На берегу реки Флетчер спешился, чтобы напоить лошадь и напиться самому. Солнце пригревало все сильней, а трава у берега была такой свежей и мягкой, что Флетчер решил немного отдохнуть. Он присел у реки и, отгоняя надоевших насекомых, смотрел на поверхность воды, в которой отражались серебристые облака и густая зелень леса.

Флетчер думал о Вере. Уже не в первый раз он пытался представить себе, как поведет себя его любимая, если окажется, что их ночь любви не прошла бесследно. Если она забеременеет, ему легче будет уговорить ее выйти за него замуж. Хотя, зная упрямство миссис Эшли, он не был уверен, что она не поступит ему наперекор.

Нет, Флетчер никогда не допустит, чтобы его ребенка считали незаконнорожденным. Он не позволит своим любимым жить в бесчестье. Но больше всего лейтенант боялся, что Вера попытается избавиться от ребенка.

Размышления Флетчера прервал странный звук. Он раздался с той стороны потока, где течение было сильнее. Это не был плеск рыбы, и не успел Флетчер выяснить причину странного шума, как над головой пролетел камень. Флетчер оглянулся. Перед ним стоял паренек лет тринадцати, высокий, ладно скроенный, с мушкетом через плечо и мешочками с порохом и пулями у пояса.

— Здорово! — сказал он грубым голосом. — Издалека?

— Да, — ответил Флетчер.

— Оно и видно. А куда надо-то?

— В Конкорд, — ответил Флетчер. Он считал, что всегда, когда возможно, надо говорить правду. Ложь легко распознать по глазам, а подростки особенно подозрительны.

Паренек прислонил мушкет к дереву и наклонился над водой, чтобы напиться.

— Чудесный день сегодня! — сказал Флетчер, пробуя завязать беседу.

— Неплохой, — кивнул парень, глядя на небо сквозь нависшие ветви.

Флетчер внимательно наблюдал за пареньком. Мальчишка потопал ногами, сбивая грязь с тяжелых башмаков, и поправил ленту, которая стягивала его волосы.

— Это моя милка мне сделала, — удовлетворенно заметил он.

Флетчер ничего не сказал, но ответа и не потребовалось. Этот парень собрался поохотиться с утра, но удача от него отвернулась. Это было совершенно очевидно: сумка для дичи была пустой, и он хотел только одного — немного поболтать.

— Откуда идете? — спросил парень через некоторое время.

— Из Бостона, — без колебаний ответил Флетчер.

— Бостонские девчонки такие отчаянные. Уж они-то не дадут этим британцам запугать себя.

— А ты откуда знаешь? — спросил Флетчер. Колено у него снова заныло.

— Да уж так мне говорили, — ответил парень, крутя ленту между пальцами. Внезапно он нахмурился.

— Я никогда не убивал человека, — неожиданно вырвалось у него.

— Немногие из нас это делали, — ответил ему Флетчер.

— Не знаю, смогу ли, — продолжал юноша.

— Почему тебя беспокоят такие вещи? Ведь ты еще ребенок.

Нескрываемая злоба отразилась на лице мальчика.

— Да ведь это все «красные мундиры», я о них толкую!

Потом он успокоился и поглядел на искрящуюся поверхность воды.

— Господь сказал нам: «Не убий». Так значит, нельзя убивать. А эти придут и начнут стрелять. Говорят, уже скоро. Только когда, никто не знает. Ну и что мы против них, а? Сколько их там, в Бостоне?

— Тысячи, — ответил Флетчер истинную правду, — многие тысячи.

— Тысячи, — повторил мальчик, — много тысяч, а нас так мало, — прошептал он.

— Но если вы не возьметесь за оружие, у них не будет оснований стрелять в вас.

Мальчик некоторое время постоял в задумчивости, а затем резко вырвав пучок травы, швырнул его в воду и проследил взглядом, как он уносится потоком. Откашлялся и резко сказал:

— Не буду же я трусом!

— Нет, об этом я и не говорил.

— Я буду со всеми нашими мужчинами, если придет нужда.

Флетчер кивнул. Ну какой же он мужчина! Он еще слишком юн. Его не примут даже в милицию. Айронс почувствовал, что комок стоит у него в горле. От жалости к этому ребенку у него перехватило дыхание.

— Я уверен, что ты настоящий мужчина, — поддержал Флетчер паренька.

— Расскажи про свою девушку, там, в Бостоне. Она хорошенькая?

— Она прекрасна, как солнце, — неожиданно для себя ответил Флетчер.

— Милая?

— Твоя не хуже, я думаю.

— И смелая, конечно, — это уже было скорее утверждение, а не вопрос.

— Да, — твердо ответил Флетчер, — очень.

— Бостонские девчонки все отчаянные. Они чудо как здорово обвели этих англичан! Зашили пули в свои нижние юбки и привезли нам! Обманули, как последних дураков!

Флетчер уставился на парня, стоящего с гордым видом, и понял, что тот говорит правду. Холодок побежал у него по спине. Значит, все так и было. Флетчер встал.

Окружающие их звуки вдруг стали отчетливее и громче. Он услышал шелест листвы, шум потока, шуршание травы, он слышал собственное дыхание и биение собственного сердца.

Мальчик тоже встал и смущенно смотрел на Флетчера.

— Парень, — резко сказал Флетчер, — бери ружье и марш домой. Есть вещи, о которых нельзя говорить с незнакомыми, а есть вещи, о которых лучше вообще не говорить. Будь я твоим отцом, я бы тебя выпорол! Я бы научил тебя держать язык за зубами!

— Сударь, я же ничего… — пробормотал он.

— Ты откуда? — спросил Флетчер, не обращая внимания на его бормотание.

— Из Лексингтона. Тут рядом…

— Надеюсь, жители Лексингтона хоть ночного поумнее тебя, сынок.

Щеки парня горели от стыда. Он стоял, потупив голову и переминаясь с ноги на ногу.

Флетчер вскочил в седло и пришпорил лошадь, не обращая больше внимания на мальчика. Лошадь, недовольная непривычно грубым обращением, взбрыкнула так, что паренек едва успел отскочить в сторону. Флетчер поскакал в сторону дороги.

Холодная злость овладела им. Впервые за всю офицерскую службу он не сможет выполнить свой долг. Пусть же это будет первый и последний раз.

Он несся галопом подальше от Конкорда, от Уорстера. Скорей в Бостон, к Вере. Он знал, он был совершенно уверен, что это было дело ее рук.

Вера вернулась. Стоя внизу в прихожей, окликнула Элизабет. Девушка не отзывалась. Вера позвала ее еще раз, но никто не отвечал. Она на минутку присела, устало положив голову на руки, затем встала и поднялась наверх в спальню.

Осторожно развязав ленты чепца, она положила его на туалетный столик, скинула тяжелые туфли и с удовольствием вытянулась на кровати.

Вера прикрыла глаза и вспомнила страшный сон, который видела этой ночью. Но теперь, при ярком свете дня, он уже совсем ничего не значил. Ей снился Эзра. Поэтому она поспешила навестить его.

Они провели вместе целый день. Сначала пообедали, а потом совершили небольшую прогулку. Эзра ходил с трудом, опираясь на тяжелую палку и был очень слаб, но в присутствии миссис Эшли он просто расцветал. Они гуляли под руку по знакомым улицам, и на свежем воздухе бледность постепенно исчезала с лица Бриггса. Они даже немного поспорили, как это и раньше частенько случалось, но теперь Вера уступила пальму первенства собеседнику, и старый адвокат был очень доволен, что за ним осталось последнее слово.

Вера потянулась и зевнула. Ее охватывала истома, все мысли ее устремились к Флетчеру.

Господи, но ведь вторая часть сна была именно о нем: он гневался, сердился на нее.

Вера замерла на кровати, ее глаза были широко открыты, а мысли унеслись страшно далеко, к нему, в те неизвестные края, где он сейчас блуждал.

Тут она увидела письмо, лежащее на подушке. Миссис Эшли схватила его, дрожащими руками разломила печать. Почерк был незнакомым. Было видно, что писавший спешил, потому что сушил чернила песком, и на бумаге остались подтеки. Конечно, это не от Элизабет: девушка с трудом читала по слогам, а уж писать совсем не умела.

Вера достала из конверта сложенный листок и взглянула на подпись:

Флетчер, это был Флетчер.

Миссис Эшли заволновалась, как девушка, получившая первую в жизни любовную записку. Она прижала письмо к груди и только несколько минут спустя, успокоившись, принялась за чтение.