Саймон отстранился и посмотрел на меня взглядом, полным безумной похоти.

 – Сегодня половина женщин в зале мечтали трахнуть тебя, Саймон, но им не повезло, – я расстегивала пуговицы на его рубашке, дергая сильнее, когда пальцы меня не слушались. – Везучая только я.

 Он снял с меня одежду и лифчик за секунду.

– Оставь сапоги, – приказал Саймон, расстёгивая штаны. – И забирайся на кровать.

 Я легла на покрывало, оно казалось холодным на фоне моей распалённой кожи. Саймон навис сверху, уже без рубашки и в расстёгнутых брюках, его волосы стали растрёпанными из-за моих шаловливых рук. Он осмотрел всю меня сверху донизу, и я дрожала под этим голодным взглядом.

 – Ты просто необыкновенная, – пробормотал Саймон, снимая штаны и проводя рукой по своей длине. – Ты хоть понимаешь это?

 – Чёрт возьми, Саймон, – выдохнула я, наблюдая, как его рука скользит вверх и вниз по члену, становящемуся всё твёрже.

 – Раздвинь свои ножки для меня, – приказал он, и я повиновалась сию секунду, будто под действием магии. – Потрогай себя, Кэролайн.

 Сердце рвалось из груди, я горела от желания при мысли о том, что он хотел наблюдать за мной. Руками я обхватила свою грудь, кружа пальцами вокруг сосков и слегка пощипывая их. Они мгновенно набухли. Я закрыла глаза, чтобы представить, как Саймон обычно смотрит на меня, когда посасывает мою грудь, дразнит меня своим языком и покусывает проклятыми зубами. Я ущипнул себя за соски, представляя его рот, облизывающий и дразнящий, доставляющий удовольствие на грани с болью.

 – Ниже, – велел Саймон, и я вновь беспрекословно подчинилась. Я сместила правую руку ниже, чтобы почувствовать, насколько была мокрой. Тоже мне сюрприз. При первом моём движении пальцами, дыхание Саймона стало прерывистым. Вторым движением я задела клитор, отчего сама стала дышать неровно, и уже невозможно было держать ноги раздвинутыми – ощущения были ошеломляющими.

 – А-та-та, не вздумай сдвинуть ножки, – пригрозил Саймон, и я почувствовала его руки у себя на коленях, так близко от внутренней стороны моих бёдер. – Иначе мне не увидеть, как ты заставишь себя кончить.

 Я вскрикнула и уже не в состоянии была контролировать свои действия. Глаза оставались закрытыми, и я представляла пальцы Саймона, ласкающие меня и погружающиеся внутрь, выводящие совершенные круги именно там, где он так отчаянно был мне нужен, надавливая и скользя.

 Я уже была готова кончить, и кончить обильно. О чём и сказала Саймону.

 Открыв глаза, я увидела, как Саймон смотрит на меня, в его глазах всё тот же огонь и опьяняющее вожделение, а его кулак яростно движется вдоль члена. Оргазм накрыл меня стремительно, одна рука по-прежнему сжимала грудь, пальцы другой были внутри меня, и с губ сорвалось имя Саймона. Мне не хватило времени прийти в себя, когда он переместил руки под меня.

 – Развернись и обопрись на руки, встань на колени для меня, – его голос был хриплым и томным, от чего ко мне вернулась дрожь. Я выполнила указания и обернулась, чтобы посмотреть на него. Одной рукой Саймон сильно ухватил меня за плечо, другой он поглаживал меня по попке. Удерживая меня таким образом, он резко вошёл в меня одним уверенным толчком, погрузившись сразу на всю длину. Я застонала, стоило ему первый раз толкнуться, а обе его руки крепко схватили меня за бёдра.

 Он входил в меня, такой твёрдый и большой, проникая всё глубже с каждым движением. Непреклонный. Неумолимый. Невероятный.

 Он взял меня грубо, сексуально и дико. Я кричала, когда новый оргазм накрыл меня, моя чувствительная плоть отзывалась и реагировала на каждое его движение, каждый толчок. У меня перед глазами будто взорвались тысячи звёзд, всё моё тело подчинялось ему, пока Саймон был внутри.

 – Ты даже не можешь себе представить, каково это, – сказал он низким голосом прямо мне на ухо, наклоняясь ниже, – чувствовать, как ты кончаешь, пока мой член в тебе.

 Эти слова заставили меня взорваться ещё одним оргазмом, и Саймон сделал последний толчок, впившись пальцами в мою кожу, прежде чем сам кончил, не выходя из меня.

 Мы без сил рухнули на кровать: кожа потная, дыхание тяжёлое. Как только я смогла пошевелиться, мне удалось закутать нас обоих и откинуть свои волосы с лица, чтобы удобнее расположиться у Саймона на груди.

– Если я раздобуду форму черлидерши, мы сможем когда-нибудь снова поиграть в Короля Выпускного?

 – Пока на тебе эти сапоги, детка, разумеется, – ответил он, крепко целуя меня.

 Мы не повторили игру в Короля той ночью, но зато поиграли в Наездницу, оседлавшую главу студенческого совета.

Когда мы вернулись на Западное побережье, подготовка к праздникам была в самом разгаре. Я с головой ушла в работу, пытаясь успеть сделать как можно больше, прежде чем рабочие бригады уйдут на Рождественские каникулы. Наша фирма занималась праздничным оформлением нескольких важных домов и отелей по всему городу, к тому же продвигалась работа над проектом в Саусалито. Мы шли с опережением графика, и мистера Камдена явно радовали наши успехи в строительстве, да и в целом тот интерес, который активно проявлялся к городу.

Мими и Райан планировали провести свою вечеринку за неделю до Рождества, и вечер обещал быть сказочным. Ребята приглашали всех в свою новую квартиру, должны были прийти друзья и коллеги с обеих сторон. София и Нил оба собирались появиться. Разумеется, каждый в сопровождении новой пары. Оставалось только надеяться, что без крокодила и прочих игр они будут держать себя в руках. Напрасные мечты: Часть первая.

А что же Саймон? Ну, я даже не знаю, как лучше описать его поведение. Он был… рядом. Иначе объяснить не могу. Просто он, казалось, хотел постоянно быть поблизости. Саймон отменил запланированную поездку в Ванкувер, отменил намеченную работу в Гондурасе. Он должен был отсутствовать почти весь декабрь, но теперь у него в планах числилась только наша поездка в Рио. У него не было такого перерыва со времён… да никогда! За всё время нашего знакомства. По утрам Саймон катался на велосипеде, а затем проводил большую часть времени разбираясь в старых дисках с фотографиями, датируя и каталогизируя их все.

Он был… рядом.

Беда в том, что я не была. Мне казалось, что меня должно мучить чувство вины из-за того, что я так много работаю, но на самом деле его не было. Ведь сейчас наступил самый напряжённый сезон в моей сфере, и если бы Саймон уехал работать, как обычно, он совсем не заметил бы моего постоянного отсутствия. Так должна ли я чувствовать себя виноватой?

Саймон сказал, что всё понимает. Он приносил мне обед почти каждый день, а по утрам пробовал уговорить меня остаться в постели, соблазняя пошлыми предложениями.

Видит Бог, я люблю Саймона, но всё-таки я радовалась, когда…

Что ж, я собираюсь сказать кое-что, чего мне ни в коем случае не следует говорить.

Но я радовалась, когда кровать находилась полностью в моём распоряжении.

Я ненавижу себя за это, но порой мне спалось лучше, когда Саймон уезжал. Ведь я не должна в этом признаваться, так? Мне должно доставлять удовольствие каждую ночь по восемь часов лежать в обнимку бок о бок с любимым… Но хотите правду? Мне просто необходимо было находиться в кровати одной. Мне нравилось недолгое одиночество. Разве это плохо?

Саймон понимал, что у меня есть важные дела, с которыми необходимо разобраться. Иначе мне точно не светит получить выходные для нашей рождественской поездки. Работу следовало выполнить в ближайшее время. И я ни за что не облажаюсь: ведь эта девушка должна попасть в Ипанему.

Утром в день рождественской вечеринки у Мими я планировала немного побыть одна, лишь в компании моих друзей из KitchenAid ^[32] . Мими попросила меня испечь печенье для вечеринки, и я ухватилась за такую возможность, хоть и была дико занята.