моему восторгу, он отозвался сразу же.

— Крылышко! Ты проснулась! Я так переживал! — его голос действительно звучал взволновано, и у меня потеплело на душе.

— Да проснулась я, проснулась… — поспешила я успокоить своего друга, — Если я вообще спала. Никак не могу понять на каком я свете.

— Не удивительно, тебя долго не было, — в голосе послышался чуть заметный упрек.

— Насколько долго?

— Почти пять месяцев…

Что-о-о-о? Я поверить не могла! К-как пять месяцев? В Гипносе я была всего несколько минут. Хотя, возможно, время там текло иначе. Ведь порой бывает во сне проходит пара недель за одну ночь, а иногда всего пара мгновений. Однако, от этой новости в горле вдруг пересохло.

— Расскажи мне все… — попросила я.

— Лучше, я покажу, — отозвался Огонек и в мое сознание полились сцены того, что успел увидеть мой друг после моего внезапного исчезновения.

Я видела, как своды пещеры над ритуальной площадкой пошли огромными красными трещинами, а затем с оглушительным грохотом взорвались, взлетев на сотни метров вверх, вместе с Дворцом Народов и всеми сенаторами там находящимися. Какое-то время обломки стен, балок и камней просто висели в воздухе, но уже через несколько минут, начали падать, осыпая закрытую магическим щитом площадку, словно дождем.

Чумазый, как шахтер, Фирлас устало сидел на небольшом валуне, тяжело уронив голову на ладони. Его светлые волосы были так плотно укрыты пылью, что казались совсем черными. В полной немого отчаяния позе эльфа было что-то такое, что заставило мое сердце болезненно сжаться.

Все это время Огонек обессилено лежал на каменном полу, устремив взгляд бирюзовых глаз вверх. По запыленным щекам струились слезы. Еще ни разу я не видела, чтобы мой дух плакал. К горлу подкатил ком, и я непроизвольно закрыла от него мысли, тем самым оборвав связь.

— Огонек, прости, — не сдержалась я, — я не хотела втягивать тебя в такие неприятности.

— Неприятности — это мелочь. К ним я привык, путешествуя с тобой. — отшутился мой друг. А затем вдруг вновь посерьезнел, — Но вот терять тебя я не согласен.

— Я обещаю… больше не дам тебе меня потерять, — усмехнулась я в ответ, чувствуя, как на сердце понемногу начало легчать, — А что было дальше?

— А дальше мы с эльфом сидели и ждали твоего возвращения. Я переживал, паниковал, ходил искать тебя в Гипнос. Но вот эльф почему-то был уверен, что ты вернешься. Он говорил, что если тебя перекинуло куда-то, то с твоим-то характером, ты обязательно найдешь способ вернуться обратно. Так что единственным правильным выходом было тебя дождаться. И, как бы мне не было противно это говорить, он оказался прав. Но, прежде чем ты вернулась, на место катастрофы пришли люди. Незримая гильдия, так они себя называют.

И я увидела их глазами Огонька. Высокий мужчина с густой курчавой шевелюрой размахивая руками доказывал что-то человеку в черном. Что-то знакомое шевельнулось в груди при виде этого рыцаря. Какое-то далекое, знакомое чувство, будто я встречала его раньше. Только вот не могла припомнить где…

Рыцарь что-то говорил. Однако, мысленные образы не позволяли передавать слова.

— Лорд Крайс, тот человек в черном, неплохо осведомлен о культе и его предводительнице. Он очень заинтересовался твоей историей и велел сэру Риордану дождаться твоего возвращения. Правда, после этого ему пришлось срочно отбыть по делам.

И тогда началось неописуемое. Рыцарь, в свойственной всем тихоням манере обвинил нас в уничтожении Дворца Народов, срыве собрания, ереси и вообще во всех смертных грехах. Сказал, что мы останемся под стражей до конца расследования, которое будет проводиться прямо здесь, на месте. — продолжил свой рассказ Огонек, — нас поселили в одной из палаток без права покидать лагерь и принялись добросовестно мучать дурацкими расспросами, одинаковыми каждый день. Я уже подумывал уйти подальше от этих людей и ждать тебя в одиночку. И, наверное, так бы и сделал, не появись ты так вовремя…