Но тут я заметил, что проезжаю мимо Центрального парка, и решил немного посидеть под деревьями.

Центральный парк — на самом деле не парк. Это большой туннель вблизи от центра вращения астероида, отведенный под растительность. Тут я нашел апельсиновые деревья (это объясняло сок) и виноградные лозы, а также папоротники и мхи, но никакой травы. Не знаю, почему. Может, потому что сажают только виды, способные расти при недостаточном количестве света — главным образом блеск голубого металла хичи, а трава не может его эффективно использовать в своих фотохимических преобразованиях. Главная причина существования Центрального парка, конечно, всасывание окиси углерода и возвращение кислорода: поэтому и по всем туннелям много растительности. И еще растения глушат запахи — считается, что глушат, — и дают некоторое количество пищи. Весь парк примерно восьмидесяти метров в длину, а в высоту вдвое выше моего роста. Достаточно широк для нескольких извилистых тропинок. Растения как будто произрастают на настоящей земной почве. На самом деле это гумус, изготовленный из канализационных отходов — на Вратах несколько тысяч человек пользуются туалетами, — но это не заподозришь, глядя на почву или даже принюхиваясь к ней.

Первое дерево, достаточно большое, чтобы под ним сидеть, для этого не годилось. Это оказалась шелковица, и под ней была натянута тонкая сеть, чтобы собирать падающие плоды. Я прошел мимо по тропе и увидел женщину с ребенком.

Ребенок! Я не знал, что на Вратах есть дети. Маленькая девочка, лет полутора, игравшая большим мячом. В низком тяготении мяч передвигался медленно и напоминал воздушный шар.

— Привет, Боб! — Еще один сюрприз: со мной поздоровалась Джель-Клара Мойнлин. Не задумываясь, я ответил: «Я не знал, что у вас маленькая дочь».

— У меня ее и нет. Это Кэти Френсис, и мама иногда отдает мне ее ненадолго. Кэти, это Боб Броудхед.

— Здравствуй, Боб, — сказала девочка, изучая меня с расстояния в три метра. — Ты друг Клары?

— Надеюсь. Она моя учительница. Хочешь поиграть в «лови и бросай»?

Кэти закончила разглядывать меня и сказала, тщательно произнося каждое слово, как взрослая: «Я не знаю, как играть в „лови и бросай“, но я могу собрать для тебя шесть ягод шелковицы. Больше нельзя».

— Спасибо. — Я подобрался поближе к Кларе, которая смотрела на девочку, обхватив колени руками. — Умная девочка.

— Вероятно. Трудно судить; здесь не с кем ее сравнивать, слишком мало детей.

— Она ведь не старатель?

Я в общем-то не шутил, но Клара тепло рассмеялась. «Ее родители входят в постоянный штат. Ну, большую часть времени. Сейчас ее мать в рейсе: те, что тут работают, иногда отправляются в рейсы. Трудно столько времени проводить, просто стараясь догадаться, кем были хичи, и не пробовать на практике разрешить загадки».

— Это опасно.

Она велела мне замолчать. Вернулась Кэти, в каждой ладони неся по три ягоды и стараясь не раздавить их. Шла она странно, как будто не используя мышцы бедер и икр; просто отталкивалась по очереди от пола и плыла некоторое время в воздухе. Я потом сам попытался так ходить; оказалось, что это самый эффективный способ передвижения при почти полном отсутствии тяготения, но рефлексы все время подводили меня. Вероятно, нужно родиться на Вратах, чтобы естественно пользоваться этим способом.

Клара в парке была гораздо свободней и женственней, чем Клара-инструктор. Брови, казавшиеся мужскими и сердитыми, посветлели и выглядели дружелюбно. И от нее по-прежнему хорошо пахло.

Было очень приятно болтать с ней, а Кэти изящно расхаживала вокруг, играя мячом. Мы говорили о местах, в которых побывали, и не нашли ничего общего. Единственным общим оказалось то, что я родился в один день с ее младшим — на два года — братом.

| ПРИКАЗ ПО КРЕЙСЕРУ США

|

| 1. Следующие члены экипажа назначаются в

| патруль по контрабанде и осмотру:

| ЛинкиТина — W/O

| Маско Казимир — BsnM1

| Мирачи Йори — S2

|

| 2. Следующим членам экипажа предоставляется

| 24-часовое увольнение на Врата:

| Грайсон Кэти — LtJG

| Харви Айвен — RadM Лед

| Кэрил — S1

| Холл Вильям — S1

|

| 3. Все члены экипажа повторно предупреждаются

| о необходимости избегать ссор и споров с членами

| экипажей других кораблей, независимо от

| национальности и обстоятельств и воздерживаться от

| сообщения закрытой информации кому бы то ни было.

| Нарушители будут полностью лишены увольнительных,

| а также могут быть подвергнуты наказанию по

| приговору военного суда.

|

| 4. Обязанности на Вратах — это привилегия, а

| не право. Если хотите выполнять их, нужно их

| заслужить.

|

| Капитан крейсера США

— Вы любили своего брата? — спросил я, начиная древний гамбит.

— Конечно. Он был ребенком. Но он Овен, рожденный под Меркурием и Луной. И, конечно, это сделало его непостоянным и мрачным. Я думаю, жить ему было бы трудно.

Меня не интересовало, что стало с ее братом; гораздо больше хотелось спросить, на самом ли деле она верит в этот вздор, но это казалось бестактным, да и она продолжала говорить: «Я сама Стрелец. А вы... О, конечно, вы такой же, что и Дэви».

— Вероятно, — сказал я вежливо. — Я... ммм... не очень увлекаюсь астрологией.

— Это не астрология, а генетиалогия. Первое суеверие, второе наука.

— Гм.

Она рассмеялась. «Вижу, вы насмешник. Неважно. Если верите — хорошо, не верите — что ж, не нужно верить в закон тяготения, чтобы разбиться, падая с двухсотого этажа».

Кэти, которая села рядом с нами, вежливо спросила: «Вы спорите?»

— Нет, милая. — Клара погладила ее по голове.

— Это хорошо, Клара, потому что мне нужно в ванную, а я не знаю, как это здесь сделать.

— Нам все равно пора. Приятно было повидаться. Боб. Не скучайте. — И они ушла рука об руку, Клара старалась подражать походке девочки. Очень приятно было на них посмотреть...

Вечером я прихватил с собой Шери на прощальный прием Дэйна Мечникова. Клара была здесь, она выглядела еще лучше в своем костюме с голым животом. «Я не знал, что вы знакомы с Дэйном Мечниковым», — сказал я.

— Который это? Меня пригласил Терри. Пошли внутрь?

Прием выплеснулся в туннель. Я посмотрел внутрь и был удивлен, как много там места; у Терри Якаморы было две комнаты, каждая вдвое больше моей. Ванная отдельная, и в ней на самом деле ванна — или, по крайней мере, душ. «Хорошая квартира», — восхищенно сказал я и вскоре от одного из гостей узнал, что Клара живет в этом же туннеле по соседству. Это изменило мое мнение о Кларе; если она может позволить себе такую дорогостоящую квартиру, что она все еще делает на Вратах? Почему не отправляется домой тратить деньги и наслаждаться? Или напротив: если она здесь, то почему тратит время, работая инструктором — это вряд ли дает ей возможность оплатить все расходы, — и не отправляется за новой добычей?

Я потерял Шери, но тут она сама подошла после медлительного, почти неподвижного фокстрота и привела с собой партнера. Очень молодой человек — мальчик, в сущности: лет девятнадцати. Внешность его показалась мне знакомой: темная кожа, почти белые волосы, небольшая бородка от бачка до бачка — полоской под подбородком. Он не прилетел с Земли вместе со мной. И в нашем классе его не было. Но где-то я его видел.

Шери познакомила нас. «Боб, ты знаком с Франческо Эрейрой».

— Нет.

— Он с бразильского крейсера. — И тут я вспомнил. Он был один из инспекторов, осматривавших запеченные куски мяса на корабле, который мы видели несколько дней назад. Судя по нашивкам на рукаве, он торпедист. Экипажи крейсеров охраняют Врата и проводят на нем увольнительные. Тут кто-то поставил ленту с записью хоры, дыхание у нас слегка перехватывало, и мы оказались с Эрейрой рядом. Оба пытались посторониться и не мешать танцующим. Я сказал ему, что вспомнил, где его видел.